Мертв навеки

– Ты разрушила почти все у нас с Софи-Энн на Родесе, – сказал он. – И так и не пришла за нами, зная, что здание вот-вот рухнет. Вместо этого ты отправилась за своим красавчиком Эриком.

– Софи-Энн мертва, и это не имеет никакого значения, – рявкнула я. – Я решила, вы, как тараканы, выживите даже при ядерном взрыве.

Ладно, может это и не самая умная вещь, которую я когда-либо говорила, но зато честно! Безумием было думать, что я прибегу на помощь двум людям, которые мне не особо нравятся, когда знала, что отель взорвется в любую секунду.

Конечно, я вытащила людей, к которым у меня были сильные чувства.

– На самом деле, я люблю мучить женщин, – сказал Гласспорт. – Мне даже причина не нужна. Я больше люблю темненьких женщин, но и ты пойдешь. В крайнем случае. – И говоря это, он проткнул мою руку ножом. Я завопила.

– Мы чуть не столкнулись с теми парнями, которые тоже приходили за тобой, – продолжал Ньюлин, как будто я не истекала кровью на полу фургона. Он потянулся к стенке, которая ограждала нас от водителя.

На ней находился ремень безопасности, в котором он так нуждался, поскольку Клод вел машину очень быстро и при этом не был хорошим водителем.

– Вероятно, ты позаботилась о них. А из-за того вампира, что стоит на страже в твоем лесу, мы не могли наблюдать за тобой по ночам. И поэтому решили, что Бог милостив к нам, когда сегодня вечером нам представилась возможность.

– А как насчет тебя, Клод, – спросила я, надеясь отвлечь Йохана, чтобы он меня больше не колол. – Почему ты ненавидишь меня?

– Так или иначе, Найл собирался убить меня, поскольку я пытался организовать против него переворот. И это была бы благородная смерть. Но после того, как Дермонт проболтался, что я разыскиваю клавиель дор, мой дорогой дедуля решил не убивать меня так быстро. Поэтому довольно долгое время он пытал меня.

– Не думаю, что это продолжалось так долго, – возразила я.

– Тебя тоже пытали, – произнес он. – Пытки показались тебе долгими?

Верно подмечено.

К тому же, в стране Фейри время длится иначе. И фейри может гораздо дольше выносить пытки, чем человек.

– Впрочем, мы намерены найти и твои пределы, – сказал Гласспорт.

– Куда мы едем? – я боялась ответа.

– О, мы найдем небольшое местечко, – ответил Гласспорт. – Слегонца вниз по дороге. – Ухмыльнулся он использованному словечку.

Пэм напрасно потратила на мое излечение свою кровь. У меня просто стало больше плоти для пыток. Не выразить словами как донельзя я отчаялась, даже более чем.

Я не знала, насколько быстро Сэм или Джейсон с Мишель смогут поехать за мной, если у них вообще будет подсказка, в каком направлении двинулся фургон. Возможно, суматоха из-за моего похищения и ножевое ранение вышибалы помешают им даже выйти из двери.

И мой телохранитель-вампир, Карин, вернется, убедившись, что ни один енот не пытается свистнуть мой помидор.

Первое правило при попытках похищения: "Не садись в машину". Хорошо, мы уже прошли через это, хотя я и пыталась сопротивляться. Возможно, следующим правилом было: "Пытайся понять, куда вы движетесь".

Ох, и я знала куда! Мы направлялись куда-то на север, или на юг, или восток, или запад. Я повторяла себе: "Не будь такой беспомощной!", и тут меня озарило. Мы свернули направо с парковки, значит, сейчас направлялись на север.

Хорошо. Значит сейчас должно быть видно "Стомпин Салли", так как вокруг не росли деревья, чтобы скрыть ее из виду... если бы у кого-то здесь хватило духу осмотреться.

Не думаю, чтобы Клод еще куда-то сворачивал, даже если бы он попытался это сделать незаметно, так что мы ехали прямиком к выбранному ими месту, и оно уже близко.

Я предположила, что они планировали добраться туда и спрятать фургон прежде, чем начнется погоня.

В этот момент я испытала желание сдаться. Никогда не могла представить, что буду чувствовать себя настолько побежденной. Йохан Гласспорт продолжал смотреть на меня с нездоровым ожиданием, а Стив Ньюлин громко молился, благодаря Бога, пославшего врага прямо в руки. Мое сердце сжалось.

Я уже подвергалась пыткам прежде, о чем Клод мне любезно напомнил, и на моем теле даже до сих пор были шрамы. Шрамы так же истязали и мою душу, и они всегда будут там, сколько бы я ни восстанавливалась.

Хуже всего было то, что я знала, что случится дальше. Я просто хотела, чтобы все это закончилось, даже если смертью... а я знала, что они собираются убить меня. Проще было бы умереть сразу, чем пройти через все это снова.

Это мне было понятно. Но я попыталась овладеть собой. Единственное, что я могла делать, это продолжать говорить.

– Мне жаль, Клод, – произнесла я. – Мне жаль, что Найл сделал это с тобой. – Его лицо было особенно жестокой мишенью, поскольку Клод был необычайно красив, и очень этим гордился.

Если бы он желал женщин, то мог бы иметь их десятками, выбирая периодически по одной. Но случилось так, что Клоду нравились мужчины, грубоватые мужчины, которые восторженно отвечали ему.

Найл нашел совершенно ужасающее наказание за его предательство.

– Не стоит меня жалеть, – ответил Клод. – Подожди, увидишь, что мы собираемся сделать с тобой.

– Изувечив меня, тебе полегчает?

– Цель не в этом.

– Тогда что же?

– Месть, – ответил он.

– Что же я тебе сделала, Клод? – спросила я, мне стало любопытно. – Я позволила тебе жить в моем доме. Я готовила для тебя. Я позволяла тебе спать со мной в кровати, когда тебе становилось одиноко.

Конечно, все это время он продолжал обыскивать мой дом, в поисках клавиель дор, но я этого не знала. И была искренне рада, что он находился рядом.

Я также не знала о заговоре против Найла и о том, что Клод поднимал восстание среди других фейри, которые не попали в свою страну, когда Найл закрыл портал.

– Ты послужила причиной, по которой Найл решил закрыть страну фейри, – ответил Клод, удивленный моим вопросом.

– Разве он не собирался этого сделать, так или иначе? – Пастырь Иудейский.

Стив Ньюлин наклонился, чтобы отвесить мне пощечину. – Заткнись, ты, грязная шлюха, – прошипел он.

– Не прикасайся к ней, пока я не прикажу, – сказал Клод. Он, должно быть, внушал им неподдельный страх, так как Гласспорт отложил свой нож, а Ньюлин откинулся назад на своем сидении.

Они не связали меня. Я решила, что это слабое звено в их импровизированном похищении – не иметь ничего для связывания.

– Ты считаешь, что моя ненависть к тебе необоснованная? – продолжал Клод, как раз когда мы круто свернули налево. Меня кинуло в сторону, и, только лишь когда фургон снова поехал прямо, я смогла осторожно сесть назад.

Чтобы не касаться обоих мужчин, мне нужно было оставаться посередине фургона, так как при любом толчке или повороте я могла снова опрокинуться. Ну, что же, прекрасно. Тут я заметила ручку, прикрепленную к спинке пассажирского сидения, и схватилась за нее.

– Я думаю, что у тебя нет причин ненавидеть меня, – сказала я. – Я никогда не ненавидела тебя.

– Ты не захотела переспать со мной, – заметил Клод.

– Ох, черт, Клод, ты же гей! К чему мне хотеть переспать с кем-то, кто мечтает о любовнике с щетиной?

Ни я, ни Клод не сочли, что я сказала что-то экстраординарное, но вы бы решили, что я вонзила другим двум мужчинам электрошокер в то место, на которое никогда не светит солнце.

– Это правда, Клод? Ты фейри-педик? – Голос Стива Ньюлина стал супер-мерзким, а Йохан Гласспорт снова достал нож.

– Ничего себе, – произнесла я, просто чтобы предупредить Клода, что в его рядах возник разлад. В конце концов, даже после всего произошедшего, он ведь был за рулем. – Клод, твои приятели – гомофобы.

– Что это значит? – переспросил он.

– Они ненавидят мужчин, которые любят мужчин.

Клод казался озадаченным, но я могла видеть нежелательные мысли и ненависть в мозгу двух мужчин, и знала, что, абсолютно не желая этого, нажала на кнопку закипания их нравственных кофеварок.