Страница 49 из 82
— Мой кошелек! — крикнул незнакомец. — На нем моя метка!
Но он слишком долго разыгрывал праведный гнев, демонстрируя окружающим якобы украденный кошелек. Заметив, что свободной рукой незнакомец потянулся к ножу, Смит постарался опередить его. Вонзив свою вилку в ногу врага, он буквально скатился со своего кресла, поднырнув под руку незнакомца. Прежде чем тот успел развернуться, Смит уже вскочил на ноги и толкнул его в спину, отчего незнакомец повалился прямо на кресло, опрокинув его.
— Я не вор, я не из Каркатина, и я не крал твоего кошелька, потому что он все время был у тебя в руке! — рявкнул Смит, отступая на шаг назад и выхватывая оба своих самострела. — Проклятье, что здесь происходит?!
Но он понял, что происходит, еще до того, как изрыгавший ругательства незнакомец успел выдернуть из ноги вилку. В дальнем углу зала раздался испуганный крик Бернбрайт, и Смит, поглядев туда, заметил четыре темные фигуры, которые вскочив со своих тюфяков, бросились к центральному очагу. Очевидно, все это время они только притворялись спящими, так как были полностью одеты и вооружены взведенными самострелами.
Судорожно сглотнув, Смит отступил еще на шаг назад. Незнакомец, приподнявшись на коленях, выхватил нож и метнул в него, но Смит увернулся и разрядил оба самострела прямо в грудь врага. Незнакомец с удивленным видом упал, хотя удивляться тут было нечему — обе стрелы попали ему в грудь.
Тут в воздухе засвистели чужие стрелы, и Смит поспешно нырнул за опрокинутый стол. Распластавшись на полу, он слышал, как стрелы с тупым деревянным стуком впиваются в толстую столешницу и в стены. Сверху на Смита посыпалась красноватая штукатурка, и он прищурился, боясь, что гипсовая пыль может запорошить глаза. В зале раздались первые крики, а громче всех, призывая стражников, вопил староста.
Перезарядив самострелы, Смит выглянул из своего укрытия. Лорд Эрменвир укрылся за опрокинутым столом, и Балншик, опрокидывая по дороге стулья и скамейки, уже спешила к нему на выручку. Нападавшие тем временем потеряли еще одного человека — миссис Смит и Бернбрайт, визжа, точно разъяренные фурии, напали на него сзади, повалили и теперь лупили по голове тяжелыми деревянными подносами. Все пятеро рычажных тоже вскочили и, схватив широкую деревянную скамью, на которой только что мирно дремали, отбивались ею от двоих нападавших, стараясь загнать их в угол.
Но один из бандитов все еще был цел и невредим. На бегу перезаряжая свой самострел, он уклонился от рычажных и с разбега перепрыгнул через центральный очаг, собираясь во что бы то ни стало добраться до Смита. Вскочив на ноги, Смит толкнул ему навстречу кресло, надеясь, что противник споткнется, но тот каким-то чудом перемахнул и через это препятствие. По счастью, разбойник в последний момент споткнулся о тело своего убитого товарища и вытянулся во весь рост. В ту же секунду Смит выстрелил. Одна стрела срикошетила от ножки стола и отлетела в угол, зато другая вонзилась разбойнику в бок.
Раненый громко выругался, но сумел подняться на ноги и вытащить короткий меч. Лицо разбойника было пепельно-серым, его шатало, но он все же сделал несколько отчаянных выпадов. Уклонившись от клинка, Смит схватил подвернувшийся под руку стул и выбил меч из пальцев противника. Еще один могучий удар — и разбойник рухнул на пол с разбитой головой.
За спиной Смита послышался какой-то шум, и он проворно отпрыгнул в сторону, полагая, что это прибыла стража Красного Дома. Но, обернувшись, увидел совсем другую картину. Двое уцелевших разбойников, отбившись от рычажных, напали на Балншик, пытаясь повалить ее на землю. Это у них получалось плохо. Балншик защищалась, как разъяренная львица — Смит ясно услышал хруст ломаемой кости и жалобный вопль одного из разбойников. Но свою задачу они выполнили — разбойники отвлекли Балншик, дав возможность Ронришиму зайти ей за спину. Смит увидел, как йендри со странным выражением лица крадется вдоль стены. «Что у него во рту?» — подумал Смит. И почему он так пристально смотрит… нет, не на Балншик, а на лорда Эрменвира, который съежился за опрокинутым столиком, явно стараясь представлять собой мишень как можно меньших размеров? Губы его двигались, словно он читал молитву, но йендри, который приближался к нему сзади, лорд Эрменвир явно не видел.
Внезапно Смита осенило. Все встало на свои места, все странности получили логическое объяснение. Не успев даже додумать свою мысль до конца, Смит выхватил мачете и ринулся вперед, чтобы, помешать Ронришиму довести свой замысел до конца.
Что-то белое с огромной скоростью приблизилось к Смиту слева — должно быть, это был врач-йендри, одетый в свой белый халат. Кто- то с топотом гнался за ним, но Смит знал — они не успеют. Ронришим Цветущий Тростник поднял голову и повернулся в его сторону. В глазах йендри сверкнула непримиримая ненависть, а его зеленые губы крепко сжали короткую духовую трубку.
В следующий миг Смит оказался на полу. Острая, парализующая боль разливалась в груди, к тому же, падая, он, похоже, ударился виском об угол стола, поскольку голова кружилась, а перед глазами плавали клочья разноцветного тумана. Кроме этого, Смит ощущал еще одну рану — что-то как будто кололо его левую руку. Скосив глаза, Смит увидел торчащие из бицепса оперенные дротики. Их было три, но, быть может, у него просто троилось в глазах. Зная, что ему нужно как можно скорее удалить отравленные шипы, Смит поднял мачете, чтобы выковырять дротики клинком, но все вокруг заволокла кровавая мгла, и он так и не успел понять, удалось ему это или нет.
«Кажется, меня убили», — подумалось ему. Впрочем, Смит всегда знал, что рано или поздно это должно случиться.
Потом все погрузилось во мрак.
Голос лорда Эрменвира звучал настойчиво и вкрадчиво. Оказывается, если молодой лорд хотел, он мог говорить мягко и в то же время весьма и весьма убедительно.
— …Наемные убийцы, вне всякого сомнения, были подосланы врагами моего отца. Вы сами убедились: это настоящие профессионалы и знатоки маскировки. Ведь вы даже не заподозрили, что они вовсе не торговцы, не правда ли?
Голос старосты произнес несколько невнятных извинений.
Открыв глаза, Смит увидел склонившегося над ним врача-йендри, который зашивал рассеченную кожу на голове. Так, во всяком случае, это выглядело, поскольку Смит не чувствовал уколов иглы и вообще ничего. Он попытался заговорить, но язык ему не повиновался. Все, на что он оказался способен, это несколько раз моргнуть. Йендри, однако, заметил слабый трепет его век.
— Вы не можете пошевелиться, потому что дротики были отравлены, — объяснил он. — Мы их извлекли, и я дал вам противоядие. Ваш паралич скоро пройдет. Вы везучий человек, Смит. — И йендри продолжил свою работу.
— Очень везучий человек, — поддакнула Балншик, выглядывая из-за плеча доктора. — Поправляйтесь поскорее, караван-мастер. Я лично намерена отблагодарить вас за ваше героическое поведение! — И она погладила его по груди так, что сердце Смита учащенно забилось.
— Что, мастер Смит пришел в себя? — Лорд Эрменвир тоже наклонился над Смитом. — Браво, караван-мастер, браво! Что касается обещания Балншик, то теперь ты и сам не захочешь умирать.
Балншик улыбнулась Смиту и, положив раскрытую ладонь на лицо молодого лорда, несильно толкнула. Лицо йендри отразило неподдельный ужас, но он ничего не сказал — очевидно, тоже лишившись дара речи. Балншик тем временем наклонилась над Смитом так низко, что, даже несмотря на паралич, он почувствовал упругую тяжесть ее груди.
— Почтенный отец юного лорда, несомненно, отблагодарит вас должным образом, — проворковала она, нежно целуя Смита в губы.
«И надо же было оказаться парализованным именно сейчас!» — подумал Смит.
После этого он снова провалился в небытие.
— Рычажные все как один поклялись, что ты ходишь с нашим караваном уже несколько лет и что ты никогда не бывал в Каркатине, так что в воровстве тебя больше никто не обвинит. Впрочем, всем с самого начала было ясно, что это просто чушь, — сказала миссис Смит, выпуская изо рта клуб ароматного дыма.