Отступник

Она сильно изменилась. Из гулящей девки превратилась в некое смертоносное оружие. В движениях появилась плавная утонченность кошки, готовой в любой момент нанести удар. Стройная фигура обросла мускулами. Если не считать довольно пышных крепких грудей, Валентина могла бы дать сто очков вперед любым чемпионкам по культуризму. И это были не дутые мышцы, лишенные подвижности, а мышцы, заработанные путем многочасовых тренировок, укрепленные изнутри силой Искусства, закаленные военной дисциплиной лагерей спецподготовки. Она тренировалась вместе с женским спецназом, набранным из девушек со спортивными разрядами. Валентина никогда раньше спортом серьезно не занималась. Вначале ей было очень трудно, но Искусство придавало ей силы, и там, где простой человек пасовал, у Валентины открывалось второе дыхание.

Валентина превратилась в настоящую машину смерти.

Но частица Искусства, жившая в Валентине, требовала еще и кое-чего другого. Она требовала секса.

В первые полгода в спецшколе у Валентины никого не было. Не потому, что зов плоти ослаб. Сил не хватало. Слишком тяжело ей пришлось вначале. А потом, каждый раз, собираясь ответить кому-то взаимностью, она видела перед собой серьезное лицо «завуча» (они встречались раз в неделю, и Валентина подробно докладывала ему обо всем, что происходило с ней, о любых мелких проявлениях «необычного», как он это называл). Она добровольно отказывалась от любви, понимая, что может не сдержаться и… Бац! Но порой, когда призывы плоти становились вовсе нестерпимы, она ласкала сама себя, бешено растирая горящую от желания промежность и груди.

Валентина желала остаться в живых. И это желание вкупе с мастурбацией помогло отделить плотское наслаждение от смерти. В один прекрасный момент Валентина поняла, что может отдаться мужчине, не возжелав потом его смерти. Но и раньше она убивала не всех, кто обладал ею, а могла убить просто прохожего, кожи которого коснулась. Неожиданный отъезд любовника или ее собственная прихоть — прихоть Несущей Смерть, не раз спасали ее кавалеров. Теперь же Валентина поняла, что сможет отказаться от самой идеи убийства. Было ли здесь частичное поражение Искусства перед стальной дисциплиной спецслужбы?

На второй год обучения у Валентины было уже несколько любовников. Потом больше. Никто из них не умер. Валентина знала, что те, кому положено, тщательно следят за каждым ее шагом, и не стоит делать промашку… Впрочем, об этом она старалась не думать.

Неприятный случай произошел к концу второго года обучения, когда один майор, с которым она несколько раз переспала, погиб в автокатастрофе. Когда это случилось, за Валентиной пришли. Ей надели наручники и препроводили в комнату, где она просидела больше двадцати часов, в то время как девушка из спецназа стояла у нее за спиной, приставив пистолет со снятым предохранителем к ее затылку. Кроме того, в соседней комнате дежурил снайпер, о котором Валентина ничего не знала. Снайпер все время держал ее на прицеле, не снимая палец со спускового крючка, готовый при первом же подозрении на то, что Валентина использует свой дар, вышибить из нее мозги. «Завуч» тогда тоже очень испугался. Валентина была его протеже, и вина за провал в ее подготовке целиком легла бы на него. А если бы майор-любовник оказался погибшим при неясных обстоятельствах, вся вина, без сомнения, легла бы на Валентину, и тогда ее просто пристрелили бы без суда и следствия.

Но все обошлось. Оказалось, что майор был смертельно пьян, когда возвращался со свадьбы своего двоюродного брата. И хотя кое-какие подозрения у «завуча» все равно остались, он снял обвинение с Валентины, приехал в лагерь и лично извинился.

Что стоило Валентине не прикончить его на месте! Однако чувство самосохранения спасло ее от такой ошибки.

За эти два года случилось лишь одно происшествие, если можно это так назвать…

Лера, как и Валентина, была курсантом. На территории лагеря они жили в одной комнате.

Лера чем-то напоминала Валентину. Те же коротко постриженные волосы, мускулистая, стройная фигура, разве размер бюста чуть меньше.

Так получилось, что Лера находилась в лагере, когда у нее умерла мать. Она не поехала в другой конец страны хоронить старушку, положилась на братьев, тем более что последнее время отношения у нее с семьей были сильно натянуты. Вместо билета на самолет она купила пару бутылок «Перцовки» и целую палку «Докторской». Валентина достала банку горбуши, потом у кого-то из девчонок одолжила масла, немного копченой колбасы. После отбоя они вдвоем сели за самодельный стол. Пара девчонок из соседней комнаты хотели напроситься в компанию, но Валентина их отшила, сказав, что раз Лера никого не зовет, то приходить не стоит. Не праздник ведь у человека, в конце концов.

Валентина никогда не была близкой подругой Леры, просто они жили в одной комнате, но ведь не пить же в одиночестве!

Разлили по первой. Выпили. В десятом классе Валентина порой напивалась, но такого, как в этот раз, с ней никогда не случалось. Никакого алкогольного опьянения ни у нее, ни у Леры не было. Они сидели, тупо смотрели друг на друга и пили. К рыбе и колбасе они даже не притронулись. Просто молча смотрели друг на друга, наливали и выпивали. Не чокались. Без всяких тостов.

А потом (Валентина даже не помнила, как это случилось) Лера оказалась у нее на коленях. Раньше Валентина никогда не чувствовала тяги к женщинам, но в этот момент ей показалось совершенно естественным целовать чуть припухшие губы Леры. Ласкать языком ее прохладный язык. Когда закончилась первая бутылка, они разделись.

Им было страшно неудобно на узкой пружинистой кровати и, сбросив одеяла на пол, они устроились в «партере».

Валентина знала, что такое бывает, но не знала, что это так приятно. Мужчины намного хуже чувствуют женское тело, чем женщины…

Никто не узнал, что они стали любовницами…

Весной Леру перевели в другой лагерь. Она обещала прислать Валентине открытку, но каждая из них знала, что больше они не увидятся. С ней было все в порядке, она была жива. Валентина это чувствовала, как чувствовала нити жизней всех своих любовников, любовниц (как теперь могла она добавить), знакомых и просто случайных прохожих, чьей кожи она коснулась. После Леры были другие мужчины и новая соседка по комнате, которая тоже пала жертвой чар Валентины, но Лера была первой, открывшей для Валентины путь в лесбос.

Первое задание Валентина получила через четыре года, за год до вручения диплома юриста. Сам «завуч» заехал и забрал ее из тренировочного лагеря. Они вернулись в северную столицу.

Валентину поселили в одном из одноместных номеров обкомовской гостиницы. Гардероб был полон одежды ее размера — строгих платьев разных фасонов. В углу комнаты, утопавшей в коврах и хрустале, стоял специальный сейф для оружия. Хотя Валентине не нужно было никакого оружия. Спецподготовка и четыре года постоянных тренировок превратила ее в живое оружие. Ей еще не было двадцати. Четыре года ее жизни были отданы тяжелой муштре, но из-за ее особых качеств «дедовщина» и ужасы армейской жизни обошли ее стороной. Если кто-то из вышестоящих чинов по собственной инициативе пытался залезть к ней в постель, его останавливали, мягко намекая, что этого делать не стоит.

Однажды, выбравшись из душа, Валентина обнаружила в своем номере «завуча» (надо сказать, что Валентина до сих пор не знала ни как его зовут, ни его чина, он всегда был в штатском). Он уже разлил вино в высокие хрустальные бокалы и разложил на столе бумаги.

— Надеюсь, ты знаешь, как сложна сейчас международная обстановка? — поинтересовался он.

Валентина кивнула. Что-что, а политучеба во всех подразделениях КГБ находилась на высшем уровне.

— Так вот, — продолжал «завуч», даже не заметив ее кивка, — тебе необходимо забыть все, чему тебя учили эти четыре года. Из тебя сделали воина, отлично. Но именно те твои качества, которые привели нас к тебе, мы хотим использовать в дальнейшем. А то, чему тебя учили, лишь приятное приложение — навыки, которые помогут тебе выжить, случись что-то не так. Но убивать ты должна так, как делала это в школе.