Страница 36 из 48
- Дмитрий возьмите, пожалуйста, Плутарха, - шепотом проговорил Александр и незаметно сунул Клочкову свиток, - Мне кажется, у вас он будет в большей безопасности! Оно конечно, рукописи не горят, но искушать судьбу все-таки не стоит!
Убедившись, что Клочков надежно спрятал свиток под рубашкой, он добавил:
- Теперь вы видите, с кем мне приходится делить свой последний приют? Один постоянно пытается жечь собственные рукописи, которые к несчастью не горят, а второй и того хуже – играет на скрипке!
- Дмитрий, так вы же не слышали моей игры! – спохватился Эйнштейн. Он взял лежавший на тумбочке футляр и уже извлек из него скрипку, но тут на выручку Клочкову пришел Александр.
- Постойте профессор, наш новый постоялец, очевидно, проголодался с дороги. Может быть, вы проводите его в сад?
- И в самом деле, Дмитрий, вы не желаете подкрепиться? – спросил профессор, с сожалением убирая скрипку обратно в футляр, - У нас в саду растут чудесные фрукты!
Едва речь зашла о фруктах, как в желудке у Клочкова что-то глухо заурчало, и он почувствовал, что и впрямь проголодался.
- Пожалуй, было бы неплохо! – согласился он.
- Идемте, я вас провожу! – сказал профессор, открывая дверь на балкон, - А после обеда я побалую вас Крейцеровой сонатой!
С балкона они спустились в сад. Димка мог с уверенностью сказать что деревья, которые росли здесь, он видит впервые. Некоторые еще только цвели, в то время как на других уже были видны плоды, крупные сочные и весьма аппетитные на вид.
- Скажите профессор, - спросил Димка, - а что обитатели других комнат тоже гуляют здесь?
- Нет, чужие здесь не ходят, - ответил физик, - Не могу сказать, с чем это связано, но, скорее всего, для каждой комнаты предусмотрен свой сад!
Он сорвал крупный зрелый плод эллипсовидной формы, желтый с продольными синими полосами и протянул Клочкову.
- Что это? – спросил Димка, с подозрением разглядывая необычное угощение.
- Честно говоря, названия этих фруктов никто из нас не знает, поэтому мы придумываем их сами. Этот, к примеру, мы назвали полосатик. Да вы ешьте, не бойтесь, он вполне съедобен и даже весьма приятен на вкус!
Димка вонзил зубы в сочную мякоть и тут же его рот наполнился восхитительной влагой. Ничего подобного ему пробовать до сих пор не доводилось.
- Очень вкусно! – признался он.
- Другие фрукты не хуже, могу вас уверить!
- Скажите профессор, а про какой голос говорил Николай Васильевич?
- А это… - физик махнул рукой, - Не обращайте внимания, у нас тут у каждого свой голос. А вы-то сами никаких голосов разве не слышали?
- Я, нет!
- Пока нет! – уточнил профессор, - Еще услышите! Вы только очень не пугайтесь, помните – голоса это нормально!
Между тем за разговором Димка незаметно доел свой фрукт и с удивлением обнаружил что наелся.
- Местные фрукты не только очень вкусны, но и чрезвычайно питательны, - сказал профессор, заметив, как Димка вытирает губы листом одного из растений, - Быть может, хотите теперь утолить жажду?
Он сорвал крупный цветок и протянул Клочкову. Чаша цветка оказалась на две трети наполнена прозрачной жидкостью.
- Это нектар? – спросил Димка.
- Нет, амброзия!
Клочков сделал осторожный глоток и в ту же секунду, словно золотой огонь побежал по его жилам, наполняя все тело неведомым ранее каким-то совершенным до прозрачности счастьем. Он с жадностью осушил природный бокал до дна и отбросил его в сторону.
- Кстати о фруктах, - продолжал между тем профессор, - Вы можете есть все, что найдете здесь без опаски отравиться или испортить желудок. За исключением плодов дерева стоящего посреди сада.
- Что за древо?
- Так, есть одно дерево… - Димке показалось, что профессор смутился, - Я вам потом его покажу! А сейчас идемте скорее, помните, я обещал вам Крейцерову сонату!
- Только еще один вопрос, профессор! Когда я шел сюда я видел надпись над дверью – «Вечный покой». Эти слова, они что-нибудь означают или это просто аллегория?
- Никакой аллегории! Именно вечный и именно покой!
- Допустим, покой это понятно, но в каком смысле вечный? Я что буду жить здесь вечно?
- А вы как хотели? Харон обратно не перевозит!
- Это я уже слышал, но я сейчас о другом. Вы что хотите сказать, что я никогда не умру?
- Теперь уже нет. Умереть можно только один раз!
- Профессор и вы туда же? Ладно, эскулапы, они неучи им простительно. Но вы - светило мировой науки, гений! Зачем вам это нужно - внушать мне, что я умер?
- Вы меня не совсем правильно поняли Дмитрий. Скажите, вы слышали что-нибудь про кота Шредингера?
- Это тот, который сидел в черном ящике?
- Да! Там, если вы помните, еще была радиоактивная частица с вероятностью распада один к двум и баллон с ядовитым газом, который открывался в случае распада этой частицы. Так вот получалось, что кот в черном ящике был жив с вероятностью ½ и соответственно с той же вероятностью мертв.
- Извините профессор, - перебил Димка ученого, - а нельзя объяснить как-то попроще, без всяких котов?
- Объяснять следует так просто, как только возможно, но не проще! – строго возразил профессор, - Сейчас вы, Дмитрий, как и тот кот, находитесь в суперпозиции двух состояний: жизни и смерти и только в момент наблюдения коллапсируете к одному из них.
- Бред какой-то! – не выдержал Димка, - я не могу быть мертв с вероятностью ½, я же не кот!
- А в чем разница?
- Ну, как? – Димка слега смутился, - Ведь я же мыслю, следовательно, я существую! И потом где голубой туннель, светящееся существо и так далее? Ничего этого я не видел!
- Вы же умный человек, Дмитрий! Неужели вы верите в эти сказки? А впрочем, мы уже пришли!
* * *
На следующий день Александр взялся учить Димку игре в теннис и загонял его до такой степени, что уже через час занятий им пришлось сделать перерыв.
- Скажите, Александр, - спросил Димка, вытирая майкой пот – А вы давно играете? У вас такой удар! Я, наверное, никогда так не научусь!
- Научитесь! – ответил Александр, - У нас впереди вечность!
- Про вечность я уже слышал от профессора. И про Харона, который обратно не перевозит. Я вот только одного не могу понять, вот вы здесь как я понимаю уже больше двух тысяч лет! Неужели за это время нельзя было ничего придумать? Украсть лодку, построить плот или переплыть реку вплавь, наконец?
- Плавать я не умею, - сказал Александр, - впрочем, в данном случае это вряд ли бы пригодилось. Воды Стикса дарят людям забвение, едва вы ступите в воду как превратитесь в ничего не помнящего идиота. Таких держат в восточном крыле, в палате № 6. А плот строить не из чего, местные деревья тяжелее воды. Хотя если бы даже и удалось построить плот или украсть лодку, то, как плыть в таком тумане? Куда бы вы ни поплыли, все равно вернетесь назад! Впрочем, хватит пустых разговоров, берите ракетку!
- Подождите Александр, - остановил его Димка, - Еще один вопрос. Профессор говорил про какое-то дерево в середине сада, плоды которого якобы нельзя есть, они что ядовиты?
- Этого не знает никто, - ответил Александр, - Потому как есть их, никто не пытался. Из нас, по крайней мере. Но дело даже не в этом. Просто… ну как бы вам это объяснить? Ладно, идемте, я покажу вам это дерево, и вы все поймете! Ракетку оставьте здесь, ее никто не возьмет!
Они шли некоторое время по узкой тропинке среди тенистых деревьев и, наконец, вышли на поляну, посреди которой росла самая обычная яблоня. Хотя нет, яблоня была не совсем обычная, она была очень большая, и яблоки на ней тоже были крупные спелые и весьма аппетитные на вид.
- Так ведь это яблоня! – с разочарованием проговорил Димка.
- Разумеется, - согласился Александр, - а вы что хотели здесь увидеть?
- И что же, по-вашему, я должен был понять, увидев самую обычную яблоню? Хотя постойте, кажется, я начинаю догадываться! Вы, верно, читали библию?