Эпоха тьмы (ЛП)

Рем заставил себя подняться и подобрал с камней свой болтер. Он быстро проверил боеготовность оружия и поставил его на предохранитель — действие настолько привычное, что стало автоматическим. Как и все, что делал воин Тринадцатого легиона. Рем прицепил оружие на бедро и огляделся по сторонам.

Горы Талассара рассыпались посреди единственного континента планеты, словно извивающийся спинной хребет, где позвонками были корявые вершины, а провалами между ними — неровные долины с тонкими линиями трещин, уходящих в толщу камня и образующих скрытые впадины, которые заканчивались тупиками разломов и узкими ущельями, куда не проникал солнечный свет. Такая местность была очень удобной для оборонявшихся, поэтому во всех сценариях вторжения сделали расчет на этот горный хребет и сопряженные с ним крепости.

Чего не учитывали сценарии, так это столь неумолимого противника, как Гвардия Смерти.

Наклонные стены из бутового камня и быстро схватывающегося раствора запечатали долину чередой укрепленных редутов и опорных пунктов. Рему были известны быстрота и завершенность, с которой Механикум ваяли ландшафты. И все же открывавшаяся его глазам картина казалась невероятной.

Долина стала шире и глубже, ее края взрывали, рыли, бурили и перекапывали, чтобы соорудить цепь связанных между собой земляных укреплений, расположившихся по всему периметру. Не прошло и полдня, как Четвертая рота развернулась здесь в боевые порядки, и дно долины стало ровным и голым, а черные вулканические стены расцвечивали морозостойкие лишайники и высокие вечнозеленые хвойники. Все это исчезло: некогда зеленая высокогорная долина теперь больше походила на каменоломню, разрабатывавшуюся десятилетиями. Отряды Талассарской Ауксилии рассредоточились по редутам, искусно сооруженным из предварительно напряженных плит, а тяжелые орудия Ультрамаринов расположились в укрытиях, которых еще десять часов назад не существовало.

Отступление было тяжелым, передовые отряды Гвардии Смерти всю дорогу висели у них на хвосте. Рем не хотел отдавать неприятелю инициативу, но новая доктрина требовала отступить.

Разбитые на группы, размещенные в тщательно продуманных местах, три тысячи Легионес Астартес Четвертой роты расположились на отдых за высокой стеной, и Рем пробирался между ними. Когда он проходил в тени одной из строительных машин Механикум, его передернуло: машина высилась над ним, длиннее и шире, чем Галерея Мечей в Макрагге; от низкого басовитого гула ее могучего двигателя содрогалась земля. Исполинский тускло-желтый корпус был утыкан орудийными лафетами, опутанными страховочными лентами с монохромным изображением Шестерни Механикум.

Его воины были расставлены за стеной, каждое отделение расположилось в точном соответствии с новой тактической доктриной. Одной из частей радикальной перестройки принципов организации легиона из крепости Гера стал свод новых инструкций и приказов, устанавливавших строгие предписания для каждого воина и подразделения, как действовать в рядах легиона. Переход от относительной самостоятельности к жесточайшей дисциплине был непривычен. Но уж если кто и мог создать тактическую доктрину для любого противника и любой ситуации, так это Робаут Жиллиман.

На ступенях боевой платформы Рен увидел сержанта Баркха, слушавшего донесения скаутов Четвертой роты с верхних скал. Из всех воинов-Ультрамаринов им труднее всего подчиняться навязанным правилам, но новые процедуры были столь всеобъемлющими по сути, что даже горячий командир разведки Четвертой роты Нарон Ваттиан решил, что придраться к ним почти невозможно.

— Пока никаких признаков, сержант? — спросил Рем.

Баркха обернулся и ударил себя кулаком в грудь — принятый до Единства способ отдавать честь. Было непривычно видеть такой жест у своего сержанта, но Рем полагал его более приемлемым, нежели аквила, учитывая, что они теперь были предателями.

— Довольно оживленно вокруг Каста Публиус, но пока никаких признаков выступления, — ответил Баркха, вытянув руки по швам, словно они были на параде, а не на поле боя.

— Мы не на Макрагге, сержант, — заметил Рем. — Совершенно ни к чему так строго блюсти устав.

Баркха кивнул, но его поза не изменилась.

— Правила, капитан, — ответил сержант. — Именно потому, что мы на войне, не резон про них забывать. Беспорядок с этого и начинается — с забытых правил. При мне такому не бывать!

— Это упрек? — поинтересовался Рем, смахивая колючую черную горную пыль со своего лазурного доспеха.

— Нет, сэр. — Баркха уставился куда-то поверх его правого плеча. — Просто факт.

— Ты совершенно прав, сержант, — сказал Рем. — Окажись рядом с магистром войны демагог вроде тебя, может, всего этого и не было бы.

— Я серьезно, капитан.

— Я тоже. — Рем начал подниматься на крепостной вал, оглядывая окрестные горы. Баркха послушно следовал за ним и замер рядом, готовый исполнить любой приказ. Хотя Рем и не мог видеть отряды Гвардии Смерти, он знал, что они рыщут в нижних долинах, выискивая слабые места в оборонительных линиях Ультрамаринов.

— Я не инженер, но даже мне понятно, что мы не удержим эту стену, — сказал Баркха.

— Почему же?

— Ее выдвинули слишком далеко вперед. Самое узкое место долины у нас за спиной.

— И?

— Стена получилась слишком длинной. — Казалось, Баркха не может взять в толк, как его капитан может не понимать того, что для него было очевидным. — Нам не хватит ни воинов, ни тяжелых орудий, чтобы отбить серьезную атаку.

Баркха показал через плечо:

— На юге Йэленское ущелье, но оно слишком узкое, чтобы тяжелая бронетехника могла там проползти. На севере перевал Геликан перекрывает Кастра Мэстор. Остается единственно возможный путь — наша линия обороны, и Гвардейцы Смерти быстро это поймут.

— Все верно, сержант, — заметил Рем. — Ты говоришь это с какой-то целью?

— Конечно! Вы будто хотите, чтобы они ударили здесь. Чего я не понимаю, так это почему мы позволяем им подобное, вместо того чтобы драться.

— Атака Гвардии Смерти подобна океанскому приливу, — сказал Рем. — Если мы сойдемся лицом к лицу, они нас сметут. Но мы отходим, заманивая в глубину, пока их войско не растянется и не ослабеет. Тогда мы и нанесем удар.

— Это ваш план?

— Нет, — ответил Рем. — Это наша стратегия, определенная в трудах примарха.

— Можно начистоту, капитан? — спросил Баркха.

— Разумеется.

— Мы что, в самом деле собираемся играть в эту игру по тактическим правилам из книжки?

— Из книги примарха, — напомнил Рем.

— Знаю, и речь не идет о непочтении. Но может ли книга — даже написанная примархом — предусмотреть все возможные тактические варианты?

— Полагаю, скоро мы это узнаем, — сказал Рем, слушая стрекотание вокса.

Отряды Гвардии Смерти втягивались на нижние подступы к долине.

— Объявляй боевую готовность, сержант, — приказал Рем.

— Есть, капитан! — Баркха отсалютовал и отправился поднимать Четвертую роту.

Рем Вентан всмотрелся в даль, видя отблески далеких огней у подножия гор. Кастра Публиус потерян, Ультрамарины гибнут, и Гвардия Смерти надвигается, чтобы их уничтожить.

Как же так получилось?

Гвардия Смерти нанесла удар пятьюдесятью двумя минутами позже. Возглавляли ожесточенный штурм тяжелая бронетехника и дредноуты. Бронированный кулак, который должен был оглушить защитников стены, словно дубина, чтобы потом более легкими ударами их прикончить. Отряды мотопехоты с ревом ринулись вперед, вслед за оливково-зелеными «Лэндрейдерами», осыпавшими оборонявшихся сверкающими разрядами. Вымуштрованные фаланги воинов в таких же оливковых доспехах покидали бронированные машины и неумолимо теснили позиции Ультрамаринов.

На наступавших лился лазерный огонь и градом сыпались очереди из болтеров, пробивая бреши в их рядах, но не замедляя продвижение. Немногочисленная артиллерия Ультрамаринов оглушала врага залпами специальных снарядов, кося противника среди безумия света и грохота. Вражеские дредноуты устремились в бой, их орудия-манипуляторы врубались в защитников стены со смертоносной механической точностью.