Страница 3 из 8
И девчушка вдруг как вскочит
на две своих красивых ног,
и сквозь людей прорваться хочет
ко мне – чтоб был с ней сколько смог.
Эрдель. Лешеку
Какой я все-таки дурак…
Как жаль. Зачем же я напился…
И укоризненный собак
со мной, как с маленьким, возился
всю ночь. Беседовал со мной,
превозмогая отвращенье…
Жалел меня. Такой смешной…
В неверном лунном освещенье
он, Леха, на тебя похож.
Он думал, мне и правда плохо…
Я врал ему. Он чуял ложь,
но не прогнал. Спасибо, Леха.
Я догадался. Волшебство одного старого пьяницы
С платформы спрыгнул на пути,
собак стащил за шкирку следом.
Минут пятнадцать нам идти…
Здороваемся с пьяным дедом,
который, видимо, давно
дал клятву станционной будке –
сидеть при ней и пить вино
всю жысть. И только в промежутке,
с полуночи до трех утра
в последний понедельник мая
ему: "Пора, мой друг, пора…" –
вдруг голос слышится… Хромая,
он медленно бежит туда,
где ждет его стальная бочка,
в которой чистая вода
вином становится. И точка.
Глупый стих про добрую электричку
У окна вечерней электрички
занял место. Пять минут спустя
я уснул. Как будто бы табличку
на меня повесили: "Дитя
спит". Торговцев шум и разговоры
не мешают – я так крепко сплю,
даже подъезжая под Ижоры,
не проснулся. А ведь как люблю
Пушкина А.С. произведенья
и других поэтов прошлых лет…
Бабы-контролеры в умиленье
у меня не требуют билет…
В ихней жизни счастья очень мало.
Поглядят на сонный мой уют –
и, поправив куртку-одеяло,
поцелуем в голову добьют.
Чорный бумер
В электричках грязные дети
под гармошку па громче поют.
Ничего нет печальней на свете,
Чем когда по проходу идут
между лавками с криком истошным
осетинской гармошки своей
эти дети. С каким-то там прошлым,
этой жизнью и буду ще ей.
Чор-ный бу-мер чор-ный бу-мер…
Гамлет
Во двор зашел поссать. И сильно горе
в центральной части города Москвы
меня постигло. Надпись на заборе,
что Розенкранц и Гильденстерн мертвы.
Децкий стих. Когда гуляешь маленького щенка, все вокруг другое
В голове моей картинка,
видимо, как у него, –
жук, окурок на тропинке
и еще многое чево:
одуваны-великаны,
лужа-море, жизнь-игра
и неведомые страны
за пределами двора.
Летние каникулы децства – 3. Истребитель
Кусок батона съесть с вареньем
и после сидя на траве
курить и с удовлетвореньем
разглядывать на небе две
инверсионные полоски,
в которых летчицкий привет:
"Спокойно, парень! Я – Дубровский!
Все чики-пуки. Смерти нет"
Летние каникулы децства – 4. Расписание
С утра на речку с пацанами –
купаться, жечь костер, курить,
и увязавшейся за нами
собаке сухари скормить.
Потом пойти договориться
в футбол (отдельный разговор –
чей мяч берем), чтобы рубиться
до полусмерти. Двор на двор.
Единственно мужское дело –
футбол до темноты гонять…
И выиграть! Чтоб солнце село
при счете 30:25.
Летние каникулы децтва
Какое это наслажденье
болячку на ноге сдирать,
свое последнее движенье
сопровождая тихим: "…ять",
и удивляться нежной коже,
пока что не привыкшей жить,
и бабке крикнуть из прихожей:
"Я на минуточку, попить…" –
и вниз по лестнице. И снова
во двор, где солнце и друзья,
и много всякого другого
для щастья внутреннего "я".
Сон-7. Попытка к бегству. Просто так стишок
Мой ветер подул!
Я нащупал в кармане
болванку и слепок с ключа,
как Питер О'Тул
на летающем кране
под музыку из "Трюкача",
я в небо взлетел
и, как глупая птица,
заплакал, роняя слезу
на контуры тел
и прекрасные лица
людей, что остались внизу…
Страшное похмелье с превращеньем в упыря
Сонным неумытым глазом
глянул в зеркало. Труба…
Это ж надо… Как-то разом
навалилось всё. Судьба
мне свое предупрежденье
посылала… Я не внял.
В результате отраженье,
ключ и паспорт потерял…
Спрячусь от людей на даче,
и при полной при луне
я услышу, как заплачет
кол осиновый по мне…
Печка
Печка остыла к утру,
но дом еще держит тепло.
Туман со стекла сотру,
немножко станет светло.
На улице нашей пустой
никто почти не живет.
И только татарин глухой
тоскливую песню поет.
Пойду к нему покурить,
пока закипает чай.
С ним можно не говорить,
а просто сидеть и молчать.
Весна. Больница за городом для несчастных людей
В весенних окнах старенькой больницы
больные лица бледные видны.
А может, это вовсе и не лица…
И люди эти вовсе не больны…
Я на скамейке постелил газету,
достал бутылку, яблоко, стакан.
Мне снилось ночью именно вот это.
Мне надо выпить. Не болей, братан…
Про больницу-2
Мне нравятся советские больницы,
их немудрящий, даже скудный быт.
И добрые глаза врача-убийцы,
которыми он прямо в корень зрит.
Мне нравится на лестнице окурки
руками прямо с пола подбирать.
И в урне мандариновые шкурки…
И в тапочках по скверу погулять.
Во время тяжелой болезни вас может навестить медвед
Я лежу не по фэншую…
Приходите кто-нибудь
ложить голову большую
на мою больную грудь.
И мохнатой чтобы лапой
гладить ласково меня,
от слепящей этой лампы
туловищем заслоняя,
утыкаться мокрым носом
там, где больно, – у виска.
Я б и сам решил вопросы,
жаль, кольчужка коротка…
Восток
Замерзшие таджики в оранжевых спецовках.
Мы видеть их привыкли на улицах Москвы.
Привыкли-то привыкли… Но как-то мне неловко,
что вынуждены жить они без женщин и халвы.
Совсем простенький стишок
Мы всего лишь счастья ищем,
и никто не виноват…
Но, давая грошик нищим,
мы от них отводим взгляд
Простые правила для героев. Дурацкий стих