Страница 16 из 63
— Они не поверят, что я ушел туда. Они все равно будут меня искать… — беспомощно пробормотал С'тэн. О том, чтобы шагнуть в неизвестность, очевидно, не могло быть и речи.
— Выбирай, или мне придется… Ты ведь не думаешь, что я позволю тебе встретиться с членом твоего Круга и навести на свой след С'каро…
С'тэн покачал головой.
— Да хоть бы и позволил, — безжалостно продолжал Ральф. — Ты лучше меня знаешь, что от Великого Магистра прощения не дождешься: ты его подвел, и он тебя просто уничтожит. Хотя, зачем уничтожать: живой ты гораздо полезнее — можешь пригодиться для опытов. А так у тебя, по крайней мере, появится шанс…
Если бы кто-то сейчас заглянул в сознание С'тэна, он бы поразился хаосу, который царил там в этот момент. Молодой человек пытался сосредоточиться, но мысли метались, словно безумные: Его Величество Разум, единственно, кто мог и должен был их подчинить, в панике бежал, оставив на произвол судьбы своего хозяина, слабого и беззащитного.
— Быстрее, — почти без нажима, но все же достаточно жестко, проговорил Ральф.
— Они смогут отыскать меня еще и по медальону! А если снять медальон, исчезнет моя ментальная защита! — сразу опомнившись, с отчаянием выдавил из себя С'тэн.
— Я дам тебе другой.
— А ваши следы? Они поймут, что я был с вами! — С'тэну точно доставляло удовольствие нагромождать все новые и новые препятствия, делающие его спасение невозможным.
— Господи! — наконец не выдержал Ральф. — Ты мог просто идти по нашему следу или… Да в конце концов, какая разница, что они там подумают, если мы будем уже далеко! Пусть попробуют сначала догнать…
— Почему ты со мной возишься?
— Сейчас нет времени — я объясню потом…
С'тэн резко развернулся и пошел к дому, из которого все трое вышли около получаса назад, — Риу было дернулся, собираясь идти за ним, но Ральф сжал его руку и покачал головой.
— Он сейчас придет, — чуть слышно объяснил он и не ошибся: очень скоро С'тэн уже возвращался обратно.
— Искатель положи вместе с вещами и оставь здесь, а медальон — долой, — вполголоса командовал чужестранец. — Нет-нет, карту тоже. Стой! Дай-ка взглянуть. — Развернув свиток из желтого, похожего на пергамент, материала, Ральф ненадолго застыл, погрузившись в его изучение…
— Все, — наконец произнес он, сворачивая карту и протягивая ее С'тэну. — А теперь бежим…
Риу подумал, что Ральф имел в виду «быстро уходим» — юноша помнил, с какими предосторожностями пробирались они внутри ограды оставленного поселка, — но ошибся: чужестранец в самом деле помчался, правда, точно по проложенный ими же тропинке. Замыкающим оказался С'тэн, а Риу, который находился теперь непосредственно за Ральфом, на ходу пытался осознать все то, что произошло.
Юный охотник уже давно оставил всякие попытки понять, спит он или бодрствует: делать-то все равно было нечего. Как ни крути, а приходилось подчиняться тем правилам, которые устанавливала жизнь. Мысли Риу легко перелетали с одного события на другое, однако он не терял нить рассуждений и в конце концов пришел сразу к нескольким выводам. Во-первых, Ральф, конечно, не был никаким слугой Нечистого: теперь уж в этом не оставалось ни малейшего сомнения. Во-вторых, не стоило и удивляться тому, как быстро чужестранец покорил сердце самого Риу: похоже, примерно то же самое, и не менее быстро, произошло прямо на его глазах со С'тэном. Риу очень многого не понял из разговора лысого с Ральфом, зато уяснил самое главное: чужестранец знал такое, что для слуги Нечистого было необыкновенно важно. И последнее: люди, жившие много лет назад в поселке на опушке Тайга, один за другим случайно попадали в таинственную зону и не находили дороги назад из неведомых земель, вход в которые был невидим, и тем не менее существовал.
С трудом поспевавшему за своими спутниками С'тэну было сейчас не до исчезнувших когда-то в неведомых землях переселенцев. Он думал о себе. Отлично понимая, что после сделанного шага дороги назад больше не существовало, С'тэн все равно машинально продолжал перебирать в голове всевозможные варианты. Что было бы, например, исполни он в точности приказание Великого Магистра? Учитель действительно пришел в страшную ярость, когда С'тэн доложил о нарушении его запрета. Но…
Едва С'тэн дошел в своих рассуждениях до этого момента, как сердце екнуло, а затем забилось в несколько раз быстрее. Вдруг все дело в этом злополучном запрете приближаться к развалинам, и Великий Магистр ничего иного не заподозрил? Тогда мысли о неизбежном наказании — лишь плод разыгравшегося воображения! Почти уверившийся в ошибочности выбранного пути, С'тэн, однако, вовремя вспомнил, что вряд ли сумел бы скрыть от Великого Магистра правду, и невольно снова успокоился.
А, может, чужестранец и прав: зачем лишний раз подставлять шею? В конце концов, пока человек жив, не все еще потеряно. Члену Круга не прощается слабость, но слабость С'тэна была всего лишь сиюминутной. Кому, кроме чужестранца и этого его мальчишки, о ней известно? Исчезни они оба, и никто ничего не узнает, только не надо торопиться: сначала необходимо перенять у чужестранца его необыкновенные умения…
Уверенный, что Ральфу сейчас не до него, в своих мечтах С'тэн уже представлял, как научится настоящей ментальной защите — такой, чтобы ни Великий Магистр, ни сам Ральф не смогли ее пробить. Тогда С'тэн сможет вернуться и, например, заявить, что все это время находился в чужих землях, куда провалился, следуя по звериной тропе. Наплести можно что угодно — все равно проверить невозможно. С'тэн вернется в Дом Серебряного Круга, и сам Великий Магистр… хотя, при чем здесь, собственно, С'каро? Разве плохой Великий Магистр получится из самого С'тэна… Однако как ни высоко заносился в своих мечтах молодой слуга Нечистого, он был не настолько наивен, чтобы не представлять, на что покушался. Знания — вот то, чего ему не хватало и ради чего действительно стоило рисковать. Постепенно мысли С'тэна вернулись к сегодняшнему разговору.
«Как он сказал: „А вдруг человек добьется еще большего, если сможет отключить разум?“»
С'тэн попытался проделать это уже сейчас, прямо на ходу, но ни с первого, ни со второго, ни даже с третьего раза ничего не получилось. Полностью погруженный в себя, он очень скоро забыл, куда и зачем идет, только инстинктивно раздражался тому, что его вынуждали торопиться, отвлекая и сбивая…
— Поспешите, а то скоро зайдет луна, — в очередной раз подстегнул резкий голос Ральфа.
«И все-то он знает…» — почти со злобой подумал С'тэн, но вдруг опомнился.
Они быстро шли через ночной Тайг, и единственное, что позволяло хоть что-нибудь разглядеть вокруг, была призрачно мерцавшая лунная дорожка. Исчезни она — и все погрузится в полный мрак. Паническая мысль и резкий ночной ветер в считанные мгновения вернули молодого человека в действительность: звуки ночного леса, до этого момента им почти не слышимые, словно надвинулись со всех сторон. Таинственное посвистывание и фырканье, внезапный пугающий треск, чей-то назойливый писк, неожиданно сменившийся какими-то громкими, отчетливыми, режущими слух криками какого-то животного… Затем ветер принес прерывистое рычание зверя, и все мгновенно смолкло.
Совершенно непроизвольно С'тэн начал стараться не только тише ступать, но и затаился сам. Он постарался сделаться маленьким, неприметным для вышедших на охоту в эту ночь хищников и вскоре точно обрел второе зрение и слух. Он «услышал» мысли сидевшей высоко на дереве совы и дрожавшей в глубокой норе мыши, почувствовал азарт крадущегося по следу волка и трепет притаившегося за кустом зайца. Десятки и сотни самых разных, часто с трудом осознаваемых разумов открылись его тренированному мозгу, и С'тэн привычно погрузился в этот беспокойный, полный трагедий и торжества мир ночного Тайга. А затем, как бы невзначай, оттолкнул все это от себя — и вдруг ощутил странное спокойствие.
Словно по волшебству, куда-то исчезли тревоги, волнения. Окружавший мир больше не был опасен, как еще несколько минут назад. Он казался добрым и справедливым, и все в нем было исполнено глубокого смысла. Ни одно, даже самое незначительное событие ни происходило здесь случайно…