Магия Изендера

— Фёдор Дмитриевич, я полагаю, что Лариса права. Нам нельзя терять время на всякие глупости с подготовкой. Поймите, Алексей Борисович сумел увидеть то, чего не видел ещё никто из чувствующих. Возможно он сможет пройти прямо в королевство Туаран. Поэтому я предлагаю продолжить наш разговор у меня в кабинете. — Поглядев на меня с завистью, он добавил — Алексей, вы даже не представляете себе, как вам повезло. Позвольте представиться, меня зовут Виктор Михайлович, это наш куратор из ФСБ Фёдор Дмитриевич, это его помощница Лариса Петровна, Сергей и Игорь нас, так сказать, охраняют, а это мои коллеги. Ярослав Семёнович и Владимир Иванович. До некоторых пор мы были уфологами, но сейчас занимаемся куда более серьёзной работой. Пройдёмте в мой кабинет и я расскажу вам, какой именно. Поверьте, моя рассказ обязательно увлечёт вас. — после чего, к моему удовлетворению, сказал — Серёжа, будь добр, распорядись на счёт обеда и пусть спецотдел займётся подгонкой экипировки.

Мы все, кроме Сергея и Игоря, вышли из комнаты находящейся на первом этаже недалеко от входа и поднялись на третий этаж. Там располагался большой кабинет Виктора Михайловича, похожий на музей истории холодного оружия, причём западноевропейского. В нём мы расселись за большим столом, Лариса принялась варить кофе, что было весьма кстати, время шло к обеду, а я ещё не завтракал. Виктор вздохнул и начал свой рассказ издалека:

— Четыре года назад, Алексей Борисович, мы занимались изысканиями на Урале и обнаружили каменную стелу с теми пиктограммами, которые привели вас к нам. Из нас троих только мне удалось увидеть пейзаж чужого мира с замком вдалеке. Три дня я не решался сделать последний шаг, но потом всё же отважился. То, как я вошел в камень, записал на видео Ярослав и именно это послужило самым веским доказательством, что рядом с нашим миром находится какой-то другой, параллельный. Перед тем, как войти в этот мир с рюкзаком за плечами, я сфотографировал пиктограмму и потом выяснилось, что не зря. Именно это позволило мне не только вернуться назад, но и передать кое-какие предметы из того мира в наш через точно такие же камни, из которого я вышел. Их в том мире немало. Более того, когда я включал свой телефон и смотрел на пиктограмму, то где бы не был, Ярослав и Владимир не только видели меня, но и слышали. При этом аккумулятор моего сотового телефона не разряжался. Меня подвело то, что я не имел ровным счётом никаких навыков подобным вашим и был одет совсем не так, как одеваются жители Изендера. Поэтому меня уже через две недели был схвачен солдатами барона Гаспара и тот, убедившись, что от меня нет никакого проку как от воина или раба, продал местному магу. Вот с этого места начинается самое интересное, Алексей Борисович. В Изендере люди владеют магией ничуть не хуже, чем в нашем — наукой. Маг Ларевий, который купил меня, чтобы ставить надо мной эксперименты, оказался весьма жестоким человеком и ему было совершенно наплевать, умру я или выживу. Он прекрасно знал, что я пришелец из другого мира и его не интересовало ничто, о чём я пытался ему рассказать. Я был для него не более, чем подопытным кроликом. Его опыты становились все более опасными, ведь он был ещё и лекарем барона, а потому часто наносил мне раны и даже тяжкие увечья, чтобы потом исцелять их с помощью магии. Признаться, как магу-лекарю этому злодею просто цены не было. На моё счастье он любил выпить и однажды напился так, что забыл запереть меня в клетку, а я к тому времени уже успел выучить несколько десятков магических заклинаний и потому сумел освободиться от оков. К сожалению мне не удалось похитить у Ларевия его самую большую ценность, гримуар магии, но было хорошо уже то, что я сумел украсть полторы дюжины свитков и некоторые магические артефакты, после чего сбежал. Когда меня окружили солдаты барона, я успел спрятать свой сотовый телефон и когда добрался до того места, то нашел его и бросился к ближайшему камню с магическими пиктограммами. Эти камни, которые то появляются, то исчезают, служат своеобразными станциями перемещения. Когда я добрался до ближайшего из них, а они, как правило, находятся минимум в пятнадцати километрах от любого населенного пункта, пусть это даже хижина отшельника, то включил телефон и стал вглядываться в пиктограммы и проход открылся, но на Землю я вернулся не на Урале, а в Москве, куда перевезли камень. Мои друзья позвонили в Москву и уже через двое суток за ними приехали сотрудники ФСБ, которые, как и мы, тоже занимались паранормальными явлениями и магией. Фёдор Дмитриевич как раз руководит именно таким подразделением. Алексей Борисович, обо всём остальном расскажет вам уже он. Думаю, что у него это получится лучше, чем у меня. Поэтому скажу вам напоследок лишь одно, после того, как я вернулся, мне уже ни разу не удалось увидеть ни на камне, ни на фотоснимках больше никаких пиктограмм, хотя находясь у мага я понял, как в них можно вложить какую-то информацию вроде номера телефона и адреса нашей базы. Тем не менее я не потерял магических способностей и даже сумел научить магии всех здесь находящихся. И совсем уж последнее, Алексей Борисович. У вас есть магические способности. Именно поэтому вы смогли увидеть в тех каракулях, как вы говорите, скрытое изображение.

Пока мэнээс рассказывал мне о своих злоключениях, я немного подкрепился, выпив две чашки кофе и слопав все крекеры, а потому немного повеселел. Мне уже стало ясно, на какую работу меня хотели подпрячь фээсбешники и это меня не пугало. В первую очередь потому, что только так я и мог увидеть принцессу Алвиану. Фёдор Дмитриевич, глядя на меня, как удав на кролика, сурово проворчал:

— А теперь слушайте меня внимательно, капрал Французского Иностранного легиона. Точно такие же камни с пиктограммами появились четыре года назад в США, Франции, Китае и что самое неприятное, в Иране и потому спецслужбы этих стран тоже засылают туда своих агентов. Нам удалось отправить в Изендер пятерых человек, четверых мужчин и одну девушку. Девушка и ещё двое парней были офицерами ФСБ, а двое последних пришли, как и ты, по объявлению в газете "Власть тьмы". С США и Францией у нас уже есть соглашение о совместной работе. Они смогли отправить в Изендер тринадцать человек. С китайцами мы тоже должны заключить такое соглашение буквально со дня на день, но подозреваем, что они ведут тайные переговоры с Ираном и могут объединиться против нас. От того, кто первый овладеет магическими знаниями, зависят судьбы множества людей. Американцы и французы солидарны с нами. Они не хуже нас понимают, что магия будет пострашнее, чем термоядерное оружие. К сожалению все наши агенты перестали выходить с нами на связь, но хоть что-то сообщили. Что с ними случилось, мы не знаем. Может быть они решили работать на себя. Сами понимаете, Алексей Борисович, с нашими знаниями в этом мире дремучего средневековья многого можно достичь. А может их захватили в плен или что ещё хуже, все они погибли. Мне уже очень скоро доставят ваше досье и пока вы будете готовиться, а я по вашим глазам вижу, что нам не придётся вас долго уговаривать, просмотрю его. Впрочем, ваша служба во Французском Иностранном легионе нас не очень-то волнует. Мы в любом случае поделимся с союзниками всей информацией, полученной через вас. Французы и американцы уже едут сюда, так что провожать вас мы будем все вместе. А теперь о главном, Алексей. Парень, ты должен любой ценой достать, пусть даже украсть, хоть один гримуар магии и как можно скорее передать его нам, а потом можешь становиться там хоть королём, хоть императором, хоть Господом Богом. Если иранцы или китайцы нас в этом деле обойдут, то поверь, всей европейской цивилизации наступит… Ну, ты меня понял, Алексей.

Н-да, куратор объяснил мне всё самым доступным образом. Ему бы где-нибудь в ООН послом работать. Немного подумав, я спросил:

— Фёдор Дмитриевич, а может быть мне того, действительно потратить какое-то время на подготовку? Язык подучить и выучить магические заклинания. Сами понимаете, всем остальным мне нет нужды заниматься. За два года в ВДВ и пять лет в Легионе я уже много чему научился. Тем более, что мне пришлось побывать в горячих точках и на Северном Кавказе, и в Африке. Кстати, какое у вас звание, а то просто по имени отчеству как-то неудобно обращаться. Между прочим, в ВДВ я закончил службу старшим сержантом.