Страница 50 из 62
Глава 5
Темнота, что дремлет внутри,
Говорит с темнотою снаружи…
Как наивно-бесстрашны мои новые черные крылья…
Сильва улыбалась ожесточенно и беспомощно одновременно. Автоматически водила клинком по точильному камню, не видя в этом особого смысла. Нет, она будет бороться до конца, раз уж их забросили сюда, как и Гелий. Но… Опускались руки, а внутри не оставалось ничего — только бесконечная усталость, свернувшаяся в груди компактной черной дырой. Все шло не так, как должно было, впрочем, удивляться не приходилось.
Тем, кто вернул их на землю, просто надоела эта игра. А, может, и нет. Только других объяснений не находилось. Их осталось лишь двое, от Лоа уже пользы никакой, хотя раньше они рассчитывали именно на нее… Теперь она простой человек, одна из тех, кого ангелы должны защищать. Обязаны спасти, любой ценой.
— По крайней мере, у нас не забрали силы, — подал голос Гелий, который прекрасно понимал, о чем думает его подруга.
Сильва кивнула в ответ, слов просто не нашлось. Однако следующий вопрос заставил ее заговорить.
— А что все же случилось с той девочкой, Тамарой? Такая грустная и странная смерть…
— Да уж, — женщина внезапно усмехнулась, — И все странности так или иначе связаны с твоей подружкой, Тесс, заметил?
— Она потеряла на этой войне больше, чем мы. В чем ты хочешь ее обвинить?
— Это не обвинение. Просто… констатация факта. Так или иначе, подумай о том, что я сказала. Думаю, Тесс замешана в происходящем больше, чем простой обыватель, — Сильва откашлялась, — Так вот, о ее сестре. Сначала я решила, что дело в воде… Подобного стоило ждать от Технобогов — отравить источник или сделать так, чтобы яд просочился в грунтовые воды, а уже оттуда — в резервуары коммун…
— И девочка погибла, выпив что-то, — кивнул Гелий.
— Да, верно. Только совсем не отравление было причиной смерти.
— Но… что же тогда?
Сильва отложила клинок в сторону и развернулась к ангелу. Лицо ее выражало задумчивость вкупе с растерянностью. Слишком часто в последнее время она не понимала, что же происходит…
— Вода в полном порядке, мой друг. И та, что пила Тамара, и вообще… Я не стала говорить людям, сделала вид, что источник пришлось прочищать, но…
Голубые глаза Гелий расширились.
— Тесс тоже не знала об этом?
— Ей не зачем знать, — резко ответила женщина, — Ты ведь понимаешь, что не Технобоги виноваты в смерти ее сестры? Но и случайностью она не была. Нам терять нечего, а вот Терезе…
Ангел лишь покачал головой.
— А ей, думаешь, есть? После всего, что случилось…
— Людям всегда есть, что терять.
— Ошибаешься. Ей совершенно плевать даже на саму себя. Ты не видела ее глаз после той трагедии — а я видел. Глаза человека, который уже умер. Если бы я только мог не отпускать девочку тогда, — с сожалением добавил он, — Но рядом с нами ей лучше не станет.
Сильва подошла ближе и положила ему руку на плечо, выражая свое сочувствие.
— Она вернется, поверь. Хотя ты и прав в том, что от нас Тесс стоит держаться подальше…
Стояла глубокая ночь, и почти все обители коммуны давно уже спали праведным сном. Лишь возилась до сих пор в мастерской со своими таинственными механизмами Сильва, и вызвавшийся помочь ей, Адам.
И прижавшись к Кайлу, чей разум давно погрузился в сновидения, смотрела, не мигая, в потолок Лоа.
Днем ей казалось, что все, если не хорошо, то хотя бы нормально. Барьер между ее душой и телом, наконец, оказался сломлен — теперь она практически ничем не отличалась от обычных людей.
Точнее, так было до тех пор, пока на мир не опустилась ночь. Темнота оказала на душевное состояние девушки странное воздействие. Вглядываясь в тени, клубами пыли, скопившиеся по углам, она ощущала внутри себя нечто такое же — темное и пугающее, нечто, что тянулось ко мраку снаружи.
Первую половину ночи она провела более-менее нормально. Только попросила Кайла не гасить полностью свет. Приглушенное мерцание ламп отгоняло тревогу… какое-то время.
Стрелки часов застыли между цифрами три и четыре. И Лоа начала понимать, почему часы перед рассветом считаются самыми жуткими.
Даже любимый парень рядом не мог унять ее страхи. В голове проносились сотни разных мыслей, большинство из которых казались какими-то чужими, пугающими и неестественными. Минуты же ползли так медленно… Девушка все сильнее убеждалась, что она сходит с ума.
Если только дожить до рассвета… Ведь днем все снова станет привычным и правильным. Днем даже эти катакомбы не будут такими страшными, а тени расползутся подальше, напуганные светом ярких ламп. Все страхи, все безумные мысли, залягут на самом дне ее сознания… Но не вернуться ли они следующей ночью?
Лоа прикусила край простыни, чтобы не закричать от охватившей ее безысходности.
— Я дурак. Я просто дурак, — безжизненно произнес Горг. Его светлоглазый друг скривился.
— Увы, не просто, а дурак влюбленный. Что гораздо хуже.
Они оба, оставаясь невидимыми для человеческих глаз, наблюдали в этот момент за рыжей девушкой, тихо сходящей с ума.
Тео молчал и напряжено следил за мечущимся взглядом голубых глаз бывшего ангела. Правда, из-за расширенных до пределов возможного зрачков, они казались скорее черными. Неизвестно, что видела сама Лоа — точно не комнату вокруг — но заглянувший на миг в ее видения мужчина, отчего-то вздрогнул.
— Ты хоть понимаешь, что наделал? — в голосе звучало еле сдерживаемое возмущение.
— Думал, что понимаю…
— Лишил ее ангельской сущности, но свою силу забирать не стал, верно?
— Я не мог оставить ее совершенно без защиты! — возмутился Горг, — Не в такое время.
Тео досадливо поморщился.
— Зато теперь ее нужно защищать от самой себя. И окружающих, к слову, тоже.
Лицо темноглазого исказилось, словно от боли. Почему она не выбрала его, почему шагнула в огонь? Глупая девчонка, неожиданно разозлился мужчина. Она лишь усложнила все еще сильней. Ведь он сумел бы ее защитить, забрал бы прочь из этого ада на обломках Эдема…
— Теперь ее судьба — земная, таковы правила, — будто прочел мысли товарища Тео, — Однако ты все равно обязан исправить то, что сделал. Или, хотя бы, смягчить последствия. Иди же, — велел он, глядя, что Горг колеблется.
И тот пересек невидимую грань, оказавшись в реальном мире, рядом с впавшей в полубезумное бессознание Лоа.
— Успокойся, ангел мой, — прошептал он, касаясь прохладной ладонью девичьего лба. Через мгновение Горг вновь шагнул в свой иллюзорный мир, на этот раз не один.
Похоже, с выводами о нашей с Петрелем дружбе я несколько поторопилась. На следующий день он вновь бросал на меня недоверчивые волчьи взгляды, не заговаривал без крайней необходимости, в общем, вел себя совершенно по-идиотски. Будто и не было ночных бесед о буре и жизни.
Меня угнетало такое отношение, но приходилось терпеть, стиснув зубы. Ничего поделать-то я не могла.
Зато Смотритель был более чем добр. Он показывал мне, как они живут на острове, учил ловить рыбу и очищать морскую воду, делая ее пригодной для питья. Проще говоря, день прошел в трудах, так что времени для хандры практически не оставалось. За проведенное со стариком время, я убедилась, что он хоть и со странностями, но человек очень интересный. Одно портило общение — ни один из нас не говорил о прошлом, и если речь случайно касалось запретной темы, сразу же переводили диалог в другое русло.
Мне, конечно, хотелось бы разузнать, как Смотритель с сыном оказались тут, но… Любопытство любопытством, а жизненный опыт научил меня с уважением относиться к чужим тайнам. Если люди захотят поделиться, если воспоминания тяготят их, то сами расскажут рано или поздно. Если нет — то и не стоит лезть в душу, все равно ничего не добиться.