Синий реванш

Институт поразил воображение прогрессоров. Больше всего это напоминало не скромный храм науки, а огромную стройплощадку, да еще под усиленным режимом. Охраняемый периметр, заборы, колючая проволока, прожекторные вышки, патрули, изощренные электронные системы безопасности. Внутри полно народу, прямо на территории строятся новые корпуса. Проект получил приоритеты, и руководство НИИ стремится быстро создать инфраструктуру под «Глубокий океан». Так называется работа по изучению параллельного мира и все связанные темы.

Денис поначалу думал, что местное руководство сошло с ума, нельзя одновременно обеспечивать сверхсекретность и вести строительство в три смены. Старший лейтенант ошибался. Можно и нужно. В первый же день на территории он понял, что НИИ страдает от банальной нехватки жилья и административных корпусов. Места не хватало. Пусть из НИИ вывели все исследовательские группы, не связанные с «Глубоким океаном», пусть эвакуировали всех непричастных вместе с оборудованием, перевели в другие институты, но это была капля в море. Над проектом работали сотни человек, каждому было нужно место для сна, еды, на личные дела и для работы. Да еще зима надвигалась. А зимой жить и работать в палатках удовольствие еще то. Морозы в Пермской области случаются.

В курс дела людей ввели еще в Рязани. Генерал Шнитке объяснил, что наши головастые научники учудили пробить проход в параллельный мир. Там живут люди. Обычные люди, такие же, как и мы. Соседний мир очень похож на наш, но у них случилась беда – СССР разрушен, цивилизация на грани кризиса, власть захватили совершенно случайные люди, наступает глобальный конец. И если мы не вмешаемся, не поможем соседям, то им будет совсем плохо. Все настолько серьезно, что атомная война по сравнению с предполагаемыми последствиями выглядит детской шалостью.

Все просто и понятно, у людей беда, мы должны помочь. Обычная в общем-то работа для солдата. Денис спокойно отнесся к новому заданию, хотя его немного коробило от того факта, что работать придется скрытно. Ни при каких обстоятельствах не разрешается выдавать аборигенам Мира-01 информацию о том, что они не одни в этом пространственно-временном континууме. Ради сохранения тайны допустимо все или почти все. Попутно людям намекнули, что советское законодательство у соседей не действует, посему выводы делайте сами.

Старший лейтенант Панфилов был старым солдатом, посему испытывал иррациональное неприятие шпионских игр и тайных операций, не привык он к таким грязноватеньким делам, хоть рассудком и понимал, что одна удачная тайная операция приносит больше пользы, чем открытые действия, и зачастую оказывается гораздо бескровнее, причиняет гражданскому населению куда меньше горя, чем вооруженное вторжение. Такова жизнь – каждому свое.

Работа Денису и его соратникам предстояла в системе обеспечения. Именно для этого и выискивали по всему Союзу грамотных, порядочных товарищей с повышенным критерием выживаемости. Не внедряться самим во властные и криминальные структуры соседей, не разрабатывать головоломные схемы перехвата власти и диверсий против потенциальных противников, а просто прикрывать более умных и ценных специалистов. Охрана. Силовая структура. Специалисты по решению щекотливых проблем.

Два дня на последние инструктажи, знакомство с материалами. Два дня на безумную работу стилистов, делавших из советских людей нечто непотребное, но привычное для обитателей Мира-01. Денис за эти два дня сам был на грани сумасшествия. Морально он был готов к схождению в ад, но не знал, насколько это будет серьезно.

Жили прогрессоры в армейских палатках, разбитых на задворках института. Места для всех не хватало. В первый же день им устроили экскурсию к порталу. Внутрь, понятное дело, не пускали, только дали посмотреть со стороны, как люди уходят на ту сторону. Дэна и Гадюку портал не впечатлил. Обычный кирпичный гараж недалеко от ворот института, вокруг все оцеплено охраной, параноидальная система безопасности, доступ только по спецпропускам.

Само устройство представляет собой металлическую арку и шкафы с непонятным оборудованием. Каких – либо красивых эффектов, как в кино, не наблюдается. Ни тебе светящихся огоньков, ни серой пелены в проеме арки, ни низкого, тревожащего душу, заставляющего сердце сжиматься комком гудения. Все слишком обыденно. Разве что народ рядом бегает в белых халатах и перчатках, два оператора стоят у переделанных из обычных компьютеров пультов – вот и вся романтика научного прорыва. Ворохи распечаток, огрызок яблока на пульте и дикий нечленораздельный мат какого-то ученого, когда ребята в военной форме старого образца начали споро выкидывать из портала объемистые мешки.

– Что он орет? – полюбопытствовал Слава Антонов, с искренним интересом вслушивавшийся в гневную тираду ученого мужа. Уж больно образные, красочные и редкие перлы звучали, такое и из уст старого моряка редко услышишь.

– Весовую дисциплину нарушили, – меланхолично ответствовал сопровождавший новичков полковник Сабуров.

– И что так кричать? Портал же прошли?

– Пройти прошли. Портал однозначно срабатывает. Но энергии море потратили. Видели новую линию ЛЭП?

– А она новая?

– Три месяца назад еще не было, подземным кабелем обходились. А сейчас мы незатейливо жрем половину выработки Камской ГЭС. Весь регион подсадили. Начальство уже ломает голову, не стоит ли нам пару реакторов воткнуть.

– Мобильный проект?

– С мобильным мороки много, – заметил Сабуров. – Шумилов обещал пробить термоядерный.

– Шумилов?! – выдохнул лейтенант Ковальчук. Фамилия бывшего председателя Совмина говорила сама за себя. Если к проекту привлекли такого человека, значит, зеленый свет дан на всех уровнях, значит, отношение нашего правительства к проекту самое серьезное, значит, финансирование будет по избыточному принципу, значит, все у них получится. Спрашивать тоже будут как со взрослых, но это не страшно, переживем.

– Павел Николаевич курирует, – кивнул державшийся рядом с новичками старлей КГБ, – он все может.

– Однако, – хмыкнул Денис. Несмотря на молодость, он немало был наслышан о великом Шумилове. Волшебник социалистической экономики, гений финансовых операций, организатор и герой неформальных войн за мировое господство. Была у Шумилова одна особенность, о которой говорили только шепотом, оглядываясь по сторонам и стуча по дереву, чтоб не сглазить – Павел Николаевич умел добывать средства на что угодно, откуда угодно, как угодно, но умел. Даже в худшие годы, даже в моменты кризисов он всегда находил деньги и скрупулезно следил за расходованием средств только и исключительно на целевые программы.

Два дня слишком мало для того, чтобы более-менее подготовить людей к переброске, но времени больше не было, по словам полковника Сабурова, на той стороне срочно требовались люди, наши планируют расширение разведсети. Одновременно надо сопроводить и обеспечить легализацию бригаде финансистов. Люди они хорошие, головы светлые, но выпускать к соседям без охраны их нельзя, в первую очередь ради безопасности соседей.

День перед переброской новичков был ознаменован чрезвычайным происшествием. По институту со скоростью атомной ракеты пронесся слух: «Гогиашвили убил Гогиашвили».

– Как убил? Кого убил? – изумился Денис, когда ему пересказали эту новость.

– Георгий Гогиашвили самого себя убил, – пояснил Женя Боровик, уже успевший все выяснить и разнюхать. У друзей как раз был перерыв между лекциями, и они коротали время в сравнительно спокойном уголке за институтскими корпусами.

– На фига? – не понял старлей. Воображение уже рисовало картину размякшего в кресле тела, пистолет в руке, брызги крови и мозгов на обоях. Самоубийство. Паршивая в общем-то штука. Бывает слабостью, а бывает осмысленным, единственно правильным шагом сильного человека в дерьмовой ситуации. Смотреть надо, что произошло, но все равно человека жалко, особенно если у него не было другого выхода или друзья не успели помочь.

– Он сам себе не понравился.