Вот в чем фокус

—   Вопрос должен стоять так: вправе ли мы отвер­гать эту помощь? Если откажемся мы, наши родите­ли начнут помогать родственникам, а то и вовсе чу­жим людям.

—   Сорок рублей в месяц — и это вы называете по­мощью?

ПОСИДИМ У ОКОШКА

Недавно меня пригласили в гости мои новые зна­комые, муж и жена. Меня просили прийти ровно в шесть вечера. Я появился почти вовремя, опоздав на две-три минуты. На мой звонок к двери никто не подошел. Тро­нул дверь — она оказалась незапертой. Я вошел. В квар­тире было темно. На фоне освещенного телевизионного экрана четко читались два силуэта, мужской и женский.

—   Извините,— сказал я.— Немного опоздал.

Не оборачиваясь, хозяин сделал легкий пасс рукой, скорее всего означающий: «Садитесь рядом».

Я взял стул и сел рядом.

—   Здравствуйте, как поживаете?— спросил я. Те­перь их было видно в профиль.

Жена приложила пальчик к губам, что, видимо, оз­начало: «После поболтаем».

Все мои последующие попытки заговорить не наш­ли взаимопонимания.

В половине двенадцатого на экране появилась надпись «Передачи окончены».

Муж нехотя выключил телевизор.

—   Здравствуйте, здравствуйте,— сказал он, рас­сеянно разглядывая меня.— А вы как поживаете?— Он широко зевнул и потянулся до хруста в костях.

—   Здравствуйте,— сказала жена.— Что же вы так поздно? — Она тоже зевнула, но деликатно, в ладош­ку; извинилась, вышла и через минуту вернулась в до­машнем халатике.

—   Гм-гм...— сказал муж и поглядел на часы.

—   Вы только что пришли, а мы вас уже гоним,— засмеялась жена.

—   Жаль, что такой славный вечер вы провели не у нашего телевизора, а у своего,— сказал муж.— Мы недавно поменяли кинескоп, у нас изумительная чет­кость. А цвет! Сами видели!

—    Разрешите узнать на прощание,— попросил я,— а как вы проводили вечера, когда у вас не было те­левизора?

—   Странный вопрос,— удивилась жена.— У нас всегда был телевизор.

—   Не совсем так,— поправил ее муж.— Но это было очень давно...

—   Подожди, подожди...— задумалась жена.— При­поминаю одно забавное занятие. У нас были такие... листочки.

—   Что еще за листочки?—с подозрением спросил муж.

—   Да вспомни! Такие листочки, испечатанные с обеих сторон буковками. Они еще были сложены в та­кие плотные пачечки.

—   Наверное, это были книги?— предположил я.

—   Как вы сказали?— переспросила жена.

—   Кни-ги.

—   Возможно.

—   А!— промычал муж.— Теперь и я вспомнил эти листочки. Но что мы с ними делали?

—   У меня такое ощущение,— неуверенно произнес­ла жена,— что мы их перелистывали.

—   Да, перелистывали,— подтвердил муж.— Но за­чем?

—   Кажется, я догадалась,— сказала жена.— Там попадались картинки. Наверное, мы смотрели картинки.

—   А может быть, вы их читали, эти книги?

—   Вот!— обрадовался муж.— Конечно! Когда не было телевизора, мы читали книги. Спасибо, что на­помнили.

—   Я еще вспомнила,— сказала жена.— Иногда мы одевались и уходили из дому,

—   Куда это мы уходили?— с подозрением спросил муж.

—   Мы бродили по улицам, заходили в парки, си­дели на скамейках. Но какую мы при этом преследо­вали цель — трудно сказать.

—   Вы гуляли,— подсказал я.

—   Пожалуй, что и так,— согласился муж.— Гуляли.

—   Если я только не путаю,— сказала жена,— у нас было еще одно занятие. Мы встречались.

—   С кем?— недоверчиво спросил муж.

—   С очень милыми людьми. Вроде вас,— она обра­тилась ко мне.

—   Видимо, речь идет о друзьях,— сказал я.— О друзьях и знакомых.

—   Хорошо их помню,— подтвердил муж.— Мы с ними, знаете, все время ругались. Но уе с целью ос­корбить, а с какой-то вполне благородной целью.

—   Вы спорили,— подсказал я.

—   Еще как спорили!— сказала жена.— Об этом, его еще часто показывают по телевизору.

—   Об искусстве?— наугад спросил я.

—   О нем,— кивнул муж.— И еще' об этой. Которая в последних известиях.

—   О политике?

—   Это все больше мужчины,— уточнила жена.— А мы все об этих. Они еще все время меняются.

—   О модах,— безошибочно определил я.— А что, эти друзья теперь к вам приходят?

Супруги переглянулись.

—   Мне кажется, приходят,— сказал жена.— Иног­да возникает ощущение, что кто-то вошел в квартиру и подсел третьим к телевизору.

—   Да, такое ощущение бывает,— согласился муж.— Например, сегодня. Впрочем, может, и померещилось.

—   Ваши ощущения вас не обманывают,— успокоил я хозяина.— Сегодня третьим был я.

—   Ах вот как?— воскликнула жена.— Ради бога, извините, один нескромный вопрос: вы нам — кто? Друг, товарищ? Может быть, брат? Сережа, присмотрись к товарищу внимательнее. Помнишь своего брата, ко­торый живет на Пушкинской? Там еще рядом обмен кинескопов.

—   Боря?— неуверенно произнес муж, распахивая руки.

—   Нет, нет,— я торопливо уклонился от объятий.— Не Боря.

—   Имя брата ты мог бы и не путать,— укоризненно заметила жена.

—   Дорогая, а что ты скажешь относительно твоего двоюродного дяди из Челябинска?

—   Здравствуйте, дядя,— приветливо сказала жена.— Если вы дядя.

—   Не мучайтесь понапрасну, товарищи,— сказал я.— Мы не родственники.

—   Может, вы тут по службе?— спросил муж.— Только не обижайтесь. А то, помню, как-то раз было ощущение, что третьим сидит друг детства. А оказа­лось, это агент Госстраха приходил. А вы откуда?

—   Ниоткуда. Мы познакомились в доме...— Я на­звал нашего общего приятеля.— И вы пригласили меня в гости.

—   Я там, наверное, выпил лишнего,— чистосердеч­но признался муж.

—   Минуточку,— засомневалась жена.— А как мы попали в этот дом? Когда это было?

Я назвал число.

—   А,— вспомнил муж.— В этот день телестудию ставили на профилактический ремонт. Передач не было. Теперь все ясно.

—   А если бы вдруг телевизор сломался?— спросил я.— Короткое замыкание — и сгорел.. Дотла. Сказалось бы это как-то на вашем образе жизни?

—   Не надо иронизировать,— сказала жена.— В на­шем образе жизни проглядывает народная традиция. Помню, бабушка рассказывала, как они раньше прово­дили вечера. Сидели у окошка и глазели на улицу. Мы в каком-то смысле тоже сидим у окошка. Но что видела из своего окошка бабушка? В лучшем слу­чае — подвыпивших прохожих. А у нас? Сегодня Че­лентано, завтра Пугачева, сегодня «Спартак», завтра ЦСКА, сегодня моды в Париже, завтра наводнение на Амазонке. И этого вы нас хотите лишить?! Кстати, а у вас самого есть телевизор?..

—   Не надо, не надо грубить,— примиряюще ска­зал муж.— Товарищ просто острит, у товарища тоже есть телевизор, товарищ — свой человек, телевизионный зритель. Как у вас с изображением на седьмом канале? Не барахлит?

—   Господи!— крикнула жена.— Вы пришли посмот­реть седьмой канал? Что же вы сразу не сказали?

—   Приходите завтра,— предложил муж.— Ради вас включим седьмой канал. Что там у нас на завтра?

—   «Дифференциальные уравнения. Лекция для заочников первых курсов машиностроительных ву­зов»,— прочитала жена.

—   Конечно, уравнения — не наводнения,— пошутил муж.— Но не все же развлекаться.

—   Приходите,— улыбнулась жена.— Посидим у окошка.

ДЕЛО ПО ДУШЕ

У Растаскаевых семейное совещание: подбирают профессию сыну Сереже. На подмогу приглашен старин­ный друг семьи Воровацкий. После обильного угощения мужчины размещаются в удобных креслах и закуривают. Мама Растаскаева устраивается на тахте. Сын Сережа присел на подоконник и нервно барабанит пальцами по стеклу. За окном чудесный, тихий зимний вечер, располагающий к неспешной беседе.

—   Семнадцать лет парню,— начинает папа Растаскаев.— Пора в жизни определяться, найти дело по душе. А в нем дурь молодая бродит.

—   В ком не бродила? — благодушно возражает Во­ровацкий.— Помню себя молодого. Помню вас молодых.