Страница 2 из 46
— Иными словами, число Вселенных конечно, но стремится к бесконечности…
— Позвольте, вы вот говорите, что перемещения в собственное прошлое невозможны? — спросил вдруг министр обороны.
— Именно так, ибо это противоречит закону причинности, — с готовностью кивнул ученый.
— Но как тогда вы объясните эти… мм… события в нашем прошлом?
«Что значит старое инженерное образование — не упустил!» — подумал Байдаков про себя.
— Тут есть два объяснения. Первое, которое я не разделяю, состоит в том, что есть некий нижний предел, когда трансхрональное воздействие не вызывает расщепления реальности, а все же как-то проявляется. И второе, полностью укладывающееся в мою гипотезу…
— И какое же?
— Видите ли, Дмитрий Федорович, это были… скажем так, не наши взрывы…
Горная гряда в Таджикистане. 198… год
…Сергей Байдаков нервно похлопал по кожаной офицерской планшетке, в которой лежали старые школьные тетради — его талисман на счастье.
Когда-то, два с лишним десятка лет назад, все началось с одной из них.
Вырезки из газет и журналов, фотоснимки и ксерокопии, заметки на многих языках, с датами и названиями местностей. Официальные бумаги с лаконичными печатями «ДСП». Он помнил все чуть ли не наизусть.
Именно эти тетрадки стали вратами к его недалекому, хочется верить, триумфу.
К цели пришлось идти кружным путем, не открывая никому, даже ближайшим сотрудникам своей лаборатории, подлинных задач работы.
Сначала, как водится, пришлось пробивать тему в верхах.
Конечно, любой бы поднял его на смех, предложи он искать способ пройти границу между мирами. Но зато слова о повышении мощности ядерных боеприпасов подействовали на всех прямо-таки магически.
Затем появилась новая тема внутри старой. Сугубо научная, строго вписывающаяся в существующую картину мира: «Субквантовые эффекты в физическом вакууме и пространстве при выделении энергий большой мощности в малом объеме».
Долгие расчеты. Замеры при ядерных испытаниях. Сверхсложные приборы, собранные институтскими слесарями и наладчиками буквально на коленке — ведь тех агрегатов, что были ему нужны, не было нигде в мире.
Первые осторожные намеки немногим из сотрудников.
Разосланные в солидные академические институты результаты поисков, как бы на рецензию, и положительные ответы.
Разговор с отцом, к которому он готовился два месяца.
И наконец тот самый доклад, к провалу которого он себя заранее готовил, но который был поддержан и утвержден. Старый маршал выручил, долгих лет ему и крепкого здоровья.
И вот скоро все решится. Главные полигонные испытания по проекту «Порог» завершатся ровно в 12.00 по местному времени. Уже через пять минут…
На экранах дисплеев на схематичной многоцветной картинке (цвета были нарочито резкие и грубоватые) появилось темное пятно весьма правильной овальной формы. Оно слегка пульсировало.
— Поздравляю, товарищи… — вдруг севшим голосом произнес академик Кара-Мурзаев.
Мезенцев недовольно зыркнул на историка. Вечно эти гражданские торопятся. Штафирка!
Через две минуты из-за гряды холмов километрах в пяти от дымящегося провала показался черный силуэт, оставляющий за собой дымно-огненный хвост.
Приземлившись и пропахав брюхом песок, самолет-разведчик замер. Затем в носовой части — там, где у обычного самолета положено быть кабине, раскрылся лючок, и что-то с хлопком вылетело оттуда.
Капсула с камерой для аэрофотосъемки.
«Только бы получилось!»
Сжав кулаки на счастье, Байдаков с тревогой наблюдал за тем, как офицер в специальном противорадиационном комбинезоне извлекает из капсулы камеру.
«Только бы получилось, Господи!»
— И что это означает, по-вашему? — угрюмо набычился генерал-лейтенант.
На свежеотпечатанных снимках было такое же плоскогорье, как и то, откуда стартовал разведчик.
Такое же, да не то же самое.
Там, как и за их окнами, возвышалась цепочка Памирских отрогов, хотя кое-какие различия в силуэтах были видны даже невооруженным глазом. Но вот за ними в небо поднималась стена исполинского горного хребта, даже на этих не слишком хороших снимках поражавшего своей мощью и высотой.
Метрах в пятистах (специальная техника услужливо изобразила координатные линейки на полях фото) плато резко обрывалось уступом вниз.
И там возвышались стены и башни какого-то не очень большого, хотя и не маленького, города.
— М-да, — тяжело вздохнул Кара-Мурзаев. — Похоже, тамошним аборигенам мы здорово напакостили. Сколько должно было уйти на ту сторону, вы говорили? Тридцать процентов продуктов реакции?
Он постучал пальцем по одной из фотографий, на которой был запечатлен городской квартал, явно подвергшийся ядерной бомбардировке.
— Стало быть, пробили дырку в наше прошлое? — желчно спросил генерал у Байдакова. — И где же, позвольте спросить, вы здесь такое видели? На Душанбе вроде не похоже. Даже на Самарканд с Бухарой не тянет.
— Может быть, это более давнее время, — неуверенно предположил, защищая физика, Кара-Мурзаев. — Скажем, эпоха Ахеменидов[2] или даже еще раньше…
— Ага, Атлантиды с Лемурией! Но тогда скажите, товарищи ученые, вот те горы куда провалились? — едко осведомился Мезенцев, махнув рукой в сторону Гиссарского хребта. — Или, может, их мыши с тушканчиками изгрызли?!
(Не следует думать, что генерал КГБ был столь образованным в оккультных материях человеком — об Атлантиде и Лемурии он имел самое смутное представление и был вообще-то убежден, что Лемурия — это выдуманная американцами страна разумных лемуров.)
Ученые переглянулись. Ответить генералу было нечего.
Да, это была явно не Средняя Азия конца XIX века, куда, как планировалось проектом «Порог», они должны были пробить межвременной канал.
Заранее сотрудниками КГБ была отобрана группа из четырех сотен московских и ленинградских специалистов по истории Российской империи второй половины века. Уже были заготовлены командировочные предписания, подготовлены убедительные легенды и после успешного пробоя канала в прошлое по месту работы каждого должен был быть отправлен срочный вызов. Максимум через сутки все они были бы доставлены на объект. И лишь после этого их ввели бы в курс дела.
Одновременно из Ташкента и Душанбе должна была вылететь вторая группа знатоков, на этот раз уже местной истории, в составе четырех с лишним десятков человек.
И вот теперь все оказалось напрасным.
Фотоснимки зафиксировали такое, что, мягко говоря, не вписывалось в историю местной цивилизации.
Почти правильное кольцо стен, опоясывавшее поселение.
Караван-сараи (?!) и постоялые дворы (?!) у ворот.
Девять башен, и отдаленно не напоминавших привычные мусульманские минареты. Три «предположительно храма» с колоннами и куполами.
Несколько явственно выделяющихся кварталов с домами, не похожими на глинобитные мазанки среднеазиатских дехкан дореволюционного периода.
Двухэтажный дом в форме подковы — резиденция местной власти, а может, дворец правителя. Еще один похожий дворец, только раза в два меньше.
Это был совсем другой мир, и что с этим делать, ни Байдаков, ни Кара-Мурзаев пока не представляли.
Оставалось ждать данных войсковой разведки.
ИЗ ТЕТРАДЕЙ СЕРГЕЯ БАЙДАКОВА
Испанец Антонио де ля Рош сообщил, что в 1675 году на 45° южной широты ему встретился «очень большой и приятный остров с гаванью на восточной стороне». Он назвал его остров Гранд.
В 1670 году капитан Линдерманн обнаружил в Южной Атлантике на широте Северной Бразилии остров с высоким пиком, «похожим на колдовской колпак», и назвал его Саксемберг.
В следующий раз его видели в 1804 году. С американского брига «Фанни» остров наблюдали в течение четырех часов.
Следующим его увидел в 1816 году британец Хэд.
1800 год — капитан китобоя Свейн в районе Огненной Земли замечает высокий остров, покрытый снегом, со множеством морских птиц и тюленей. Он точно указал его местонахождение и координаты, о чем есть запись в судовом журнале.
Вторично остров наблюдался в 1841 году капитаном английского китобоя Дауэрти. По его словам, длина — пять-шесть миль, с низинами и скалами.
В следующий раз остров был обнаружен судном «Луиза» в 1860 и в 1886 годах китобоем «Сингалайз». Остров был зафиксирован на официальных картах, включая карты британского Адмиралтейства.
2
Ахемениды — династия царей древнеперсидской державы, правившая в 558–330 гг. до н. э. Эта династия вела знаменитые Греко-персидские войны (500–449 гг. до н. э.). Держава Ахеменидов была уничтожена Александром Македонским.