Страница 181 из 207
Однако принципиально важно отметить, что самоограничение вопросами индивидуального противостояния потенциальному агрессору, несмотря на сколь угодно глубокую их проработку, представляется совершенно неприемлемым и необоснованным.
В новых условиях представляется необходимым наполнить новым содержанием и доказавшую свою принципиальную полезность концепцию коллективной безопасности. Так как объектом неспровоцированной агрессии может стать практически любая страна, и так как каждое новое успешное нападение в силу объективных причин будет только повышать вероятность нападения на все другие страны, разумно ввести как в обыденный, так и в дипломатический оборот понятие «угрожаемой страны», то есть страны, подвергшейся информационной агрессии в соответствии с установленными и международно признанными критериями.
Как только та или иная страна окажется в «угрожаемом» положении, мировое сообщество, а на первом этапе, когда соответствующие механизмы будут еще слабы - Россия или другие страны как представители мирового сообщества должны немедленно известить ее об этом и предложить комплекс мер по обеспечению безопасности. Такой комплекс должен зависеть от характера угрозы и может включать достаточно широкий диапазон мер, - от предоставления оружия пассивной обороны (наиболее известным примером служат уже не самые новые зенитные комплексы С-300 и истребители) до, возможно, наступательного оружия, способного нанести наибольший вред военному потенциалу предполагаемого агрессора. В любом случае представляется целесообразным заранее обеспечить безоговорочный и гарантированный возврат этого оружия в предоставившую его страну немедленно по исчезновении угрозы агрессии.
Принципиально важным является передача вместе с оружием специалистов, способных обеспечить обучение национальных кадров и применение на первых порах, пока обучение еще не закончено. В югославской войне крайне рискованная с тогдашней политической точки зрения и вызвавшая бы в высшей степени неоднозначную реакцию даже в российских кругах передача одного лишь только современного оружия была бы полностью обесценена вероятным отсутствием в югославской армии должным образом подготовленных специалистов, способных обеспечить эффективное применение данного оружия.
Выбор конкретных мер должен зависеть не только от характера угрозы, но и от дружественности и разумности руководства «угрожаемой страны». Принципиально важно, что помощь должна быть предложена и при согласии оказана ему независимо от его морального облика и внутренней эффективности. Ведь сегодня США и их союзники по НАТО объективно угрожают всем странам мира без исключения, а перед лицом угрозы уничтожения инфраструктуры по югославскому или иракскому вариантам прежние противоречия во многом утрачивают свое значение.
При обсуждении военных уроков нападения США и их союзников по НАТО на Югославию и Ирак ни на минуту нельзя забывать фундаментальное правило, в соответствии с которым самооборона относительно слабого государства (и вообще любого относительно слабого участника любого столкновения) может быть эффективной, только пока она исходит из принципов асимметричности и неадекватности ответов.
Это вызвано тем, что, с одной стороны, в современных условиях отпор, как правило, в принципе невозможен, если он симметричен, так как в сфере своей агрессии всякий разумный агрессор практически гарантированно обеспечивает себе кратное превосходство. С другой стороны, отпор, чтобы быть по-настоящему действенным, должен наносить агрессору качественно больший ущерб, чем тот, который надеется нанести тот, так как только в этом случае агрессия станет невыгодной как вид деятельности.
Справедливости ради следует отметить, что теория «адекватных ответов» при условии правильного истолкования предусматривает практически то же самое, так как рассматривает необходимый ущерб не в абсолютном размере, а по отношению к потенциалу участников конфликта. Поскольку агрессор в подавляющем большинстве случаев (хотя истории, в том числе и новейшей, известны и исключения) обладает гарантированно большим потенциалом, сопоставимый по отношению к его потенциалу ущерб по абсолютной величине будет заметно больше ущерба, понесенного жертвой агрессии.
Естественно, это лишь некоторые фрагментарные наброски современной военной доктрины России, не претендующие ни на исчерпывающую полноту, ни на окончательность суждений по затронутым проблемам.
Вместе с тем практически не вызывает сомнений, что среди прочего военная доктрина России должна предусматривать:
Сохранение, развитие и постоянную модернизацию стратегических средств сдерживания, в первую очередь оружия массового уничтожения, так как развитые общества наиболее чувствительны именно к людским и экологическим потерям, а технологические разрушения восстанавливаются не просто быстро, но и тем быстрее, чем более развитым является понесшее их общество.
Выраженная и не вызывающая сомнения у окружающего мира (не только у потенциальных агрессоров) решимость применять оружие массового поражения первыми в случае агрессии. Эта решимость должна распространяться даже на те случаи, когда агрессор гарантированно не обладает им или гарантированно воздерживается от его применения первым.
Приведение систем управления средствами сдерживания в соответствие с потенциальными возможностями агрессора по воздействию на нее (включая ее модификацию и придание ей сетевого характера, чтобы при поражении центра или центров управления она допускала самостоятельное применение по инициативе нижестоящих командиров, сохранивших дееспособность).
Придание компьютерному оружию активного характера, вывод его на уровень, гарантированно обеспечивающий успех в случае применения, и поддержание его на этом уровне. Перенос центра тяжести с собственно информационного на физическое воздействие на компьютерные системы потенциального противника, включая уничтожение систем хранения, передачи и обработки информации, с одной стороны, и перехват управления недостаточно защищенными процессами - с другой.
На последнем виде современных вооружений вследствие недостаточного внимания к нему, трудно объяснимому чем-либо иным, кроме глубокой и всесторонней деградации науки и управляющих систем современного российского общества, представляется целесообразным остановиться несколько подробнее.
Сегодня уже практически не вызывает сомнения, что именно компьютерное оружие может стать основой качественно новых глобальных систем стратегического сдерживания, способных полностью восстановить реальный военно-политический паритет между США и их союзниками по НАТО, с одной стороны, и остальными странами мира, с другой. (Этот паритет был разрушен еще в результате поражения СССР в «холодной войне» и его распада, но стал бесспорным лишь восемь лет спустя - в результате агрессии против Югославии; уничтожение же Ирака и вовсе окончательно уничтожило Россию как военную державу).
Напомним, что принципиальная важность «оружия сдерживания» вызвана тем, что оно обеспечивает обладающей им стране некоторый пороговый уровень политической влиятельности, в значительной степени компенсируя недостаточный уровень ее экономического, социально-политического и интеллектуального развития.
Однако роль традиционного «оружия сдерживания» (оружия массового поражения, в первую очередь межконтинентальных баллистических ракет с ядерными боеголовками) для России в перспективе будет неуклонно снижаться. Причинами этой фундаментальной тенденции являются как нехватка средств на его поддержание, не говоря уже о развитии и противостоянии внешним попыткам обеспечения его деградации, так и то, что угроза его применения так ужасна, что со стороны относительно цивилизованной страны может быть воспринята всерьез только в совершенно исключительных обстоятельствах. Выше было наглядно показано, что традиционное оружие массового поражения из-за чрезмерности последствий своего применения в принципе не может быть оружием массового сдерживания на начальном, информационном этапе агрессии.