Пешки Хаоса

- Никто и не ожидал, что эта кампания окажется легкой прогулкой, - заметил Баалберит. – Как бы ни была раздута репутация этого Гавалона «Великого», он, вероятно, настолько же силен, насколько подл и отвратителен. Мы, люди благочестивые и добродетельные, не можем представить, на какие ужасы он способен – но мы служим Императору, хоть и заперты варп-штормом на этой оскверненной планете, и наше дело правое. Мы с самого начала ожидали потерь в этой кампании, и знали, что эти потери могут быть тяжелыми – поэтому мы ждали, пока наши войска не станут настолько сильны, что будут непобедимы. Мои люди сделают все, что в их силах, чтобы помочь в этом наступлении – но их настоящая работа начнется потом, когда мы должны будем искоренить все остатки хаосопоклонничества на континенте. Это будет долгая и тяжелая борьба – если, конечно, мы не получим подкреплений из Империума. И если мы получим эти подкрепления достаточно скоро, это весьма сократит ожидаемые потери войск генерала Фульбры. Ведь мы все этого хотим, не так ли? Более чем чего-либо, мы хотим сберечь жизни наших солдат и облегчить труд наших священников – и поэтому я буду продолжать пытаться установить контакт с флотом, и поэтому все, даже самые незначительные успехи в достижении этой цели достойны хвалы, и поэтому мы обязаны послать самолет в Гульзакандру незамедлительно.

Полковник Балилла кивал, выражая согласие с основными пунктами речи инквизитора, и выражение лица Форха значительно смягчилось. Даже Мелькарт сделал вид, что одобряет сказанное, хотя явно был решительно настроен не соглашаться с последним предложением. Баалберит начал понимать, для чего Мелькарт хотел оставить самолет себе – и это придало инквизитору еще больше решительности так или иначе добиваться, чтобы самолет Мелькарту не достался.

- Конечно, вы правы, Раган, - сказал губернатор. – Но давайте не будем складывать все яйца в одну корзину. Генерал Фульбра сделает все возможное, чтобы выяснить, почему операция «Зонд» завершилась неудачно, и что это может означать для следующей фазы наступления. Мы должны узнать, что приготовил для нас противник, и ваши люди – наша главная надежда это выяснить. В Гульзакандре все не так, как в Калазендре, где на каждой улице каждого города есть шпион – и если принять во внимание доклады из Одиенн, даже нашим лучшим следователям будет трудно выбить хоть какую-то полезную информацию из местных крестьян, глупость которых может сравниться только с их упрямством. Мы очень надеемся на Адептус Терра, Раган. Мы нуждаемся в вас сейчас более чем когда-либо.

Неискренность Мелькарта была более чем очевидна. Баалберит легко мог представить, как губернатор мысленно добавляет: «а когда мы закончим эту кампанию, вы нам больше не понадобитесь». Однако инквизитор знал, что он еще может понадобиться Империуму. Если Хаос предполагается полностью уничтожить, а не всего лишь загнать в подполье временным поражением, правителям Сигматуса понадобится укрепить силу и целеустремленность местных «Адептус Терра». А в чем сейчас больше всего нуждается эта местная копия настоящих Адептус Терра, так это во вливании новой силы и новой целеустремленности со стороны настоящих Адептус Терра, на которых держится Империум Человека.

Баалберит считал, что было бы глупо даже пытаться отвлекать внимание Дейра Ажао от по-настоящему важного дела ради столь тривиальных вопросов, как кем был противник, в чью засаду попали имперские солдаты, проводившие операцию «Зонд», или почему кусок скалы посреди пустошей так важен для этого Гавалона «Великого».

- Если я вам так нужен, - мрачно сказал Баалберит, - весьма прискорбно, что ваши полицейские не смогли остановить туземца с оружием, проникшего в мою штаб-квартиру этим утром. Один из моих телохранителей получил пулю, предназначавшуюся для меня.

Генерал-майор Форх и младшие офицеры, казалось, были искренне шокированы этим, но было трудно поверить, что выражение ужаса, которое изобразил на своем лице Мелькарт, являлось хоть сколько-нибудь искренним.

- У культистов все еще есть агенты в Калазендре, - заметил Мелькарт. – Пока их организация не будет обезглавлена, мы не сможем уничтожить их окончательно – но когда Гульзакандра станет нашей, и этот Гавалон, наконец, будет мертв вместе со всеми своими мерзкими прихвостнями, подполью наступит конец. Лишь когда мы одержим окончательную победу, можно будет спать спокойно. Может быть, желаете, чтобы я одолжил вам несколько своих людей, чтобы усилить ваш штат телохранителей, а, Раган? Я буду рад помочь.

- Я могу о себе позаботиться, - сухо ответил Баалберит. – Я обо всем смогу позаботиться, будьте уверены.

- Я не сомневаюсь, - уверил его Мелькарт с неприкрытым лицемерием. – Мы все рассчитываем на вас.

«Я приведу флот сюда или погибну», твердо сказал себе Баалберит. «Можете игнорировать эту возможность, если хотите, дорогой губернатор, но когда корабли будут здесь, у вас уже не получится их игнорировать – и тогда посмотрим, кто сможет о себе позаботиться, а кто нет. Слава Императору Великолепному, и смерть врагам его, кто бы и где бы они ни были!»

ГЛАВА 13

ОКАЗАЛОСЬ, что дым, который видели Дафан и Гицилла, не был дымом сигнального костра. Он шел из трубы небольшого дома, стоявшего посреди квадратного участка обработанных полей, похожих на лоскутное одеяло. Дом и поля так долго не было видно потому, что они располагались в узкой долине.

На двух полях росло зерно, еще на двух чечевица, на остальных картофель, но зерно было уже убрано и почти весь картофель выкопан. Даже плетеный курятник за домом был пуст. Дафан предположил, что птиц забрали квартирмейстеры армии Гавалона. Если так, армия должна быть недалеко.

Семья фермера, вероятно, укрылась в Эльвеноре – если ближайшим городом отсюда был Эльвенор. Если на этой равнине должны были сразиться две армии, фермер, видимо, рассудил, что лучше не оставаться в доме, который могла занять любая из сторон, чтобы укрыться от обстрела.

С точки зрения же Дафана возможность найти хотя бы временное убежище выглядела очень привлекательно, потому что он почти не спал всю предыдущую ночь, а путь пешком, которым они шли с самого утра, окончательно истощил его силы. Гицилла, казалось, нуждалась в отдыхе еще больше, чем он, и Дафан боялся, что она может в любой момент снова впасть в транс. Нимиан, сильно задерживавший их, потому что он пользовался любой возможностью, чтобы утолить свой ненасытный аппетит, выглядел куда более сильным и бодрым, чем они, но и он начал проявлять признаки усталости.

Дафан подумал, что хотя Нимиан и выглядел бодрым и бдительным, возможно, он следил не только – и даже не столько – за тем, что происходило непосредственно поблизости. Его внимание, казалось, привлекали другие вещи, чья природа находилась за пределами понимания Дафана.

Когда они тщательно обыскали маленький дом и пристройки, не столько для того, чтобы убедиться, что там никто не прячется, сколько надеясь пополнить свои запасы, Дафан и Гицилла уселись у очага, в котором догорали угли, оставшиеся с ночи, и основательно поели.

Нимиан тоже поел, хотя продовольствие имперских солдат явно было ему куда меньше по вкусу, чем разнообразные представители местной фауны, которых он ловил и поедал с самого рассвета.

- Как же мы найдем Гавалона? – спросил Дафан.

Гицилла ответила не сразу; после еды ей хотелось спать еще сильнее.

- Я не знаю, - слабым голосом произнесла она.

- Единственное, что я могу придумать, - сказал Дафан, совсем не удовлетворенный этим ответом, - попытаться найти следы повозок, которые увезли зерно и картофель. Они, наверное, тяжело нагружены, и найти их следы будет не так трудно. Или мы можем просто идти по дороге, пока не дойдем до другой деревни.

- Здорово, - откликнулась Гицилла.

Дафан раздраженно повернулся к Нимиану.

- А ты что думаешь? – спросил он, не слишком ожидая какого-то разумного ответа.

Нимиан уставился на него пристальным пугающим взглядом, но, по крайней мере, казалось, что он обдумывает вопрос со всей надлежащей серьезностью.