Капкан для гончей

– Эх, – удовлетворенно сказал русич и, поразмыслив, подвинул командиру чашу с виски.

– Спасибо, друже, – благодарно кивнул лорд, одной рукой придерживая компресс, а второй беря в руки кубок. – Двойное обеззараживание, так сказать?.. Это правильно… Себе-то плесни, что я, один пить буду?

Русич хмыкнул в бороду и исполнил его просьбу. Чокнулись, выпили.

– Чертовщина какая-то, – переведя дух и занюхав травяным компрессом, сказал Ивар. – Ну кому понадобилось лорда Кэвендиша травить? Он тут всего-то второй день!

– Эх…

– Да, я об этом тоже думал, – кивнул бывший королевский советник. – Случайность. Яд, судя по всему, предназначался не сэру Дэвиду. Где отрава была, в браге из фляжки этого норманна? Как бишь его… А, да, Ульф. Вероятно, для него сия «амброзия» и была приготовлена. Только вот по какому поводу?

Творимир развел руками. С норманнами он особенно не общался, разве что так, сугубо по делу, да и то с одним только Эйнаром.

«Попытайся кто подсыпать яду сыну конунга – это было бы более логично. Но простому вояке? – думал лорд Мак-Лайон. – Не стыкуется… Надеюсь, сейчас он сам мне объяснит. И что дернуло высокопоставленного английского лорда усесться пить с норманнской дружиной? Слава богу, все обошлось, а если бы нет? – Он прижал к щеке компресс поплотнее и снова поморщился. – Боюсь, в противном случае меня бы сейчас уже хоронили…»

Он сделал большой глоток обжигающей «воды жизни» и молча уставился на огонь в камине. Перед его мысленным взором снова встало бледное лицо Грейс и ее дрожащий от ярости голос: «За что меня тобой покарали, Мак-Лайон?! Зачем я сюда приехала, зачем я вообще тебя встретила?! Черт бы побрал вас обоих – и короля и его гончую! Я похоронила двоих мужей, Ивар! Двоих! И я не собираюсь хоронить третьего! – Черные глаза леди Кэвендиш сузились: – И если с Дэвидом что-то… Если он умрет… ты об этом пожалеешь! Больше всех остальных пожалеешь, слышишь меня?!»

Ивар стиснул в кулаке ножку чаши. Один бог знает, сколько всего она наговорила ему там, в библиотеке. И самое поганое – в сущности, она ведь была права… Он не знал подробностей, не знал личности загадочного отравителя, но, как и Грейс, был абсолютно уверен – все это касалось его, лорда Мак-Лайона, самым непосредственным образом. Он поежился, опять вспомнив глаза леди Кэвендиш – черные омуты, в глубине которых сверкали холодные молнии. Он знавал разную Грейс и разное выражение ее прекрасных глаз: и страсть, и любовь, и обида – все это было знакомо. Но такой искренней ненависти видеть до сегодняшнего дня не приходилось… Лорд заглянул в чашу и прикончил остатки виски единым глотком.

– Эх! – Творимир тронул его за локоть.

– А? – очнувшись, встрепенулся лорд.

Русич со значением показал глазами куда-то ему за спину. Ивар обернулся: у дверей мялись норманны. «Ах да, совсем забыл. Я же велел им зайти через пять минут… – с трудом беря себя в руки и настраиваясь на подробный серьезный допрос, вспомнил он. – Что-то я совсем расклеился, достало меня уже это дело до самых печенок! Хоть службу бросай. Да только вряд ли у меня это теперь получится…»

Лорд Мак-Лайон выпрямился в кресле и кивнул вошедшим:

– Садитесь. Творимир, дверь!

Русич поднялся и вразвалочку направился к выходу из зала. Переступил порог, плотно закрыл у себя за спиной дверь и, привалившись к косяку, скрестил руки на широкой груди. Он, как и его командир, мало что пока понимал, но одно знал точно – в замке завелся шпион. И он может оказаться даже человеком, с которым ты бок о бок отслужил не один год. Поэтому предосторожность в данном случае уже просто вынужденная мера… О чем Ивар будет беседовать с норманнами, Творимир приблизительно знал, а вот кому-то еще это знать было совсем не нужно.

Нэрис приоткрыла двери каминной залы и осторожно заглянула внутрь:

– Ивар, можно войти?

– Конечно, заходи, – обернулся муж, сидящий в одиночестве у камина с пером в одной руке и чашей в другой.

Девушка подошла и села в свободное кресло.

– Творимир сказал, что ты уже с норманнами закончил. Что-нибудь прояснилось?

– Не особенно, – пасмурно отозвался он, убирая несколько исписанных листов в кованый сундучок и запирая его на замок. – Ясно одно – лорда Кэвендиша отравили не специально. Хотели отравить этого Ульфа, но не могли предположить, что там окажется сэр Дэвид и тем паче что норманн угостит его своей брагой.

– Кому мог помешать Ульф? – покачала головой девушка, вспомнив добродушного медлительного гиганта.

Ивар развел руками:

– Понятия не имею! Он и сам не знает. Среди своих Ульф – человек уважаемый, с нашими не ссорился, я обе стороны опросил…

– Кто-то чужой? – предположила она.

– Определенно нет, – уверенно отрезал лорд Мак-Лайон. – Яд был взят у тебя из саквояжа с лекарствами, я правильно понял?

– Да…

– Значит, знал, где искать. Значит, кто-то из замка. Опять же надо было не только достать ту склянку с отравой, но и ухитриться подлить ее во фляжку норманна. Они все спят в одном сарае, убийца должен был знать, в какой именно мешок лезть… – Ивар тяжело вздохнул и забарабанил пальцами по рукоятке кресла: – Как же мне вычислить этого иуду?

– А Творимир? – вспомнила она. – Если настойку болиголова взяли у меня из спальни, значит, взяли совсем недавно – в тот момент, когда Бесс вышла. Может, по запаху попробовать найти?

– Какое там! – горестно вздохнул лорд. – В комнате ползамка побывало! Я, когда за саквояжем бегал, да еще по пути за мной Том с Робином увязались… Ну и так далее. Мы же не знали, откуда яд! А теперь поздно. И, главное, никто ничего не видел и не слышал. Как всегда!

– Почти никто, – поправила девушка. – Этот, как ты говоришь, «иуда» не мог знать, что в комнате он не один.

– А там был кто-то еще?

– Леди Кэвендиш. За занавеской.

– Грейс? – быстро обернулся он. – Она… видела кто?..

– Не видела, – сокрушенно покачала головой Нэрис. – Только слышала, как кто-то вошел крадучись, позвенел склянками и ушел. Еще она услышала звук откупориваемой бутылки и почувствовала сильный мышиный запах. Собственно, последнее и дало сэру Дэвиду шанс выжить. Чтобы знать, как лечить, надо знать причину. На каждый яд свое противоядие. А пока мы бы доискались, он мог умереть. И так повезло – Эйнар говорит, что лорда Кэвендиша после норманнской браги мутить не сразу начало, а это потому, что брага была на полыни настояна, а полынь – одно из составляющих противоядия при отравлении болиголовом! Она замедлила действие.

– Повезло, – согласился Ивар и осекся: – Подожди-ка! А что Грейс делала в твоей спальне? И тем более – за занавеской?

– Она искала меня, хотела… – Нэрис на мгновение запнулась, – хотела справиться о самочувствии. А потом услышала, что кто-то идет, и решила, что если ее застанут в моей комнате одну, это будет… ну, не очень прилично.

– Понятно… – Он задумчиво кивнул и, вдруг перестав выстукивать костяшками пальцев по дереву, медленно повернул голову: – Но тебя в спальне не было. И не было, я так понимаю, довольно долго. Хотя ты вроде как сильно хвораешь?

– Ивар, я…

– Милые новости, – посуровел бывший королевский советник, глядя прямым прокурорским взглядом в бегающие глаза супруги. – И где же, позвольте спросить, вы были, леди?

– Гуляла, – неубедительно выдавила из себя девушка.

– Угу, – саркастически усмехнулся Ивар. – Ночью. Одна. Больная.

– Я… – кусая губы, Нэрис теребила в пальцах кисти на поясе, – я же не думала, что так получится! Я вышла на минуточку только…

– За столь короткий срок, – холодно перебил ее лорд, – вы не успели бы так сильно испачкать подол платья. А он на несколько дюймов покрыт грязью. Вы выходили минимум на полчаса, и выходили за пределы замка. И я повторю свой вопрос: «Где вы были?»

– Я… мне… – Понимая, что, если муж услышит рассказ о фэйри, броллахане и прогулке по лесу, он ей в жизни не поверит, девушка уцепилась за первую пришедшую в голову мысль: – Мне к вечеру стало гораздо лучше, и я хотела спуститься вниз, к вам! Я думала, вы здесь. – Она обвела рукой залу. – А вас не было… вообще Фрейх будто вымер. – Давешний рассказ перепуганной леди Кэвендиш пришелся очень кстати, и Нэрис, нащупав путь к спасению, быстро затараторила: – Я не нашла ни тебя, ни… никого! Ну и вышла наружу.