Дым в глаза

Что же, присмотритесь. Серов все равно своего добьется».

«Иногда приходит страшная мысль, и я сам чувствую, как гаснут, чернеют мои глаза. Никто никогда не поймет моего состояния.

Ведь я не тот, за кого меня принимают.

Я, как заводная игрушка, танцую на канате. И я боюсь, что вдруг завод кончится. Я не удержусь и секунды. И полечу в бездну. Иногда кажется, что вот выйдешь на поле, и тебя просто сшибут мячом.

И этого никто не знает, но я боюсь мяча. Поэтому я стремлюсь сразу вступить в борьбу, убедиться в том, что все по-прежнему.

«Игра началась, как обычно, атакой Серова».

Ведь прежний Игорь Серов никогда не сможет дорасти до теперешнего. И дело не только в таланте. Нужно лет десять страшной работы, подвига. А я не способен. Да и поздно.

Маркелов с каждой тренировки уходит измотанный, выдохшийся.

А я же только делаю вид, что тренируюсь. У меня все получается изящно, легко.

И никто не знает, как я завидую Маркелову. Ведь он меня догоняет. Я чувствую за спиной его дыхание. Все, что я умею, он умеет. Но я стою на месте, а он растет. О, я знаю Маркелова! Когда я споткнусь, он не подаст мне руку. «Вера в сильного человека». Он скажет: «Хорошо, что ты ушел. Последнее время только портил».

Ничего, когда нам уже не придется бегать, как дуракам, за этим мячом и мы будем, простите, где-нибудь руководить, у нас будут одинаковые возможности, Ленька. И тогда Серов себя покажет».

«Однажды заваливаемся мы с Эдиком в кабак. На улице мороз. Мы, естественно, разогреться хотим. Заказали. Подходит к нам симпатичный пижончик, один из многочисленных наших «друзей», которые любят хвастать: «Когда мы последний раз пили с Игорем Серовым…» — хотя вы пили первый и последний раз, и то непонятно, как вы с нами познакомились… Так вот, подходит он и приглашает к себе за столик. А с ним блестящая блондиночка. Спрашиваем: кто?

— Моя девушка!

Мы говорим:

— Ладно, может, подойдем.

Пошли они танцевать. А блондиночка — люкс! Ноги длинные.

Он к нам опять подходит. Мы не хотим. Наконец согласились. И на его горе.

Мы подсели. Нас знакомят.

— Это Игорь Серов!

— А я знаю. Газеты все же читаю.

— Люблю иметь дело с образованными людьми. Вот я разве что отчеты просматриваю.

— Да нет. Я знаю ваше фото. Ведь лицо не разглядишь с трибун.

— Что ж, в следующий раз, выходя на поле, буду лицо прикрывать большой фотографией.

Посмеялись. Выпили. Пижончик (забыл как его зовут) встает.

— Пардон, оставляю вас на минутку.

И не успел он отойти, как я спросил:

— Поедем ко мне?

— Неудобно сразу.

— Прямо сейчас!

Эдик подозвал официанта. Она чиркнула записку. Через минуту нас не было. Вот так, любовь моя, Лена Соколова».

«Один из итальянских журналов составил свой проект сборной Европы. Там один француз, три англичанина, два итальянца, один немец, два венгра и мы с Маркеловым. Об этом написал «Наш спорт». Интересно, Лена читает газеты?»

«Мне не до формул. Я сдал одну контрольную работу, проклял математику и получил еще академический отпуск на год. Дали!

У меня есть какая-то общественная работа: где-то я кого-то агитирую, воспитываю. А вот кто меня самого будет воспитывать?

Для одних я студент — сам умный.

Для других я футболист — человек пропащий.

Когда я встречаюсь со своими бывшими товарищами студентами (а встречаюсь я редко), мы говорим только о футболе».

«Прошло два сезона. Наступает третий. Мы приедем в Москву весной, зеленеющим маем. Неужели за все это время гражданка Соколова ни разу не пришла на стадион! Неужели она не придет!

Каждый раз, выходя на матч, я полтора часа ношусь по полю, нервничаю, ругаюсь, меня бьют по ногам, толкают… Ради чего я это делаю? Ради того, чтоб орал стадион? Вот если там Лена Соколова, если она это слышит!.. Тогда стоит.

Ты о ней мало думаешь. Ты только сейчас ее вспомнил. Верно? Да.

И неверно.

Как-то подсознательно, автоматически, не признаваясь самому себе, ты ищешь ее взглядом на трибунах стадиона, в толпе поклонников и поклонниц «Спутника». Когда ты в ресторане с красивой девушкой, тебе хочется, чтобы за соседним столиком сидела Лена. Когда с тобой хотят знакомиться, а ты не хочешь, приходит мысль: вот бы Лена это увидела!

Ты объездил всю Европу. Ее журналисту с тобой не сравниться. А может, ее журналист писал отчеты о наших матчах? Об Игоре Серове?

Тебе приходит много писем. И каждый раз: «Вдруг от нее!»

Может, Лена не признает футболистов? Но, допустим, я нашел не только четырнадцатое доказательство, а еще четырнадцать. Ну, дали бы мне доктора. Ну, знали бы меня пять тысяч человек. Ну, еще с десяток тысяч слыхали бы о моем существовании. Дело не в деньгах (их у меня хватает), не в почете (мальчишки, например, дразнят друг друга: «Профессор»). Но ведь меня знает весь Союз! И все крупные города Европы.

Побыла бы Соколова на одном из моих триумфов! Услышала бы, как вопит, неистовствует стадион, когда я забиваю гол! Увидела бы, как люди обступают автобус, толкаются, давят друг друга, чтоб посмотреть, как мы выходим!

Весь сезон, полгода, почти в каждом номере газеты, что получает она, упоминается моя фамилия.

Знаете ли вы, гражданка Соколова, кем стал тот мальчик, которому вы сделали снисхождение, целуясь с ним в подъезде?

Помните ли вы, гражданка Соколова, как мы шли по улице, когда я вам признался в любви? «Победу» везли разбитой в кузове машины. Символично. Вы разбили мою победу.

А манекены, что стояли очень довольные в витрине? Еще бы, на одном было ужасное платье, но стоило 370 рублей, а костюм на другом — 1 800. Я был тоже перед вами манекеном. Вы думали, что знаете меня и цена мне стандартная, средняя. А, пожалуй, вы просчитались, Соколова! Серов стоит миллионы. Поняли ли вы это, Лена Соколова? Вы упустили «своего принца», о котором мечтают все девушки.

Или…

Помнишь, Игорь, что ты записал однажды, года два тому назад?

«Мы можем сделать очень много. И нами все будут восхищаться. И смотреть на нас восторженными глазами. Кроме одной-единственной…»

ГЛАВА IX

ЛЕНА СОКОЛОВА

Но Серов ошибался. За ним следили.

Сначала все воспринималось как анекдот. Футболист-математик. Высчитывает траекторию удара. Но Серов круто пошел вверх.

Ей хотелось побывать на одном из матчей. Останавливало странное, невероятное опасение: вдруг он ее увидит?

Прошло два года. Она повзрослела, поумнела. Успела полюбить журналиста, а потом уйти от него. Она стала проще с ребятами, но те ее побаивались: Соколова могла «срезать» кого угодно.

Как-то в одной незнакомой компании зашел разговор о футболе. (Начинают всегда со спортивных тем, ибо тут каждый уверен, что он во всем разбирается.) Моментально всплыло имя Серова. Лена упомянула, между прочим, что Серов был когда-то в нее влюблен. И сразу подумала: «Зачем я это сказала?» На нее устремились ехидные взгляды. И мрачный рыжий парень из породы корифеев-пятикурсников, не обращаясь ни к кому, так просто поделился наблюдением, что у всех красивых девушек первая любовь обязательно или Жерар Филип (он же был недавно в Москве), или Олег Стриженов, или Рашид Бейбутов, или Игорь Серов.

Конечно, потом она расквиталась с рыжим пятикурсником. Но она поняла, что феноменальная карьера Серова настолько подняла его, он кажется таким недосягаемым, что, простите, ей уже не верят.

Лена несколько раз была на стадионе. Кругом или ругали Серова индивидуалистом, лентяем, или называли его тараном, на котором «Спутник», мол, и держится. Ей запомнился один паренек, который ехидным тонким голосом вопил: «Ругаете Серова, говорите, что играть не умеет, но почему всюду Серов? Почему сами все время говорите о нем? А? Вот увидите! Сегодня будут три штуки Серова как пить дать!»