Страница 53 из 70
“Пожалуйста”, подгоняла она. “Не останавливайся сейчас. Пожалуйста, я хочу этого”.
“Эдриен”, выдохнул он с потемневшим лицом. “Девственница”, безмолвно проговорил он. Эбеновые глаза удерживали её взгляд напряжённое мгновение, пока его тело лежало неподвижно на ней.
Потом она почувствовал в нём неконтролируемую вспышку неистовства, и он пробился сквозь преграду, врываясь в неё с первобытной мощью. “Моя”, грубо клялся он, с полыхающими чёрными глазами. “Только моя. Первая…самая лучшая…и последняя”. Его красивая голова откинулась назад, и она погрузила руки в его волосы. И снова почувствовала эту непроизвольную дрожь, что сотрясала его тело с головы до ног.
Была мгновенная боль, но волны жара быстро сменили её и звёзды звали её по имени, маня её в полёт. Этот раз был ещё более глубоким, взывая к ней глубоко внутри её тела, где его горячая плоть заполняла её до краёв. Голос инстинкта говорил ей, как двигаться, чтобы достичь своего наслаждения и одновременно обеспечить удовольствие ему.
“Не…двигайся”, сквозь стиснутые зубы шептал он ей на ухо, стараясь из всех сил не излиться в момент, когда её гладкая теснота сжимала его. Он был на пределе возбудимости, ввергнутый почти в безумие страстью на пару с осознанием того, что кузнец никогда не был там, где сейчас находился он. Не даже легендарный Неизменно-Твёрдый, кем бы он ни был. Он был её первым мужчиной, её первым и единственным любовником.
“Ничего не могу поделать…чувствуется слишком…о!…Прекрасно!” Её руки гладили его спину, потом её ногти легко процарапали загорелую кожу его плеч, пока он медленно укачивал её под собой.
“Перестань двигаться, милая!”
“Я думала, предполагалось, что я буду двигаться…тоже”, пробормотала она совсем бессвязно. “Пожалуйста…”
“Тише. Я научу тебя медленной любви в первый раз. А следующий раз будет для дикой и грубой”.
“Дикая и грубая любовь сейчас”, без сомнений потребовала она, и это сорвало оковы, что держали его в жёстком контроле. Он закинул её ноги себе на бёдра и вонзился в неё, оттеснив волнение о её девственной чувствительности на край того немногого, что осталось от его разума. Он входил в неё так, как хотелось ему с того первого момента, как её увидел – грубо и предъявляя на неё права. Жёстко и требовательно, с одержимостью. Жадно и почти жестоко, ставя на ней своё тавро.
Эдриен выгибалась под ним, кончики её пальцев коснулись звёзд, когда она разлетелась на тысячи мерцающих осколков. Она почувствовала как он замер, потом яростно завибрировал внутри неё. Они взорвались вместе в совершенном ритме, совершенной гармонии.
Хоук лежал на ней, тяжело дыша, ещё долгое время, пока она удовлетворённо ласкала своего мужа. Его шелковистые волосы высвободились из-под ремешка, что стягивал их. Она гладила мягкую кожу его твёрдой мускулистой спины. Красивый мужчина, думала она, и эта мысль уже не несла налёта страха. Она перебирала его волосы в тишине, изумляясь своей жизни и тому, какой богатой она была с ним в ней.
В тишине он поднялся с неё и подошёл, чтобы стать у окна, вглядываясь в ночь Устера.
“Ох, милая, что я сделал?”, выдохнул он на оконное стекло.
Молчание за его спиной. Глаза Эдриен с любовью перемещались по каждому дюйму её мужчины.
“Я судил о тебе, как о непостоянной и вздорной. Я судил о тебе, сладкая леди-сокол, как о худшей среди вероломных гадюк. Мои мрачные представления оперились в моём сердце колючим крылом. И я не мог быть более не прав”.
Всё та же тишина. Он не знал, что за его спиной, нежная улыбка изогнула губы его жены.
“Девушка из далёкого будущего, тебя свалили на мужские колени, отдали за меня замуж, ни разу не увиденного, и ты прошла через свой собственный ад до того, как увидела меня. А я только добавил ещё один ад к тому, что у тебя уже был. Наполненная моим…ох, жена, что я сделал? О Боже, что я сделал с тобой?”
“Ты любил меня”.
В этом не было сомнений, но от с готовностью ответил на это. “Да, люблю. Больше жизни. Моё сердце. Я просто не нашёл нежных слов, чтобы называть тебя, но это исходило из моей души, когда я звал тебя так. Без сердца я не мог жить. И не мог дышать без тебя”.
“Ты мужчина, у которого больше, чем одно сердце?”
“Нет. Только одно. Но оно ожесточённое и угрюмое от боли, что я принёс тебе”.
Он смотрел через окно в бездонную ночь. Девственная кровь на его плоти. Девственные слёзы на его руках. Девственная жена, которая никогда не лежала с Адамом, и за все её годы, ни с одним мужчиной. Трепетный дар, который она должна была отдать по своей воле, а он вынудил его у неё своей собственной тёмной страстью.
“Сидхи”. Слетевшее с её губ слово было чувственной лаской для него.
Это должно быть плод его воображения. Хоук думал, что будет страдать всю свою жизнь от этой пытки – напрасно ожидать слово, которое, он знал, никогда не услышит от неё. “Я так жестоко обращался с тобой, моё сердце. Я заглажу вину, я клянусь тебе, я найду способ…”
“Сидхи”. Он почувствовал её ладони на своих боках, её руки скользнули вокруг него сзади. Она не могла больше скрывать правду. Она должна была сказать ему, должна воспользоваться хотя бы тем временем, которым непостоянные боги позволят ей насладиться. Она прижалась нежно щекой к его спине, ощутив дрожь, охватившую его сильное тело.
“Мне снится сумасшедший сон?”, хрипло прошептал он.
“Я люблю тебя, Сидхи”.
Он закружился, чтобы повернуться к ней лицом, его глаза потемнели и прикрылись. “Посмотри на меня и скажи это!”, прогремел он.
Эдриен взяла в ладони его мрачно прекрасное лицо. “Я люблю тебя, Сидхи, мой по плоти и по крови муж. Это единственная причина, по которой я могла так хорошо тебя ненавидеть”.
Возглас радости сорвался с его губ, но глаза смотрели всё ещё недоверчиво.
“Я полюбила тебя с той ночи у моря. И всё сильней ненавидела тебя за это каждую минуту”.
“Но королевская шлюха…”
“Ничего не говори. Я эгоистичная женщина. Муж Эдриен – это ты сейчас. Больше никто. Но я благодарю доброго короля за то, что он так усовершенствовал твоё мастерство”, дерзко подразнила она. Некоторым ранам было лучше позволить исцелиться, растравив их. И они больше не угрожали ей, потому что она поняла, что это была благородная и доблестная его часть, та, что заставляла его делать всё, что он должен был делать, чтобы защитить тех, кого любил. Хотя ни он, ни Лидия не рассказали ей многого, она была способна понять некоторые вещи сама.
Он засмеялся её дерзости, но быстро посерьезнел.
“Я должен жениться на тебе снова. Я хочу клятв. Между нами, а не через доверенное лицо”. Разве не волшебством её перебросило сквозь время. Когда она исчезла прямо из его рук, он наконец признал то, что его жена пришла к нему с берегов далёкого времени, а чем это могло быть, как не волшебством? Волшебством, которое он не мог контролировать.
Но что, если они смогут сотворить своё собственное маленькое волшебство? Ходили легенды, что брачные клятвы, произнесённые внутри круга огней Самайна в могущественный канун перед празднованием дня Святых Усопших, связывали за пределами человеческого понимания. Что если они произнесут свои брачные клятвы перед мистическими цыганами, в священную ночь? Сможет ли он привязать свою жену наперекор любым рубежам времён? Он попробует сделать всё, что угодно.
“Да”, выдохнула она с радостью, “сделаем так”.
“Мне только жаль, что я упустил это с самого начала. Знай я, что это ты ждала меня в имении Комина, я приехал бы сам, моё сердце. В самый первый день клятв”.
Но его глаза были всё ещё тревожными, и она подняла руку, чтобы разогнать тени прочь. Он поймал её и нежно поцеловал ладонь, затем прижал к ней её пальцы.
“Ты мне веришь, милая?”, тихо спросил он.
Доверие. Такая хрупкая, тонкая, изысканно ценная вещь.
Ястреб смотрел на неё, эмоции вспыхивали на её выразительном лице, удивительно открытому для него сейчас. Он знал, что она думала о тех мрачных временах, о которых никогда не рассказывала. Однажды она доверит ему все свои самые сокровенные мысли и страхи, и придёт к пониманию того, что не имело значения то, что произошло с ней в прошлом, это никогда не изменит его чувств к ней.