Страница 85 из 86
Вероятность того, что Братство тихо распадалось, не уменьшает значимости совершенного Беатой Кларсфельд.
…Время от времени поступали сообщения о том, что Бормана видели в разных частях Латинской Америки. Старик в пироге мог быть Борманом. Он любил менять маски, даже когда был тайным вождем Третьего рейха. Убежище на Путумайо можно назвать крысиным гнездом или же норкой маленького перепуганного лиса. Не такого конца ожидали люди! В том, как Борман появлялся вновь и вновь, было что-то сверхъестественное. Эйхман на суде в Иерусалиме говорил о Бормане так, словно тот жив и стоит рядом с ним. Виллем Зассен, бывший эсэсовец, свидетельствовал, что у него дома в Аргентине хранятся километры магнитной пленки с записью рассказа Эйхмана о том, как ему с Борманом удалось бежать. Запись была сделана до ареста Эйхмана.
Все эти истории ни к чему не приводят. О Бормане рассказывал человек, будто бы бежавший вместе с ним из Берлина, чтобы управлять самообъявленной нацистской колонией в стране диктатора Стресснера, которым Борман так восхищался. Колония была скрыта в одной из величайших крепостей мира (ими полна Латинская Америка) — в километре к западу от реки Параны и в 24 километрах к северу от границы между Бразилией и Парагваем. Она называлась «Kolonie Waldner 555».
Вот еще одна история, связанная с Борманом. Эрих Карл Видвальд заявлял, что оказался в советском военном госпитале наутро после того, как Борман пропал в Берлине. Видвальд бежал в компании шести человек, включая Рольфа Швента и кряжистого офицера средних лет, который привел их на север к Фленсбургу. На датской границе они расстались. Видвальд чувствовал себя в достаточной безопасности, чтобы начать работать с американской военной полицией. Там в «голодную зиму» 1946 года он встретил Швента, предложившего ему отправиться с помощью ODESSA в Аргентину. Они проследовали по известному теперь Бреннерскому пути в монастырь в Риме. Оттуда беглецов отвели на грузовой корабль, который и перевез их через Южную Атлантику. Во время плавания Швент рассказал Видвальду, что кряжистым офицером из их группы беглецов был Борман. Два года спустя Видвальд нашел убежище в «Kolonie Walnder 555». Она занимала территорию в семьдесят километров шириной и сто шестьдесят длиной и была надежно защищена с одной стороны водами Параны, а с другой — густыми джунглями. Югославские охранники колонии (из старой пронацистской хорватской армии) имели в подчинении небольшое войско из местных племен. Колония имела связь с четырнадцатью подобными крепостями. Если бы чужаки решили подобраться к ней по реке, им пришлось бы нанимать немецких штурманов и использовать немецкие лодки, зафрахтованные Борманом. Если бы пришельцы попытались попасть туда по земле, то очутились бы в руках охранников колонии. Воздушные силы Стресснера защищали крепость от вторжения по воздуху. В распоряжении Бормана имелись самолеты Piper Club. Видвальд решил вернуться в Германию и огласить эту историю в 1967 году. Он рассказывал, что лицо Бормана изуродовано плохой пластической хирургией и что рейхслейтер брал 45 тысяч долларов в месяц на расходы. По его словам, «Kolonie Waldner 555» была образцовым государством, управляемым по нацистским принципам. Якобы доктор Менгеле и другие известные военные преступники жили в похожих колониях, а в их «внешнюю политику» входило создание миниатюрных государств и приглашение туда международных комиссий, чтобы показать, какими они стали безобидными.
Но не обнаружилось никаких свидетельств, которые подтвердили бы показания Видвальда! Он тогда умирал от рака и не был заинтересован в деньгах. Но он использовал хорошо известные факты, чтобы осуществить отвлекающий маневр. Никто не знал, почему он это сделал. Видвальд показал превосходный образец изложения событий: детали интерьера дома в Берлине, в котором они прятались, оказались точными, достоверным пересечение датской границы в Фленсбурге, реальными имена помощников из ODESSA и Ватикана, даже описание плавания и путешествия в Парагвай выглядело правдой.
…Папки Интерпола набиты докладами о перемещении нацистских фондов и о предприятиях, которые работали с этими деньгами. Но парижский следователь сказал как-то Стивенсону: «Я не могу отправиться в чужую страну и арестовать человека, о котором я знаю, что он бывший инспектор нацистских лагерей смерти. Он уже не герр Рихард Глюке, а сеньор такой-то и такой-то, гражданин той страны, пользующийся ее защитой. Единственная надежда — на придание всему этому огласки. Только недавно мы смогли получить информацию из папок тайной полиции латиноамериканских стран, скрывающих у себя этих дьяволов. Они тратят много денег на покупку гражданства! Они проматывают целые состояния, давая взятки этим правительствам. Они говорят о Боливии: «Эта страна нам столько стоила, что мы убьем каждого, кто попробует продать нас обратно в Европу»». Делалось множество попыток поймать Бормана. Спустя десять лет после того, как президент Кеннеди провозгласил «Союз ради прогресса», 125 миллионов людей жили в условиях военной диктатуры и еще двенадцать миллионов — при гражданской диктатуре, а 104 миллиона радовались сравнительно демократической форме правления. На Кубе после прихода Кастро к власти некоторые наблюдатели отметили, что настоящей угрозой личной свободе стал не марксизм, а военная технократия. Молодые полковники, свергающие старые режимы, фокусировались на идеях, которые можно назвать новыми версиями национал-социализма.
В продвижении Анвара Садата от агента абвера до президента Египта было что-то сюрреалистическое. Международная организация, добивавшаяся правосудия для политических заключенных — Международная амнистия, — создавала многостраничные досье о пытках и полицейской жестокости, напоминавших нацистскую эпоху.
Такие обстоятельства сложились, конечно же, не из-за Братства и разлагавшихся группировок нацистов и политических бандитов. Но призраки Братства возникали повсюду, наполняя настоящее эхом из прошлого. Напомним, что в Германии отсутствие прочного среднего класса помогло Гитлеру терроризировать население и запугивать государственные службы, так как потеря работы одним кормильцем обрекала на голод всю семью. В наше время небольшой средний класс сформировался в Аргентине, Чили, Перу, Колумбии и Мексике, но он составлял мизерную долю всего населения. Поскольку средний класс Северной Америки развивал собственные ценности и идеалы, то средний класс Латинской Америки стремился к тому, чтобы стать частью той немногочисленной аристократии, которая посылала своих детей получать образование в Европе.
А в немецком клубе в Ла-Пасе, в Боливии, гестаповский убийца, разыскиваемый французским правительством за преступления военного времени, — Клаус Барбье-Альтман — мог обругать представителя немецкого посольства за то, что тот привел в клуб еврея в качестве своего гостя. Разговор, по свидетельствам нескольких присутствовавших, развивался следующим образом:
— Почему вы привели сюда еврея?
— Мой гость — атташе по культуре посольства США.
— Мы не потерпим грязных евреев в своем клубе!
— Я доложу об этом послу.
— Я не боюсь! Я был важным человеком в гестапо. Когда-нибудь народная партия возродится, и тогда мы сведем с вами счеты!
…По словам Симона Визенталя, директора венского центра документации, недавно ушедшего из жизни, небольшая делегация еврейских бизнесменов приехала к нему из Парагвая с просьбой не требовать наказания для Йозефа Менгеле. Им пригрозили, что если Менгеле похитят, то в «Парагвае не останется ни одного живого еврея». Бизнесмены боялись старого нацистского принципа — ответственности всех членов семьи. «Идеология 1933 года все еще очень сильна», — утверждал представитель делегации.
Подобные истории все повторялись. В докладе Международной амнистии в Парагвае говорилось о шести юношах, замученных до смерти тайной полицией и сброшенных в реку Парану. Международная амнистия заявляла, что с ними расправились, так как они были коммунистами. По другой версии, это были молодые израильтяне, которые отправились туда, чтобы казнить Менгеле.