Страница 27 из 29
Солнце садилось за лес, освещая «Зеркальный» багровыми лучами.
«Телохранители ждут в машинах, значит, Панкрат и Борода уже в ресторане. Интересно, долго они собираются там сидеть?» —подумал Вадик и опустил тяжелый «телевик».
Прошло пять минут. Десять. Пятнадцать. Но перед входом в «Зеркальный» не появилось ни одного человека. Наконец окна ресторана едва заметно дрогнули, открылась тяжелая дверь, на крыльцо вышел Борода, а за ним и Панкрат. Вадик навел объектив на площадку перед рестораном, и двое мужчин, за которыми он наблюдал, мгновенно приблизились.
Теперь он четко видел массивный золотой крест на волосатой груди Панкрата и татуировки, которые синими нитями выползали из-под коротких рукавов его белой рубашки. На плече Панкрата висела кожаная сумка. У Бороды в руках ничего не было.
«Диадема ц сумке Панкрата, это ясно, — подумал Вадик, — хорошо, что не в кейсе. Кейс было бы сложнее вырвать из руки».
По довольному лицу Панкрата можно было догадаться: он только что заключил выгодную сделку. Судя по его уверенным, неторопливым движениям, он был абсолютно спокоен.
Сибирский гость направился к автостоянке, на ходу вынул из кармана пачку сигарет, выплюнул жвачку, остановился посредине площадки и стал не спеша прикуривать.
«Пора», — решил Вадик и встал.
Он выбежал из зарослей, положил «телевик» в капроновый рюкзак, повесил его за спину, надел шлем и, вскочив в седло, оттолкнулся от земли. Когда запустился мотор, Вадик повернул рукоятку газа и, привстав на педалях, помчался с холма к ресторану.
Удерживая прыгающий на кочках мопед, Вадик краем глаза заметил, как один из охранников Панкрата вышел из машины и посмотрел в его сторону.
Выскочив с обочины на шоссе, Ситников сбросил газ. Впереди, в нескольких метрах от него, ничего не подозревая, шел Панкрат, за ним, опустив унылое лицо, плелся Борода, который не мог назвать удачной только что совершенную сделку.
Расстояние стремительно сокращалось. Десять метров, девять, восемь... Чтобы действовать наверняка, Вадик еще немного сбавил скорость. Затем он опустил правую руку вдоль тела, продолжая держать руль левой. Поравнявшись сЧ Панкратом, вытянул руку вправо, четким быстрым движением вцепился в ремень сумки и сорвал ее с плеча мужчины.
Мгновенно перекинув ремень сумки через голову, он опустил правую руку на муфту акселератора и резко повернул ее — мопед встал на дыбы, несколько метров проехал на заднем колесе, затем упал на переднее, мягко спружинив амортизаторами, и помчался вниз по шоссе.
Вадик оглянулся и заметил растерянное лицо Панкрата, который, видимо, еще не осознал, что произошло. Зато телохранители сразу все поняли. Водитель белого «Мерседеса» собрался было подогнать автомобиль к Панкрату, но от волнения потерял автоматизм движений — он слишком резко отпустил сцепление, мотор заглох, и «Мерседес», дрогнув, замер.
Лысый Макс запустил двигатель моментально — из-под заднего бампера джипа вырвалось облачко выхлопных газов; он вырулил с автостоянки на дорогу и помчался за мопедом.
Вадик пристроился в хвост красных «Жигулей» и поехал прямо, никуда не сворачивая.
Черный джип постепенно приближался. Вадик все чаще с тревогой оглядывался. Когда до спасительной тропинки осталось несколько десятков метров, а в левом ряду, насколько хватало глаз, не было видно ни одной машины, Ситников крепче сжал руль и плавным уверенным движением повернул до упора муфту акселератора, выжав из мопеда все, что мог. Стрелка спидометра поползла вправо и задрожала у края шкалы, возле отметки сто километров в час. Вадик объехал красные «Жигули», положил мопед в левый вираж, пересек встречную полосу и, притормозив, свернул на узкую тропинку, над которой пещерным сводом сомкнулись деревья.
Уже через несколько метров протоптанная между кустами молодого орешника дорожка стала настолько узкой, что по ней, как казалось Вадику, не смог бы проехать даже «Запорожец», не говоря уж о толстомордом джипе или «Мерседесе».
Ситников посмотрел по сторонам. Кое-где сквозь густую хвою все еще просачивались розоватые лзгчи заходящего солнца. От оглушительного тарахтения воронье поднялось с деревьев и закружило над вершинами сосен. Вадик сбавил скорость, пригнулся к бензобаку, втянул голову в плечи и медленно поехал вперед, сбивая локтями листья с кустарника. Он с ужасом представил себе, что было бы с его кожей, если бы не шлем и мотоциклетная куртка, которые надежно оберегали лицо и тело от тугих ветвей.
Через несколько минут впереди показался просвет. Вадик выехал из лесополосы и остановился перед Диной, которая ждала его на грунтовой дороге.
—Ну как? — взволнованно спросила она. Вадик поднял забрало шлема и улыбнулся,
как космонавт, благополучно завершивший полет.
—Помнишь, я обещал вернуть тебе диадему? — спросил он и, сняв сумку, передал ее Дине: — Я свое обещание выполнил. Получай!
Дина нетерпеливо расстегнула сумку Панкрата, вынула из нее длинную узкую коробку, обтянутую кожей, и, открыв ее, увидела весь ювелирный гарнитур: серьги с бриллиантами, бриллиантовое ожерелье и бриллиантовую диадему. В лучах заходящего солнца драгоценные камни сверкали кроваво-красным светом.
— Надо поменять диадемы. — Дина хотела достать из своей сумочки фальшивку, чтобы положить ее в коробку вместо подлинной драгоценности, но внезапно замерла и испуганно посмотрела в сторону лесополосы.
Вадик оглянулся. По той же тропинке, по которой он только что отъехал от шоссе, пер тяжелый черный джип, за рулем которого сидел Лысый.
Обдумывая свой план, Вадик был прав в одном: «Мерседес» или другая иномарка ни за что не проехали бы по узкой тропинке; так и случилось— белый «Мерседес» Панкрата застрял между обочиной и лесополосой. Белоснежный автомобиль попытался было поехать за Вадиком, но своим низким днищем стал цеплять высокие кочки и выпирающие из земли корни деревьев, забуксовал и остановился.
Но Ситников не учел одного важного обстоятельства, он забыл, что джип в обиходе называют «внедорожником», то есть машиной, которая специально предназначена для езды по сельским колдобинам. По бездорожью джип едет так же спокойно, как «Мерседес» по асфальтированному шоссе.
«Если Харли назвал мой мопед ракетой, то джип — это танк», — подумал Вадик, завороженно глядя на тяжеленную машину, которая передним бампером сминала молодые кусты орешника и с хрустом давила их широкими колесами так, словно это были не кусты, а полевые цветочки.
— Ты что, уснул?! — крикнула Дина и вывела его из оцепенения. Она уже сидела на багажнике и держалась за плечи Вадика. — Гони!
Вадик с трудом оттолкнулся от размокшей после дождя земли, привстал и несколько раз крутанул педали. Когда завелся мотор, он до упора выкрутил муфту акселератора, выжимая из мопеда все его силы. Но сил у него было немного. Как ни переделывал Харли свой мопед в ракету, а все-таки мопед так и остался мопедом — моторизованным велосипедом, рассчитанным только на одного ездока.
Когда Дина села на заднее сиденье, общий вес седоков увеличился, поэтому заднее колесо мопеда вхолостую заскользило по жидкой грязи, а потом, выбрасывая протектором сырую почву, юзом пошло вбок.
Вадику пришлось сбавить обороты. Он снизил скорость и, отталкиваясь от земли ребристыми подошвами армейских ботинок, направил мопед по разбитой, кое-где заполненной водой колее деревенской дороги.
Справа впереди показались одноэтажные здания животноводческой фермы и десятки коров, которые паслись на поле, своими копытами превращая его в жидкое месиво с множеством неглубоких лунок.
Он нас догоняет! — крикнула Дина.
Сам знаю!
На такой маленькой скорости они не могли уйти от погони. Черный джип с каждой секундой приближался. Теперь Вадик не сомневался, что не пройдет и трех минут, как Лысый подъедет к ним вплотную, врежет мощным бампером джипа по заднему колесу мопеда и собьет седоков на землю.
Перед Вадиком на дороге блестела огромная лужа неизвестной глубины, слева сплошной стеной возвышались деревья лесополосы. Другого выхода не было — не сбавляя скорости, Вадик повернул направо и повел мопед к лесу, через поле, мимо животноводческой фермы.