Страница 17 из 18
— Сердце страны вот-вот остановится, — заключил он.
Люди слушали внимательно, потому что Анвар, неукоснительно молившийся трижды в день, был известен благочестием и честностью. Покойный шах отличил его, сделав начальником над всеми делами гарема и снабжением деньгами мечетей, колодцев и дворов для паломников.
— Торговцы отказались открыться, потому что простых горожан убивают, — добавила Пери из-за занавеса. Она не могла открыто упрекнуть таккалу, не вызвав раздора в стране.
Поднялся ее дядя:
— Думаю, нам следует послать стражу арестовать злоумышленников и предать их смерти. Это даст урок, который никто не захочет повторить.
— Разве это не крайняя мера? — спросила Пери.
Я помнил, что случилось с Хайдаром, и забеспокоился из-за Шамхаловой кровожадности.
— Нет, если мы сначала честно предупредим жителей, — ответил он.
Халил-хан-афшар, командующий личной гвардией покойного шаха, назначенный охранителем Пери еще в ее младенчестве, решил вмешаться.
— Нам следует выделить отряд стражников для объезда города и оповещения о том, что каждый, уличенный в участии в заговорах или насилии, будет наказан, — сказал он. — Мы разнесем эту весть повсюду.
— Сделай это, — сказала Пери, — и напомни им, что суд над другим человеком есть лишь дело шаха и его Совета справедливых. Мой брат, когда взойдет на трон, станет преследовать убийц.
— Если он взойдет на трон, — вставил Садр-аль-дин-хан-остаджлу издалека. — Ему ведь сперва надо приехать?
— Он в пути, — отрезала Пери.
— Достойная правительница, мы завтра же вышлем отряд, — сказал Халил-хан. — Чего еще ты желаешь от нас?
— Вот чего, — сказала она. — Всем таккалу следует отправляться в лагерь моего брата и как можно скорее изъявить ему свое почтение.
Я чуть не расхохотался: Пери училась быстро! Если таккалу покинут город, остаджлу не будут чувствовать себя в опасности и вероятность мятежа резко уменьшится.
— Остальным следует вернуться к своим обязанностям и докладывать мне каждый день, что они совершили.
— Чашм.
— Не вижу, почему мы должны следовать этим приказам, — запротестовал мирза Шокролло. — Вы не шах.
— Вы сомневаетесь в чистоте моей крови? — резко спросила Пери.
— Дело не в крови, — отвечал он. — Мы склоняемся перед вашей связью с династией Сафави.
— В отсутствие коронованного шаха я буду исполнять мои обязанности по управлению дворцом и всеми, кто в нем есть, включая вас.
Мирза Шокролло не сказал ничего, но всем своим видом дал понять, что не принимает ее всерьез, и начал цитировать:
Мирза Шокролло оглянулся, словно ожидая поддержки, но встретил только тягостное молчание. Без сомнения, некоторые в зале соглашались с этим мнением, но звучало оно оскорбительно, если не сказать — изменнически, принижая наследницу шахских кровей. Мне хотелось затолкать мирзе Шокролло в глотку его длинную седую бороду.
— Следил бы ты получше за своим блудливым языком, — посоветовал Шамхал, раздуваясь, точно кобра перед броском.
Маджид рядом с ним выглядел мышью в поисках норы. Как он боялся своих старших! Будь у меня его пост, я бы ходил от одного к другому, добиваясь от них поддержки для Пери.
Я прошел за занавес глянуть, как себя чувствует повелительница.
— Этот поэт вряд ли величайший из мыслителей, — звонко и отчетливо возразила Пери.
Минуту она молчала, прикрыв глаза, и казалось, будто на ее жемчужном лбу возникают строки стихотворения. Повелительным голосом, которым она обычно читала вслух, Пери ответила мирзе Шокролло своим собственным сочинением:
Мирза Салман расхохотался, а следом за ним и все остальные. Туча набежала на лоб мирзы Шокролло.
Мирза Салман встал:
— Владычица, я буду счастлив помочь главному казначею представить доклад. Мои люди в вашем распоряжении.
Я вовремя высунулся, чтоб увидеть, как посмотрел на него мирза Шокролло.
— В этом нет нужды.
— Я к вашим услугам, — сказал мирза Салман с насмешливой улыбкой.
— Нет, благодарю, — повторил главный казначей. — Мне не нужна ваша помощь.
— В таком случае как скоро мы можем ожидать отчета? — спросила Пери из-за занавеса, и в ее голосе звучала нота торжества.
Мирза Шокролло помедлил.
— Не могу сказать.
— В самом деле? Все знают, как четко работают службы мирзы Салмана и как подробны его отчеты. Наверняка и ваши станут такими нынче, когда он вам поможет.
Мирза Шокролло уставился на мирзу Салмана, который не сморгнув встретил его взгляд. Разве что его худое тело стало еще прямее.
— Посмотрю, что могу сделать. — Мирза Шокролло скривился, будто Пери была сборщиком нечистот, осмелившимся ему приказывать.
Шамхал-черкес встал и коротко сказал:
— Ты слышал слова любимой дочери нашего покойного, всеми оплакиваемого шаха. Отныне ты смещен.
Люди сбивались в группы сторонников Исмаила и Хайдара — их расхождение было явным. Я надеялся, что Исмаил поторопится. Рано или поздно знать решит выбирать собственный путь, это лишь вопрос времени, — так и случилось, когда шах Тахмасб мальчиком получил власть. Того-то я больше всего и опасался: они соберутся, поддержат одного из претендентов и протолкнут его на престол. Затем власть Пери сократится — и все мои надежды снова пойдут прахом.
Когда у меня наконец случилась минута для себя, я отправился в здание, где размещались шахские писцы, и попросил о беседе с Рашид-ханом.
— Его сегодня нет, — ответил помощник. Эбтин-ага был евнухом с круглощекой жирной физиономией и высоким женским голосом.
— Мне надо заглянуть в «Историю славного правления шаха Тахмасба», — объяснил я. — Властительница попросила меня кое-что найти.
Это была выдумка, но неопасная.
— А где твое письменное соизволение?
— Она его послала несколько дней назад.
Эбтин-ага отправился проверить наличие книги.
Когда я попросил Пери о письме, я хотел довериться ей в истории с моим отцом, но не посмел. Побоялся, что, открыв мое стремление, заставлю подозревать себя в неполной преданности. Вместо этого я сказал ей, что это облегчит мне добычу сведений для нее.
Эбтин скоро вернулся с кислым видом:
— Что именно ты хочешь посмотреть? В рукописи больше тысячи страниц, повествующих о почти вечном правлении шаха. Я не собираюсь тащить их все для тебя.
Следовало позже задобрить его подарком. Но сейчас я просто сказал:
— Мне нужно прочесть о главных чиновниках, служивших шаху Тахмасбу.
— Ладно. Приходи завтра, я отберу для тебя эти страницы.
— Завтра?.. — Я притворился нетерпеливым.
— Да что за спешка? У тебя черви в кишках?
Эбтин был из тех служителей, которые заставляют всех ждать, чтобы внушить представление о своей важности. Но так как осторожность для меня была важнее срочности, я сказал, что приду завтра.