Клыки на погонах

— Тогда отбрось эту идею как глупую, и двигаемся дальше! Этот твой Тугий давно кормит могильных червей.

— Но я надеюсь, что близкие по крови люди имеют право отменить…

Буквально в двух метрах от нас грохается разряд. Молния обжигает траву и оставляет в земле глубокую обугленную рану. На несколько мгновений становится так горячо, словно на пляже Черного озера в полдень летнего дня. Доспех Эквитея покрывается черным нагаром. Воняет паленой шерстью. Подозреваю, что брови мои сожжены. Фамильный демон мне под…

И тут меня осеняет. Словно бы небесное электричество хлестнуло не по земле, а грохнулось прямо мне на макушку.

— У вас есть некроманцеры? Или некроманты по-другому?

Король непонимающе смотрит на меня. Кажется, он уже привык, что я частенько выражаюсь странными словами.

— Злые колдуны, которые разговаривают с мертвыми, — приходится объяснить.

— Валом, — горько усмехается он. — Никак вывести не можем.

— Где ближайший?

Эквитей почесывает подбородок:

— Примерно с два тримпла впереди есть хутор. Последнее поселение перед Гугиной рощей. Там наверняка обитает какой-нибудь колдовской злодей.

— А поточнее?

— Слимаус! — призывает монарх. — Подь сюда!

Звездочет шлепает по грязи, возвращаясь. Он сутулится так, словно с неба падает не дождь, а по меньшей мере пудовые камни. Совсем хилый. Впрочем, такая длинная мантия весит немало, особенно если учитывать, что она набрала воды.

Объясняю парню суть задачи:

— Определи, есть ли в ближайшем поселке колдун.

— Как? — всерьез возмущается Слимаус. — Не видно ни одной самой маленькой сияющей звездочки.

— Быстро! — рявкает Эквитей. — Мне плевать на твои недостатки! Чтобы мигом мне здесь оказался чародей!

Астролог покорно брякается на колени и начинает что-то чертить на промокшем листе. Интересно, ему обязательно сидеть, когда составляет гороскопы? Это ритуал или производственная необходимость?

— Есть, — через некоторое время говорит он. — Но одновременно и нету…

— Это как? — хватаю парня за шиворот и приподнимаю лицом к себе.

Слимаус напоминает мокрый куль пшеницы. Такой же бесформенный и тяжелый.

— Колдун там некий живет, но сейчас его нет на бренной земле.

Не стараясь глубоко вникать в философские размышления звездочета, я отшвыриваю его прочь. Задача у меня ясная. Если догадки верны, то мы с Ходжой можем выполнить задание и спокойно вернуться обратно в Валибур.

— Вперед.

Мы сворачиваем с тракта и двигаемся по узкому проселочному пути. Дорога состоит из грязи и еще раз из грязи. Камни почти не встречаются, только вязкая жижа. Поселок, видимо, не является важным стратегическим пунктом. Потому владыка Преогара не позаботился о его процветании.

— Кому нужен какой-то там хуторок на парочку хат? — словно услышав мои мысли, говорит Эквитей.

Он выбирается из глубокой лужи, куда только что умудрился упасть. Грязь потеками стекает с него, дождь споро смывает остатки грунта. Горностаевая накидка превратилась в хлюпающий комок, из сапог выливаются каскады темной воды. Но вид у Эквитея все равно королевский. У этих высокородных граждан всегда такой вид. Весь в дерьме, а выглядит так, словно бы только что вышел из зала заседания лордов.

Спустя какие-то минуты мы уже подходим к высокому забору. Упираемся прямо в крепкие ворота из толстых сосновых стволов, перевязанных крепкими канатами.

— Эй, открывайте! — кричит Ходжа.

Он изо всех сил стучит по створке превращенным в молот Карателем.

В ответ — тишина. Маленькая будка привратника, размещенная над воротами, пустует. Не видно даже огарка факела дозорного. А ведь должен бы кто-нибудь торчать сейчас на стене. Вдруг из темноты прибудут усталые мокрые путники? Или набросится враг?

Видимо, стражник разумно посчитал, что только идиоты могут нападать в такой дождь. Потому он спокойно закрыл ворота и убрался восвояси. Сидит где-нибудь у себя дома или в трактире. Сытым голосом рассказывает небылицы и потягивает подогретое вино. Собака!

— Там никого нет, — с печалью в голосе ноет Слимаус.

Он разворачивается и собирается идти назад.

— Куда? — властно останавливает парня король. — Сейчас будешь взбираться по стене.

— Я? — искреннее изумление.

— А кто еще? — грозно супится Эквитей. — В боевых действиях ты участия не брал. Толку в походе с тебя мало. Только и умеешь, что направление указывать…

— Компас звездочный, — хихикает Наследиев.

Монарх с сомнением смотрит то на повара, но на звездочета. Если их сравнить, то по физической комплекции вширь они одинаковы — идентично худы. Но Грумпль заметно выше, а значит и тяжелее. Выбор ясен и однозначен.

— Кроме того ты у нас — самый легкий, — суммирует король. — Нам ясно, что ты не взберешься по мокрым бревнам. Потому мы тебя перебросим.

У парня безмолвная истерика. Но он без протестов дает нам схватить его. Бросаем мы с Ходжей. Король, несмотря на более крепкое телосложение, чем у Наследиева, сослался на больной позвоночник и отошел.

Высота стены и ворот не меньше трех метров. Становится друг другу на плечи мы хотим. Помним о том, что молния всегда ударяет в наиболее высокие конструкции. Даже если они сооружены из человеческих тел.

Словно в подтверждение мои размышлением в дальний угол стены бьет разряд. Поднимаются густые клубы сизого пара. Слабые огоньки, поднявшиеся от молнии, тут же затухают под потоком дождя. Гром сотрясает окрестности. Что поделать: романтика оперативной работы.

— Э-эх! — с молодецким гиком забрасываем почти невесомое тело Слимауса вверх.

Первая попытка оказывается неудачной. Он не успевает схватиться за краешек стены, пальцы скользят, и возвращается обратно.

С тонким писком астролог бухается нам под ноги. Поднимается волна грязи.

— Вставай, — хватаю парня за полу мантии.

Он лежит, раскинув руки, и тихонько пускает пузыри.

— Э-эх!

На этот раз удачно. Правда, немного перестарались.

Слимаус перелетает через стену. Спустя несколько секунд изнутри заграждения слышится его испуганный писк и глухой удар. Словно бы в болото швырнули небольшой мешок с потрохами.

Мы ждем довольно долго.

Король нервно прогуливается вдоль ворот. Дождь барабанит по его шлему. Монарху вторит шлем оруженосца. Угрюмо сопит ишак. Бормочет какую-то молитву повар.

— Не убили? — участливо интересуется Эквитей.

Мы синхронно разводим руками. Мол, кто ж его знает, болезного.

— Он сам хотел умереть, — несмело предполагает Наследиев. — Мы лишь слегка помогли…

В это же время за воротами слышны шорохи и стук дерева. Кто-то там возится с засовом. Будем надеяться, это Слимаус, а не, скажем, разъяренный сельский житель, кому на голову упали тощие мощи паренька.

Длительный скрежет и звук падения чего-то тяжелого в воду. Створка ворот медленно раскачивается и, подняв перед собой небольшую волну грязи, приоткрывается к нам. На пороге гостеприимного хутора возвышается звездочет. Вид у него несчастный, мокрый, но довольный. В руках Слимаус сжимает длинную жердь.

— Простите, ваше величество, — сообщает он королю, указывая на зажатое в руке орудие. — Щеколда была очень тяжелой и мне пришлось собрать в кулак все свое изобретательство и мужество, чтобы открыть это монструозное чудище из дерева.

— С дороги, — король на ходу сметает астролога. — Поменьше бы пафоса в твоих речах — цены бы тебе не было.

Втаскиваем утомленного ишака и закрываем ворота за собой. На всякий случай. Мало ли что. Вдруг звери опять пожалуют, а тут им оставили свободный проход. Не надо делать подарки врагу — не оценит.

Мы оказываемся на маленькой улочке. Собственно, эта улица и есть весь хутор. Несколько приземистых срубов, довольно старых, почти вросших в землю. Первые два строения почти прижимаются к внешней стене поселка. Я даже радуюсь, что мы не подбросили Слимауса сильнее. Точно бы о крышу ударился.

Всего домов здесь около дюжины. Они расположены в два нестройных ряда по бокам от устланной сосновыми бревнами дороги. Ближе к центру несколько избушек стоят чуть дальше одна от другой. Дорога слегка расширяется, образуя небольшую площадь. В центре высится накрытая сосновыми же досками крыша колодца. За косой занавесью ливня виднеется задняя оборонная стена.