Страница 61 из 77
Поэтому Эдуар даже за миллион долларов не мог гарантировать, что завещание мадемуазель исполнят. Вертхеймеры, честные и умные, обойдут эксцентричное последнее желание легенды мира моды. Да и он не может принять этот «пунктик» Шанель. Когда месье де Кузмин наконец обдумал ситуацию, ему сразу наскучило идти пешком, и на площади Согласия он поймал такси.
Саманта внимательно наблюдала за этажом косметики в «Галерее Лафайет». Кристиан Диор запустил косметическую линию: помада, тональный крем, тушь, карандаши — все, что женщина могла бы нанести на лицо и тело. Роскошные блестящие коробочки и флаконы сверкали на полках. «Косметика от-кутюр принесет больше прибыли, чем одежда, и, может, больше, чем духи», — думала девушка.
Покупательницы столпились у больших золотых букв «Christian Dior». Эксперты предлагали изменить образ, visagistes делали visages, всем вручали пробники. Какая нормальная дама сможет отказаться от губной помады «Диор»? Это шикарно и в то же время доступно. «Маленький кусочек мечты», — напомнила себе Саманта, исходя свирепой завистью.
«Дом „Шанель“ должен поддержать инновацию как можно скорее, — подумала она, возвращаясь пешком на работу. — Нужно заставить их запустить несколько линий».
Только вот де Кузмин строго-настрого запретил Саманте появляться на кулуарных встречах директоров.
— Ты еще не достигла нужного статуса, — фыркал он. Любовник не торопился помогать ей делать карьеру в «Шанель», а только мешал. Саманта могла бы поговорить с Коко, но совет директоров все равно не послушает старушку.
Саманта бессильна. Поистине жалкое зрелище.
— И сколько еще мне здесь торчать? — спросила американка Кристофера за ужином в «Ла Кетш», за который она заплатила со своего скромного счета в «Шанель». — Де Кузмин мне не помогает. Общая работа испортила наши отношения. Если я верю рассказам мадемуазель, то ненавижу его. Если верю его счету в банке, ненавижу ее.
— И что рассказывает старушка?
— Что ее хитростью заставили продать права на свое имя.
Кристофер улыбнулся.
— Разве есть на свете человек, способный ее обхитрить?
Саманта подняла взгляд от своего salade Niçoise.[111]
— Она намекнула, что может оставить «Шанель» мне. Представляешь?
— Мне Коко предлагала то же самое. Может, она говорит это каждому?
Саманта вздохнула.
— Тогда зачем я так выкладываюсь? За малюсенькую зарплату? Я должна посвятить себя карьере Клауса. — Она глотнула белого вина. — Он надежный. Он сохранил неподражаемый марширующий ритм. Клаус так много работает, что мы почти не видимся. Он в Лондоне, в Германии, даже в Нью-Йорке — за модой по пятам. И все благодаря мне.
Она помахала рукой женщине за соседним столиком.
— Редактор «Вог», — еле слышно сказала Кристоферу. — Клаусу светит эксклюзивный контракт с ними. Мне всегда нравилось быть нужной своим мужчинам. Клаус нуждается во мне, а де Кузмин — нет. Ты когда-нибудь слышал об американце по имени Джерольд фон Шлоссберг?
Кристофер покачал головой.
— Он позвонил мне вчера, как раз после ванны с пеной. А это очень опасное для меня время: я такая нежная, теплая и… одинокая! Я согласилась встретиться с ним за коктейлем в «Рице». Надеюсь, это не глупо? Когда Клаус уезжает, мне так скучно! В Париже есть две вещи, перед которыми я не могу устоять: выпечка и мужчины. Если этот парень хоть вполовину такой же симпатичный, как шоколадный эклер, я не удержусь.
ГЛАВА 24
Саманта выскользнула из такси у входа в «Риц» со стороны Вандомской площади. Хоть какое-то разнообразие: обычно на встречи с Коко она ходила через черный ход. А сейчас ей даже открыли дверь машины.
Девушка надела черное коктейльное платье из последней коллекции Шанель и туфли на шпильке от Роже Вивье. Она шла к бару, когда какой-то мужчина вскочил с кресла и обнял ее.
— Вы наверняка Саманта! Слишком роскошны, чтобы не быть ею! Я — Джерри!
Парень прижался губами к тыльной стороне ладони девушки, она взглянула на его черные блестящие волосы. Джерри оказался воплощенной мечтой: высокий, мускулистый, загорелый (в солярии?) — глянцевый (и слегка дешевый) образ крупье из Лас-Вегаса. Саманта тут же подумала о сексе на игральном столе — и чтобы фишки рассыпались повсюду! В линии рта Джерри угадывалась жесткость… Ей нужно подыграть. После милого Клауса это будет не так просто.
Мужчина оценивающе понюхал ее ладонь.
— «Шанель номер пять»! Узнаю аромат за милю!
— Я сильно надушилась? — широко улыбнулась американка.
— Вы так же красивы, как описывал ваш отец.
— Ах, как галантно!
Сердце Саманты бешено билось: это было слишком хорошо, чтобы быть правдой.
Парень превосходил ее самые дерзкие фантазии. Он и был самой дерзкой фантазией.
— Вы похожи на Джеймса Бонда, — проворковала девушка. — Вы шпион?
— Мм… модный шпион.
— Откуда вы знаете отца?
— Вы, надеюсь, в курсе, как люди из мира моды заводят знакомства? Я не исключение.
— Что вы производите? Духи?
— Поддельные вещи «Шанель».
— Так вот зачем вам я! — понимающе кивнула Саманта. — Желаете оплатить ваши долги мадемуазель Коко?
Девушка села. Фантазии развеялись: надо было сразу догадаться, что отец не может подослать стоящего кавалера.
— А ты дерзкая, — кивнул Джерри. — Мне это нравится. Шампанского!
Он щелкнул пальцами, подзывая официанта. Саманта нахмурилась. Может ли она пить шампанское с американцем, порочащим свою страну?
— Не знаю, стану ли я пить с тобой… даже учитывая твою привлекательность. Тебе должно быть стыдно за свои поступки.
— Но ведь девяносто пять процентов изделий — имитация!
Американка содрогнулась.
— Мадемуазель Шанель не терпит возле себя людей с фотоаппаратами: японцев, немцев, британцев или американцев.
Официант принес шампанское в ведерке со льдом. Саманта удивилась: «халявщик» заказал бы два коктейля, и все. Но «халявщики» не снимают номера в «Рице». «Интересно, он правда остановился здесь? — задумалась она. — Надо попасть в комнату».
— Я подумал, ты можешь устроить для меня тайный просмотр новой коллекции…
Саманта злобно посмотрела на мужчину.
— Надеюсь, ты шутишь?
Девушка от души жалела, что модный Бонд появился в такую развратную ночь. Хотя все ночи без Клауса были такими.
Официант открыл шампанское, разлил по бокалам.
— Выпьем за красивую женщину! — Джерри поднял свой бокал.
Саманта быстро оглядела его крепкие ноги под брюками.
— Давай проясним, — медленно проговорила она, делая глоток. — Думаешь, я предам мадемуазель Шанель за секс?
— Занимайтесь любовью, а не войной! — выпалил «модный шпион». — Кто говорил про секс? Я хочу жениться на тебе. Твой отец считает, что тебе нужны детишки и стабильная жизнь.
— Женишься на мне ради секретов мира моды?
— Как только разведусь, — ответил он, выпивая вино.
Здравый смысл надрывался: «Насладись шампанским, а потом делай ноги!» Но Саманта не слышала сама себя.
— Я никогда не видела номера в «Рице». Там красиво?
«О боже! — подумала американка час спустя. — Забудьте о любви и романтике! Его придаток — ловкий, твердый, надежный инструмент для женского удовольствия. И работал Джерри с настоящей американской самоотдачей!»
— Лучший секс в твоей жизни? — спросил мужчина, падая на кровать.
Саманта мельком глянула на него. Блаженство отдавалось эхом во всем теле.
— Вряд ли бы ты спросил, если бы сомневался, что тебе громко ответят: «Да!»
— Ну и?
— Хм… Сверюсь с дневниками.
— Ты пишешь там про секс?
— Нужно же кому-то рассказывать!
— И что напишешь про меня?
Саманта внимательно посмотрела на любовника.
— Пожалуй, «бесконечная прелюдия».
Джерри взглянул на часы.
111
Нисуаз, салат с анчоусами.