Страница 7 из 10
– Но ты же меня не гонишь. А почему? Потому что тебе опора нужна. Кто такой Соболь? Он сегодня с тобой, а завтра против тебя повернет. А я – твоя дочь, я тебя не предам…
Отец долго и напряженно смотрел на нее, затем кивнул:
– Соображаешь… Это хорошо, что соображаешь. И про ментов ты правильно сказала… Только не надо поперед батьки лезть…
– Ну, я же дело сказала. Соболя ведь убить могут.
– Думаешь?
– Запольским отморозкам фарт идет. Может, им и дальше везти будет?
– Запросто.
– Вот я и подумала, зачем Соболю голову подставлять?
– А тебе какое до него дело?
– Ну как же, он же наш…
– У тебя с ним что-то было?
– В каком смысле?
– А в том самом, который между ног…
– С чего ты взял?
– Да видел, как ты на него сегодня смотрела.
– Ну, ты же убить его мог, а он как мужик держался.
– Мужик. И этот мужик трахнуть может. Смотри, если что, считай, это он меня трахнул.
– Думаешь, я не понимаю?
– Все вы все понимаете, – скривился Роджер. – До поры до времени.
– Значит, это время еще не пришло.
– А вдруг? Я смотрю, ты катаешься с ним…
– И завтра поеду. В Заполье. По делу.
– Сама поедешь. Ты у меня баба крутая, сама все разрулишь. Ну, давай за тебя, дочка!
– До дна? – поднимая стакан, с опаской спросила она.
– А что, не осилишь?
– Ну, не знаю…
– Если ты моя дочь, то осилишь, – усмехнулся он.
Ульяна далеко не пай-девочка – и водку ей приходилось пить, и ноги под парнями раздвигать. Но двухсотграммовый стакан – одним махом, до дна… Нет, она, конечно, попробует…
Попробовала. Слезы брызнули из глаз сразу, а дыхание перехватило на половине стакана. Она пыталась пересилить себя, сдерживая рвущуюся обратно водку, и даже выпила почти все. Почти. Но не все.
– Не моя ты дочь, – скорее в шутку, чем всерьез сказал Роджер.
Он-то свой стакан до дна осушил. И ни слезинки в глазу. Как будто воды выпил.
– А ты не мой отец! – разозлилась Ульяна.
– Почему?
– Потому что ты дурак, а я умная.
Они были вдвоем в доме – никто их не слышал, поэтому она могла позволить себе такой выпад.
– Надеюсь, это шутка? – хищно сощурился Роджер.
– А ты что, умный, если дочь свою спаиваешь?
– Почему спаиваю? Просто вот выпить с тобой захотел.
После выпитого Ульяна порядком захмелела. Но в сон ее не потянуло, напротив, захотелось веселья. А какое могло быть веселье с отцом? Хотя от повторения она не отказалась. За второй стопкой последовала третья, за ней четвертая…
– Ты очень красивая, – сказал отец, с затаенным восхищением глядя на нее.
– Я знаю.
– Ты по-настоящему красивая. По-настоящему красивой может быть только умная женщина. Умная и сильная. Ты как раз такая. Как раз такая, какая мне нужна. Ты очень хорошо смотрелась, когда сегодня поперед батьки. Мне даже завидно стало. Если вдруг со мной что-то случится, ты мое дело возьмешь, и братва тебя примет, если трахаться с кем попало не будешь. А ты любишь трахаться?
Ульяна возмущенно взглянула на отца и заплетающимся языком попросила:
– Ты себе больше не наливай.
– А что такого? Ты баба взрослая, и таскалась тут по поселку…
– Кто таскался?!
– Ты. Со Стасом трахалась? Трахалась. С Колькой Воронцовым трахалась? Трахалась… Продолжать?
– Тебе постель постелить? – язвительно спросила она.
– Постелешь. И сама ляжешь.
– С тобой?!
– А чем я хуже других?
– Ты – мой отец…
Она вдруг протрезвела, глядя в налитые похотью глаза Роджера. Он ведь мужик здоровый, если навалится, то не вырваться.
– Ты в этом уверена?
– А разве нет? – Ульяна покосилась на дверь, и он, заметив это, сдал вдруг назад:
– Ты что, шуток не понимаешь?
– Шутки у тебя дурацкие…
– Не сердись. Просто мысль вдруг в голову пришла. Мы бы очень хорошо смотрелись вместе. Я – крутой, ты – красивая и умная. Но ты моя дочь, я не могу с тобой. А жаль…
Роджеру слегка за сорок, но зона, как известно, не самое лучшее средство от старения, поэтому выглядел он на все пятьдесят. Седые волосы, морщинистый лоб, глубокие складки вокруг носа и рта, да и тело обрюзгшее. Но даже если бы он был красавцем, Ульяна все равно не захотела бы под него лечь. Ведь он же ее отец… Как ему в голову могла прийти такая дикая мысль! Неужели совсем одичал на своей большой дороге?..
– Давай выпьем, дочка, – предложил Роджер, скручивая пробку с очередной бутылки.
– Может, хватит?
– Хватит. По одной, и разойдемся.
– Только по одной…
Они снова выпили, закусили. Но Роджер на этом не остановился. Он наполнил стопки и ласково посмотрел на Ульяну:
– Все хорошо, дочка. Не бери голову…
– Да пошел ты! – Она в гневе смахнула со стола бутылку водки вместе со своей стопкой, поднялась и стремительным шагом вышла из кухни.
Роджер преследовать ее не стал, только посмеялся вслед.
Ульяна закрылась в своей комнате, придвинула к двери комод. Если отец начнет вдруг ломиться к ней, она успеет выбраться из комнаты через окно. Там водосточная и газовая трубы – если не самая надежная, то все-таки опора для бегства. Надо быть готовой ко всему.
Глава 5
Не зря разведчики выходят в рейд ночью. И темно в это время, и враг отдыхает, и бдительность его притуплена. Так думал Виктор, пробираясь во двор собственного дома. Ночь, тихо вокруг – стрекот сверчков не в счет. И во дворе никого…
Три дня он с друзьями отсиживался в далеком дачном поселке. Нашли заброшенный домик, поселились там. Никто не знал про это место, поэтому их и не нашли. А может, и не искали. Может, никто и не знает, кто убил двух лиговских бандитов. Костя Сомов далеко не самый крутой пацан, но стукачом он никогда не был.
Для того-то и крался в ночи Виктор, чтобы узнать, как обстоят дела. Родители должны знать, что там да как. А еще деньгами могут помочь и продуктами. Это у Юрки родители бедно живут, а у него зарабатывают хорошо. Да и у Алика далеко не все благополучно в семье. Потому и вызвался Виктор на разведку, что мог разжиться у родителей наличностью и провизией, которой им там не хватало.
Во двор он заходить не стал. Обогнул дом и через палисадник стал пробираться к своему балкону. Квартира у родителей на втором этаже, на балкон забраться будет не трудно. Стучать в окно он сразу не станет, сначала прислушается, что в доме происходит. Может, засада там. Если так, то менты себя хоть чем-то да выдадут. Или бандиты… А может, и нет родителей дома. Может, лиговские отморозки вывезли их в лес и закопали.
Тревожные мысли одолевали Виктора. И, как оказалось, не зря.
Не успел он подойти к балкону, как вдруг откуда-то со стороны на него напрыгнула какая-то тень, которая тут же материализовалась в крепкое, натренированное тело с сильными руками. Виктор и опомниться не успел, как уже лежал на земле со скованными за спиной руками. Стальные наручники на запястьях, значит, это мент его атаковал.
– Старший лейтенант Кочанов. Уголовный розыск.
Точно, мент. Сначала заломал, как медведь барашка, а потом представился.
– А что я такого сделал? – возмущенно протянул Виктор.
– Так ты мне сам это и расскажешь, – усмехнулся старший лейтенант. – Вставай! Пошли!
Он не стал вызывать подмогу. И в оперативную машину не посадил, как это должно быть при задержании. Просто взял под руку и полутемными улицами повел в отделение.
Виктор мог вырваться, но куда он убежит, если руки за спиной? Кочанов его в два счета нагонит и собьет с ног. Еще и почки отобьет в наказание. У ментов это, говорят, в порядке вещей.
– Через балкон хотел? – спросил Кочанов.
– Что через балкон?
– Домой через балкон. А почему не через подъезд, как нормальные люди?
– Так родители спят, будить не хотел.
– Ну-ну…
– Что я такого сделал? За что вы меня арестовали?
– Точно, арестовал. Не задержал, а именно арестовал. Потому что постановление на твой арест есть.