Страница 31 из 36
Встал вопрос: какому подразделению дать задание овладеть деревней? Выбор пал на роту политрука Николая Федоровича Кашникова. И, надо сказать, неслучайно.
Кашников прошел хорошую школу жизни и службы. Он был пулеметчиком на тральщике Балтийского флота, где получил крепкую морскую закалку. Затем Николай Федорович окончил курсы политруков, приобрел основательные политические и военные знания.
В бригаде Кашников пользовался репутацией лучшего политработника, хотя ему было всего двадцать шесть лет. Политрук отличался выдержкой, умением привлекать к себе подчиненных, влиять на их поступки и дела. Он обладал той обаятельной силой, которая присуща людям, проникнутым идеей беззаветного служения Родине, народу.
Война застала Кашникова в должности секретаря комсомольского бюро в одной из частей, стоявших во Владивостоке. Рапорт за рапортом писал коммунист, настойчиво просил послать его на фронт. Вскоре просьбу политработника удовлетворили.
Недолго формировалась бригада. Но и за это сравнительно короткое время молодой политрук зарекомендовал себя хорошим политработником. Он был замечательным беседчиком, лектором. Говорил просто, задушевно. При случае мог не только рассказать, но и показать, как надо действовать, выполнять ту или иную задачу.
Однажды при сильном снегопаде и ветре пулеметчики тренировались в стрельбе по появляющимся мишеням. Кашников заметил, что краснофлотец Фролов не укладывается во время, мажет. Ссылается при этом на погодные условия.
— Дайте-ка я попробую, — сказал политрук и занял место за пулеметом. Быстро зарядил его, дал очередь по еле заметным грудным мишеням. При проверке оказалось, что все мишени поражены.
Фролов понял: пенять надо на себя. Тренировался с тех пор без устали. И вскоре при стрельбе заслужил похвалу Кашникова.
Так настойчиво воспитывал Николай Федорович своих подчиненных.
Днем он участвовал в полевых занятиях, вечерами проводил беседы, выступал с докладами.
Высокие боевые качества проявил Кашников и на фронте. При взятии деревни Званово взвод лейтенанта М. И. Кочеткова штурмовал каменный дом.
Политрук роты 62-й морской стрелковой бригады Н. Ф. Кашников.
Из окон здания гитлеровцы поливали пулеметным огнем моряков. Наши «максимы» не доставали укрывавшихся в доме фашистов. Политрук находился в расположении подразделения. Оценив обстановку, он приказал командиру взвода:
— Открывайте огонь, а я попробую подойти к зданию незаметно.
Он снял полевую сумку, противогаз, вставил запалы в связку гранат. Прокопав лаз в сугробе, пополз. Стрельба отвлекла фашистов. Минут через десять Кашников достиг цели. Он метнул связку в окно дома. Раздался взрыв. Вражеский пулемет замолчал. Кашников поднялся, а за ним бойцы. Они вбежали в дом и захватили его. Вот такому подразделению и его смелому политруку (Кашников возглавил роту, командира накануне ранило) поручили ответственную задачу: «Взять Круглово во что бы то ни стало!»
Штаб разработал детальный план штурма деревни. Решили наступать не в лоб, а нанести противнику внезапный удар во фланг. Рота была усилена несколькими минометными и пулеметными расчетами. На разведанные огневые точки врага перед атакой произвели артналет.
Бой начался в светлое время. Моряки в белых халатах, рассредоточившись, начали наступление, но противник интенсивным огнем из минометов прижал их к земле. Несколько раз политрук поднимал роту, и столько же раз приходилось опять залегать. Батарея 76-миллиметровых пушек, поддерживая наступление моряков, непрерывно вела огонь по деревне, не давала гитлеровцам подбрасывать подкрепления на передний край. Короткими перебежками от рубежа к рубежу воины во главе с Кашниковым медленно, но уверенно приближались к цели. Перед самой атакой, когда особенно требовалась огневая поддержка, один пулеметный расчет вышел из строя. Поднимать бойцов в наступление в такой момент было нельзя. Тогда Николай Федорович подполз к молчавшему пулемету и сам открыл огонь по контратакующим гитлеровцам. Меткими очередями он скосил их первую группу.
Под прикрытием огня пулемета бойцы поднялись и с криком «ура!» пошли в атаку. В рукопашной схватке моряки выбили немцев из деревни. В самый последний момент боя, когда отдельные мелкие группы оккупантов, отстреливаясь, бежали из деревни, политрук Кашников был смертельно ранен. За умелое выполнение ответственной задачи его посмертно наградили орденом Красного Знамени.
У въезда в Круглово сейчас высится памятник морякам-освободителям.
Фашисты старались скрыть расположение своей крупной и среднекалиберной артиллерии. Эти батареи без особой нужды огня не открывали. Чтобы обнаружить их, требовалась разведка боем.
В бригаде была рота автоматчиков, которой командовал смелый, находчивый моряк старший лейтенант Керимов. Его подразделение состояло из краснофлотцев, уже побывавших в боях с захватчиками и не раз смотревших в лицо смерти. Эти люди уже знали звериные повадки и коварство гитлеровских молодчиков. Бойцы роты и их командир рвались в бой. Неоднократно они обращались к комбригу с просьбой: «Дайте нам самостоятельное дело».
Вот этим-то людям и дали задание произвести глубокую разведку укрепленного рубежа немецкой обороны в селе Малееве.
Было холодно. Ночью мороз достиг тридцати пяти градусов. Немцы, видимо, ожидали с часу на час атаки моряков и педантично, через каждые пять минут, освещали свой передний край ракетами. Одновременно они открывали огонь по позициям бригады.
Прорваться в Малеево автоматчики решили ночью с расчетом вернуться на свои позиции до рассвета.
Чуть стемнело, рота Керимова вышла из землянок. Бойцы бесшумно перешли реку. Разгребая перед собой снег, упорно продвигались вперед. Саперы следовали вместе с автоматчиками, обезвреживали мины. Когда гитлеровцы освещали подступы к селу, люди залегали, маскхалаты помогали им сливаться со снежным покровом.
Разведчикам удалось войти в село совершенно незамеченными. Они окружили ряд домов, где отогревались немецкие расчеты, дежурившие в эту ночь у минометов. Было условлено делать как можно больше шума.
Когда фашисты выскочили для очередной пальбы, автоматчики ударили по ним из автоматов. По всему селу поднялся переполох. Вражеские солдаты и офицеры выскакивали из домов, беспорядочно стреляли, усиливая панику в своих рядах. С перепугу кто-то из гитлеровцев, дежуривших у минометов, вместо белой засветил красную ракету. Это оказался сигнал для немецких артиллеристов: «Дать огневую поддержку».
Командование противника, заслышав сильную стрельбу в Малееве и увидев красную ракету, решило, что село занимают русские. И тут по переднему краю бригады открыла огонь вся артиллерия фашистов. Началась стрельба как из соседних деревень, так и из глубины обороны. Этого моряки только и ждали.
Наблюдатели быстро засекли точки вражеских батарей. Огневая система противника была разведана. Пользуясь поднявшейся суматохой, рота возвратилась в свое расположение.
С задания не вернулось пять человек. Только после освобождения Малеева удалось узнать их судьбу.
По приказанию Керимова отделение, возглавляемое матросом Кудряшевым, атаковало самый дальний дом, где помещались солдаты. Опомнившись, гитлеровцы окружили моряков. Кудряшев с бойцами укрылся в отбитом доме.
— Долго продолжалась осада матросской крепости. Моряки мужественно защищались. Наконец, гитлеровцы подтянули пушку и разрушили дом. Только после этого утихла стрельба. Фашистские солдаты вытащили из-под обломков тяжелораненого Кудряшева и отвели его в штаб.
Когда Кудряшев пришел в сознание, фашисты стали его допрашивать. Они добивались одного: «Когда русское командование начнет наступление?» Но моряк молчал. Ему выкручивали раненую руку, его били шомполами. Мужественный советский воин умер героем, не проронив ни слова.
Об этом рассказал бойцам колхозник из села Малеева.
Моряки преследовали гитлеровцев неустанно, днем и ночью. Они отбивали у них село за селом, заставляя врага коротать ночи в поле при тридцатиградусном морозе.