Страница 19 из 73
Сами казаки совершенно спокойно занимались работорговлей. Но если хочешь славы, приходится делать добрые дела. Положение обязывает.
Впрочем, слава славой, но в основе решения захватить Азов лежало желание получить базу для создания независимого государства наподобие пиратских республик, существовавших тогда по всему миру. Сколько можно жить на жалование? Пора свое дело открывать…
И толмач Буколов, бывший в то время на Дону, слышал, как казаки, отправляясь на осаду Азова, говорили: «Если к нам будет государская милость, позволит в Азов приходить к нам с Руси на житье охочим и вольным всяким людям и запасы всякие к нам привозить, то они Азов не покинут, а станут в нем жить».
Как видим, захват Азова казаками стал близкой к исполнению мечтой. Когда было принято четкое и ясное решение «промышлять Азов», источники умалчивают. По Соловьеву выходит, что казаки решились на это в конце 1636 года, но у них было мало припасов, и они направили в Москву самого Ивана Каторжного с грамотой. В грамоте говорилось, что в 1636 году казаки жалования не получили, «и мы помираем голодною смертью, наги, босы и голодны, а взять, кроме твоей государской милости, негде. Многие орды на нас похваляются, хотят под наши казачьи городки войною приходить и наши нижние казачьи городки разорить, а у нас свинцу, ядер и зелья нет»[18].
Станица Каторжного — 37 человек — отбыла с Дона 21 ноября и прибыла в Москву 20 декабря 1636 года. С собою привели четырех ногайцев, пойманных по дороге. В Москве рассказали, что по дороге дважды отбивались от татар, на Деркуле и на Айдаре, а в последний раз, 28 ноября, напали на них сто ногайцев, но донцы де их разбили и четверых в плен взяли.
На Москве ногайцев пытали и огнем стращали, выспрашивали, не пойдут ли татары весной на Русь. Ногайцы говорили, что они люди маленькие, ничего не знают, что было их 34 человека и в степи занимались они звероловством, а донцы на них напали и их четверых захватили. Что касается большой политики, то вообще-то им было известно, что у турок война с персами, и турки хотят, чтобы крымские татары приняли в этой войне участие, но крымский хан у султана «в непослушанье», и пойдет ли он на Персию, ногайцы сомневались. Конечно, не за тем крымчаки ногайцев на правый берег Дона переманивали, чтобы потом самим через весь Кавказ на Персию идти. Зато ногайцы знали, что крымские татары собираются на белгородских татар Кантимира, которые «не послушны и дани не дают». В декабре же должны были ногайцы войти в Крым…
Пока Каторжный был в Москве, от азовского «князя» туда же прибыл с грамотой некий азовец Магмет. В грамоте писалось, что султан Мурад послал к царю с грамотами Фому Кантакузина, и тот уже давно находится в Азове.
26 февраля 1637 года Каторжного отпустили из Москвы, дав ему «кормов» на два месяца и грамоту, что как только тронется лед, за Кантакузиным будет выслан приставом дворянин Степан Чириков, который привезет казакам жалование за то, чтобы казаки с азовцами помирились, приняли из Азова Кантакузина и передали Чирикову.
Не успел Каторжный далеко отъехать, как в Москву, преодолевая великие заносы, прибыла 8 марта станица Тимофея Яковлева с сообщением, что донцы приняли Кантакузина из Азова.
Яковлев, как и Каторжный, был отослан обратно на Дон, где уже во всю шли приготовления к нападению на Азов.
Иван Родионов в своем «Тихом Доне» подтверждает: «Еще с зимы 1637 года все нижние и верхние донские городки были оповещены войсковыми старейшинами, чтобы все казаки совсем готовые к походу, в полном вооружении и снаряжении по весне явились в главное войско для решения важнейшего и неотложного дела. Даже тех казаков, которые были от войска в запрещении и винах, войско в виду такого важного дела простило, обязав непременно прибыть на круг.
Несмотря на то, что цель собрания чрезвычайного войскового круга не была объявлена, все до единого донцы знали, зачем их вызывали в главное войско, и все ехали с твердым решением, воевать ненавистный Азов и, во что бы то ни стало, добыть его».
Обстоятельства благоприятствовали донцам. Турки увязли в Иране. Крымский хан Инает-Гирей переманил к себе орды Малого и Большого Ногая, усилился и перестал подчиняться Турции. Более того, в апреле он захватил Кафу и убил кафинского пашу и других турецких чиновников. Турки послали на него аккерманского владетеля Кантемира с его Белгородской ордой. Инает-Гирей велел ногайцам перекочевать в Крым, а сам с крымчаками пошел на Кантемира. Вместе с ним в ведома короля отправились пять тысяч черкас, «из грошей», и 600 реестровых.
И еще одна «головная боль» появилась у татар. 25 марта 1637 года две тысячи московских стрельцов стольника Бутурлина прибыли под Оскол, и 15 апреля стали строить острог, преграждая Изюмский шлях, один из традиционных путей в русские земли. За две недели острог был готов и получил название «Яблонов». 9 апреля началось строительство Усередского городца, перекрывающего Кальмиусский шлях. Для крымчаков, промышлявших захватом полона и работорговлей, это строительство было неприятней и страшней казачьей активности под Азовом.
Весной 1637 года «операция» по захвату Азова началась. «В самом начале весны 1637 года собралось Донское Войско на Монастырском Яру, — пишет Василий Сухоруков. — Те же старейшины, предложив войсковому кругу подвиг доблести и славы, требовали общего мнения и услышали единодушный приговор: „идти посечь бусурман, взять город и утвердить в нем православную веру“». По мнению Н. А. Мининкова, круг состоялся 9 апреля. Руководить походом был избран войсковой атаман Михаил Татаринов.
После принятия решения в часовне Монастырского городка пели молебны и клялись во взаимной верности.
На непосредственную организацию ушло еще недели полторы. Как раз начиналась Страстная Неделя, потом после Пасхи надо было разговеться. Но времени зря не теряли. Была послана разведка под Азов за языками.
Пока готовились, подошло подкрепление из Запорожья. 4000 запорожцев шли как раз через земли Войска Донского наниматься на службу к персидскому шаху. После переговоров с донцами 1000 запорожцев осталась на Дону, чтобы участвовать в поиске под Азов.
По другой версии, 1000 конных запорожцев явились на Дон, изначально готовые принять участие в очередном морском походе.
В целом собралось союзное войско в 4400 бойцов.
19 и 20 апреля первые отряды казаков выступили к Азову. 21 апреля, в среду после Пасхи, туда двинулось все войско. Естественно, большая часть донцов «разговлялась» перед походом дня три. И запорожцы, наверное, по обычаю перед опасным походом пропили все с себя, а на это тоже нужно время. В отписке царю казаки сообщали, что «пошли под Азов апреля в 21 день конные и судами, все без выбору».
Подойдя к Азову, казаки разделились на четыре отряда и обложили город со всех сторон. Особый пятый отряд на судах перекрыл устье Дона, лишив Азов поддержки с моря.
Осаждающие, как пишет Василий Сухоруков, «повели вокруг всего города большие рвы, поделали плетеные туры, насыпали их землею и, защищаясь рвами, подкатили так близко, что могли уже метать каменья на неприятелей… более трех недель продолжались эти работы и взаимная перестрелка, бесполезная для одной и невредная для другой стороны». И еще Сухоруков отмечает, что «все сие казалось смешным для гордых магометан».
Судя по этому беглому и короткому описанию, казаки, не встречая никакого сопротивления, прорыли траншеи, позволяющие без потерь подводить прямо к стенам города штурмовые отряды, причем траншеи подвели к стенам на бросок камня и укрепили турами. Фактически они действовали по всем правилам европейского осадного искусства. И странно, что это казалось смешным туркам, сидевшим на азовских стенах. И командовавший обороной Калаш-паша выступает перед нами в неприглядном виде. Видимо, осажденных успокаивало отсутствие у казаков осадных орудий. Как писал тот же Сухоруков, «четыре небольших фальконета составляли всю их артиллерию». В. С. Сидоров, ссылаясь на казачьи отписки в Москву, пишет в своей «Донской казачьей энциклопедии», что у них было 94 орудия, но малого калибра.
18
Соловьев С. М. Указ. соч. С. 204.