Вдали от дома

У Миранды мелькнула безумная надежда на то, что кто-нибудь увидит револьвер и позовет на помощь. Но затем она узнала голос Кейта и погрузилась в кошмар еще глубже.

— Прошу прощения, — говорил кому-то Кейт, — вы не знаете, у себя ли Миранда Долан?

Миранда не смогла этого вынести, ей следовало что-нибудь предпринять. Поддавшись внезапной панике, она бросилась на Тобайеса, крикнув Кейту:

— Беги отсюда! Скорей!

Яростным движением Тобайес отбросил Миранду, тут же подхватил ее, не дав упасть, и развернул к себе спиной, приставив револьвер к ее виску.

— На твоем месте я бы никуда не бежал, — сообщил он Кейту. — Если, конечно, тебе не все равно, что с ней будет.

— Миранда, что здесь происходит? С тобой все в порядке? — ошеломленно спросил Кейт.

Только теперь Миранда увидела Дженнифер за спиной Кейта.

— Отпустите ее, — умоляюще обратилась она к Тобайесу. — Она ведь еще ребенок! Она ни в чем не виновата!

— Мама! — В голосе Дженнифер прозвучало скорее смущение, чем испуг.

— Подожди нас у машины, Дженнифер.

— Если она попытается сбежать, я пристрелю ее, — холодно предупредил Тобайес.

Миранда была изумлена внезапным и тошнотворным осознанием того, что Тобайес намерен выполнить свое обещание.

— Нам будет лучше делать то, что он прикажет, — обратилась она к Кейту.

Кейт кивнул, не сводя глаз с Миранды. Крепко прижимая к себе Дженнифер, он последовал в указанном Тобайесом направлении и позвал в конференц-зал всех оставшихся на этаже сотрудников компании.

В течение следующего часа Тобайес вышагивал по большой комнате, одной рукой сжимая черный револьвер, а другой — стягивая ворот плаща. В продолжительном монологе он перечислял беды, которые, по его мнению, он претерпел по вине Миранды. Он подробно описывал, как она проваливала один за другим все его процессы. Ненависть к Миранде росла в нем, пока не стала почти осязаемой. Миранда была слишком перепугана и беспомощна, чтобы возражать ему.

Дженнифер тихо плакала. Миранда не понимала, чем вызваны ее слезы — страхом или неловкостью за мать, обвиненную в ее присутствии в стольких грехах. Кейт пытался утешить дочь, но не находил слов.

Долгое время в офисе звонили одновременно все телефоны, но потом звонки прекратились.

Миранда размышляла, удалось ли кому-нибудь сбежать, но не знала, сколько людей оставалось с ней в офисе. Время от времени ей слышались подозрительные звуки. Она придавала им слишком большое значение, убеждая себя, что спасение уже близко. Некоторое время она даже верила, что Тобайес просто выговорится, а потом отпустит их.

Эта надежда развеялась, когда Тобайес перестал вышагивать по комнате, снял плащ и принялся вынимать из карманов оружие, тщательно раскладывая его на столе в ему одному ведомом порядке. Кто-то вскрикнул в ужасе. Миранда обернулась на крик и углом глаза заметила, что Маргарет Киннион потянулась к телефону на боковом столике. Выстрел последовал без предупреждения. Маргарет отбросило назад, она упала. Кремовая штора заколыхалась, словно пытаясь стряхнуть брызги крови.

Миранда повернулась к Тобайесу, увидела, как его губы задвигались, беззвучно произнося ругательство, а затем что-то тяжелое ударило ее в плечо, уронив навзничь. Крики и стоны смешались с быстрыми, ритмичными выстрелами, пока Тобайес бегал по комнате, водя из стороны в сторону оружием. В воздух взлетали обломки мебели. Казалось, весь этот кошмар продолжается целую вечность, застывая в памяти очевидцев отдельными кадрами. Внезапно все было кончено.

Наискосок от Миранды сидел Кейт с Дженнифер на руках. Кровь залила их одежду и образовала лужицу на дубовом паркетном полу. Кейт взглянул на Миранду глазами, переполненными слезами и болью.

— Я пытался толкнуть ее под стол... она сопротивлялась... она была так напугана. — Кейт неловким жестом отвел волосы с лица Дженнифер. — Все в порядке, детка, — мягко произнес он. — Папа с тобой. Обещаю, я позабочусь о тебе. Все будет хорошо.

Дженнифер открыла глаза, и на мгновение в душе Миранды вновь вспыхнула надежда. Но тут же из уголка детского рта стекла багровая струйка крови, и Дженнифер прошептала:

— Мне трудно дышать, папа. Я стараюсь, но...

Кейт пошевелился, чтобы положить ее поудобнее.

— Так лучше?

Девочка долго смотрела на него, прежде чем произнести:

— Я люблю тебя, папа.

— И я люблю тебя, Дженни, — прошептал Кейт. Еще минута — и она закрыла глаза. Кейт склонился поцеловать ее.

Его губы коснулись лба Дженнифер с такой бесконечной нежностью, что у Миранды захватило дыхание. Внезапно она услышала, что Кейт прощается с дочерью, и выкрикнула.

— Нет! Не отпускай ее! Не смей, Кейт заставь ее выжить!

Он прислонился к ножке стола и закрыл глаза. Еще долго после этого Миранда видела, как поднимается и опадает его грудь, но движения были лишь машинальными. Кейт умер вместе с Дженнифер. Она была его миром. Кейт просто не мог расстаться с ней.

В темноте холодной ночи в Мендосино Адам опустился на колени рядом Мирандой, силясь понять то, что не подчинялось рассудку.

— Не понимаю, как ты можешь винить себя, если ты тоже чуть не погибла.

Его слова вернули Миранду к реальности. Ей понадобилась целая минута, чтобы понять — она совершила путешествие в прошлое в одиночку. Адам видел ее шрамы, но вряд ли мог понять, что произошло, без ее объяснений.

— Он был моим клиентом. Он пришел в офис из-за меня. Мне следовало подумать об этом. — Рыдание перехватило горло. Миранда закрыла лицо ладонями. — Это моя вина, только моя. Мне следовало знать...

Адам сел рядом с Мирандой и взял ее на руки. Она не пошевелилась, чтобы помочь ему, но и не стала сопротивляться. Держа Миранду в объятиях и слушая, как частый стук ее сердца отдается в его груди, Адам пытался сдержать сотни вопросов. С вопросами следовало подождать. Спрашивать сейчас не время и не место.

ГЛАВА 13

В раздумье Адам вышел на кухню и разложил корицу, оставшуюся после вечеринки у Джейсона, по чашкам сидра, подогретого в микроволновой печи. У Адама кончился чай, но он не хотел варить кофе ни для себя, ни для Миранды, особенно теперь, в половине третьего утра. Внеся чашки в гостиную, он обнаружил, что Миранда съежилась в уголке дивана, безучастная, но уже утратившая агрессивную враждебность, с которой встретила отказ Адама высадить ее у собственного дома.

Адам не пытался подать ей чашку, просто поставил ее на стол перед Мирандой и направился к печке добавить в огонь новое полено. Он оставил дверцы открытыми и опустил на место экран.

Обернувшись, он заметил, что Миранда наблюдает за ним. Она немедленно перевела взгляд на нетронутую чашку.

— Оказывается, ты у нас такой домовитый, — произнесла она с нескрываемым сарказмом. — Я в восторге.

Она нанесла удар, чтобы защититься. Адам видел, как Миранда делала это и прежде, а теперь понял причину ее поступка. Он подошел к дивану и сел — достаточно близко, но не касаясь ее.

— А ты, оказывается, способна на подлость. И я не в восторге.

— Тебе не нравится, что я назвала тебя «домовитым»?

— Придержи язык, Миранда. Я не стану подставлять тебе для удара вторую щеку. — Он глотнул сидра, и напиток обжег ему рот. — Черт! — Адам отставил чашку на стол.

— Горячо? — спросила Миранда.

Вопрос прозвучал искренне — это было явным достижением. Адам решил не упускать момент.

— Расскажи мне о своей дочери. Как ее звали? — Адам заметно запнулся об это «звали». Слово казалось слишком не к месту.

— Дженнифер.

Адам терпеливо ждал.

— Ей было восемь лет. У нее были голубые глаза и светлые волосы... — Миранда испустила глубокий, прерывистый вздох. — Как у ее отца.

— Она училась в третьем классе?

— В четвертом. Мне пришлось перевести ее в следующий класс. Кейт не хотел, чтобы Дженни расставалась с подругами, но она настолько обогнала остальных, что я... — Миранда не договорила и потянулась за своей чашкой. Скорбь давила на нее, словно лишний вес, замедляя движения и делая ее неуклюжей.