Путь Инкуба

— На крыльях отчаянья ко мне примчался один план, — быстро проговорил Пестрый, — но мне потребуется секунда, которой, как я думаю, эти юные джентльмены нам не предоставят.

— Тогда я предложу воспользоваться той уловкой, которую ты применил против сумракрылов, — несколько помедлив, сказал Морр.

— А! Хороший план! Да, сейчас!

Пестрый бросил фотонный снаряд, и подземный сумрак расколола ослепительно-белая вспышка молнии. Хоть он и закрыл глаза, под веками заплясали пурпурные пятна, для враждебных инкубов же эффект усилился в тысячу раз. Когда загнанная в угол добыча внезапно лишила их зрения, кольцо инкубов пошатнулось и на миг распалось. Собравшись с последними силами, Морр прыгнул на них, рубя смертоносным клинком направо и налево со всей яростью раненого тигра. В смятении противники слепо размахивали клэйвами, порой даже раня друг друга.

В это время Пестрый подбросил в воздух маленькое серебряное веретено, которое зависло на месте и начало крутиться вокруг своей оси, испуская дрожащую трель. Арлекин запел высоким голосом, подстраивая тон под пронзительную переливающуюся песнь веретена. Под ним проявился вращающийся и колышущийся фиолетовый проем в форме слезы и быстро расширился, словно вертикальный кошачий зрачок. Не дожидаясь приглашения, Морр ринулся в открытые врата, преследуемый дюжиной мстительных клинков, метящих в спину. Пестрый небрежно помахал инкубам рукой и проскользнул внутрь, прежде чем его настигли, и врата тут же закрылись за ним, издав громкий хлопок.

Морр ждал арлекина на другой стороне, тяжело опираясь на клэйв, и на его бледном лице отражался ужас от того, что он видел вокруг себя. Они стояли среди живописных развалин, изящных колонн и портиков несомненно эльдарского происхождения, которые сплошь заросли мхом и терниями. Под ногами валялись обломки статуй, меж растрескавшимися камнями мостовой торчала сухая жесткая трава. Эти чрезмерно изящные руины выглядели нереально и простирались всего на сто метров в каждую сторону — потом вниз резко обрывались скальные стены. Дальше простиралось пульсирующее многоцветное небо, в котором кружились и кувыркались изломанные каменные острова, достигавшие порой размеров целых континентов.

— Это…? — Морр, похоже, не мог заставить себя закончить вопрос.

— Лилеатанир? — завершил Пестрый. — К счастью, нет. Пока что нет, во всяком случае. Расслабься, тут мы в безопасности.

Морр поддался и сел на поваленный камень, положив клэйв на колени. Теперь инкуб действительно выглядел старым и изнуренным. Пестрый решил, что лучше всего будет дать ему время собраться с силами, прежде чем продолжать путешествие. Инкуб заинтересованно посмотрел вниз, на разбитый лик статуи, который слепо глядел на него единственным глазом.

— Что же это за место, если не девственный мир? — спросил он.

— Раньше этот мир назывался Ашнеррил'ти. До Падения это был лишь форпост старой империи. Мир-сад, в общем, что-то вроде места для уединения, во всяком случае, так меня уверяли. Однако он был достаточно плотно населен, чтобы его настигла гибель во время пробуждения Той, что Жаждет. Он угодил на окраину великого возмущения — можно сказать, его затронуло самым краешком Ее развевающейся мантии — и был затянут за пелену. Этого было достаточно, чтобы разорвать Ашнеррил'ти на тысячу кусков и необратимо исказить всех его обитателей до единого. Фактически, прямо сейчас мы стоим на том, что осталось от некоторых из них. Они все буквально окаменели, узрев Ее ужасающее величие, по крайней мере, так гласит история.

Морр еще секунду взирал на бушующее небо, а потом какое-то время разглядывал руины. Внезапно он встал.

— Почему ты привел меня сюда? — спросил инкуб со странной интонацией в голосе.

— Я его не выбирал, — ответил Пестрый оправдывающимся голосом. — Сюда было проще всего быстро добраться, и я знал, что тут безопасно. Немногие знают, как найти это место, и еще меньше тех, кто приходит сюда по своей воле.

— А это тогда кто? — спросил Морр, указывая в сторону.

Пять фигур в доспехах цвета сапфира, отдаленно напоминающих броню инкубов, появились из укрытия позади руин. Пестрый сразу же узнал в них аспектных воинов искусственного мира, представителей храма Зловещих Мстителей. Эти воины выглядели более изящными, чем инкубы, их телосложение и героический облик наводили на мысль об оживших статуях. Шлемы, полностью закрывающие лица, были увенчаны высокими гребнями из перемежающихся полос синего, белого и желтого цветов. Мстители были вооружены длинноствольными сюрикенными катапультами и не сводили прицела с Морра и Пестрого.

Из развалин появилась шестая фигура, в отличие от остальных, облаченная в покрытые рунами одеяния. Ее лицо скрывал луковицеобразный, похожий на голову насекомого шлем, украшенный ветвистыми рогами из призрачной кости. Чародей, ибо это был он, держал при себе колдовской клинок длиной с собственный рост. Этот меч выглядел странно утонченным и строгим оружием в сравнении с безжалостным клинком Морра.

— Любопытное зрелище, — спокойно сказала фигура в мантии, — артист и убийца путешествуют вместе, как добрые друзья.

Морр издал ядовитый смешок.

— «Убийца»? Иди-ка сюда, мелкий прорицатель, и я добавлю еще одну жертву на свой счет. В твоем случае я это сделаю с большим удовольствием.

Пестрый быстро шагнул вперед и встал между чародеем и израненным инкубом.

— Что привело вас сюда, собратья-путешественники? — приветливо спросил арлекин. — Это уединенное место, не говоря уж о том, что хрупкое. Я надеюсь, что от всех нас можно ожидать приличного поведения. Почему бы нам не представиться друг другу? Этот мой сердитый друг — Морр, меня можно называть Пестрым, а как мне следует именовать тебя?

— Меня зовут Караэис, я ступаю по пути Провидца, — сдержанно проговорил чародей. — Мы пришли за твоим спутником, чтобы привести его на совет провидцев и наказать за его преступления.

— Не забегаешь ли ты немного вперед, Караэис? — едко поинтересовался Пестрый. — Разумеется, сначала должны еще произойти всякие мелочи вроде суда и разбирательства, с разными добавками в виде возможности ответить на обвинение, свидетельств, беспристрастности и так далее, и только потом уже идет речь о наказании, разве не так?

— Это не твое дело, если только ты не собираешься сражаться с нами на его стороне, — ответил чародей голосом, в котором появилось раздражение. — И если это так, то я, как ни прискорбно, вынужден буду приказать Мстителям сразить тебя на месте.

Пестрый отметил, что от этих слов экзарх Зловещих Мстителей, возглавляющая отряд аспектных воинов, едва заметно дернула головой. Очевидно, она в чем-то не одобряла действия чародея.

— Я бы скорее подыскал наилучший возможный исход для всех затронутых конфликтом, — осторожно возразил Пестрый. — В этот самый миг мы находимся на пути к Лилеатаниру, где намереваемся исправить положение дел. Я был бы рад, если б вы составили нам компанию.

— Так значит, ты все же не отрицаешь виновности своего спутника, — удовлетворенно заключил Караэис. — В данных обстоятельствах я считаю, что тебе лучше сопроводить нас к совету, чтобы ты мог полностью оправдать себя и свою роль в событиях на Лилеатанире.

— Оправдать себя? Я не в ответе перед вашим советом провидцев, равно как и мой добрый друг Морр, — с некоторой горячностью ответил Пестрый. — По какому праву ты распоряжаешься нами, словно пленниками? Мы твои пленные, так ты считаешь?

Невысокий арлекин сделал шаг к чародею и увидел, как облаченный в мантию боевой провидец слегка отшатнулся при его приближении. Он был полон страха и честолюбия — скверная комбинация. Двое Зловещих Мстителей подчеркнуто повернули сюрикенные катапульты на Пестрого, в то время как остальные трое непоколебимо продолжали держать свое оружие нацеленным на Морра. Арлекин снова отступил, демонстрируя раскрытые ладони и широкую усмешку в знак того, что он не собирался причинить никакого вреда.

— Инкуб — мой пленник, — уверенно заявил чародей. — Если ты хочешь остаться с ним, то ты также должен стать моим пленником.