Новое королевство

Приблизившись к статуе Тенаара, Дохор почувствовал тошноту при виде бассейнов с кровью. Даже на взгляд участника тысяч сражений, безжалостно проливавшего кровь целых народов, это переходило все мыслимые границы.

Иешоль спокойно наблюдал за тем, как его рвало в углу.

— Это вполне допустимо для первого раза, — произнес Верховный Страж с удовлетворением.

Дохор с ненавистью посмотрел на него.

«Касаться стен этого мерзкого места — такое со мной впервые», — растерянно подумал он.

Королю отвели довольно просторную комнату, в которой стояли широкая кровать, скамья и стол. В углу — перегонный куб и шкаф, заставленный подозрительными банками.

— Это — комната прежнего стража ядов, убитой Дубэ, — пояснил Иешоль. — По моему распоряжению новый страж живет в другом месте. Я был очень привязан к ней, она была, возможно, одной из самых преданных нашей вере из всех когда-либо обитавших здесь победителей.

Дохор посмотрел на Иешоля:

— Какие сведения от агентов?

Верховный Страж поднял брови.

— На границе с Землей Моря отмечено скопление войск.

— Об этом я знаю. Столкновения уже начались. Я хотел узнать про другое.

Иешоль улыбнулся:

— Идо замечен не был.

— Он направляется сюда, — заметил Дохор, печально улыбаясь.

— Об этом достоверно неизвестно.

Король рассмеялся, тряся головой.

— Я провел добрую часть своей жизни в сражениях с ним и хорошо его изучил. Он придет. В наших руках мальчишка, а он — не из тех, кто будет сидеть сложа руки в то время, как Всплывший Мир нуждается в его помощи… Кроме того, он слишком ненавидит меня.

— Как бы то ни было, если он появится, мы остановим его.

— Ты на самом деле полагаешь, что он будет один? Он придет и притащит за собой вашу предательницу, — грубо отрезал король. — Она — подружка моего сына. Однажды ей уже удалось освободить его из застенков Академии. Эта бестия не преминет последовать за нашим мерзким гномом.

— Какая разница, — повел плечами Иешоль, — один или два. Одно ваше слово — и мои люди с готовностью избавят вас от этой неприятности.

Дохор тряхнул головой.

— Несмотря на то что я уже много лет лично не принимаю участия в сражениях, тем не менее я остаюсь солдатом и рассуждаю, как солдат. Позволь ему проникнуть сюда. Дубэ — твоя, а Идо пусть достанется мне. Я хочу лично встретиться с ним и в завершение этого затянувшегося фарса сказать ему несколько слов.

Иешоль некоторое время молча смотрел на короля.

— Как будет угодно, — согласился он наконец и покинул комнату.

Снаружи его уже ожидал подобострастно склонивший голову помощник. Он последовал за Верховным Стражем по нескончаемым вереницам коридоров.

— Я хочу, чтобы ты занялся королем во время церемонии, едва Астер придет в себя. По одному человеку на каждого из королевской свиты, а ты лично займешься Дохором. Я хочу, чтобы все они были мертвы.

Убийца кивнул, а затем растворился во мраке Дома.

Казалось, что осень на Большой Земле уже наступила. Идо, созерцая ночную мглу, закутался в покрывало.

Кромешная тьма. Если бы они зажгли огонь, то не смогли бы укрыть драконов. Без сомнения, здесь некому было нести караул, но нельзя ничего знать наверняка.

Оарф спал глубоким сном, он был совершенно измотан. Голубой дракон сильно сдал, но Идо полагал, что он еще сможет дотянуть до Земли Ночи. При других обстоятельствах гном постыдился бы этих жалких мыслей, ведь для Всадника Дракона не было ничего более святого, чем его собственный дракон. Но теперь не время давать волю чувствам.

Полет в таких условиях оказался тяжелым испытанием. От недостатка кислорода и огромной скорости перехватывало дыхание, мышцы ног окоченели от холода и неподвижного положения.

«Будем ли мы в состоянии сражаться, когда прилетим?»

Идо отогнал от себя пугающую мысль. Если нужно, он, истекая кровью, станет бороться до последнего вздоха. Пришла пора платить по счетам, восстанавливая справедливость. После стольких лет погони друг за другом он наконец встретится лицом к лицу с Дохором. Ясно одно, что в этой схватке Идо не сможет взять его живым.

— Не спишь?

Гном покачал головой. Фигура Сеннара возникла из темноты.

— Нет, но, как мне кажется, и тебе не спится, — заулыбался Идо.

— Я уже давно лишен покоя. У меня нет даже права на сон.

Маг уселся рядом с гномом, держа в руках какой-то предмет, завернутый в сукно.

Идо выпрямил спину, опершись руками о землю.

— Я сожалею, — сказал он, оправдываясь. — Я был не способен найти общий язык с твоим внуком и теперь сознаю, что, если бы не моя оплошность, сейчас мы не оказались бы в такой ситуации.

— Я бы не смог сделать это лучше, Идо, — с горечью произнес Сеннар, глядя в пространство перед собой и поглаживая рукой сверток.

— Как знать.

— Он похож на Ниал, — добавил старый маг. — Я прочел это в его глазах, во время нашего разговора. Та же неистребимая жажда к действию и самопожертвованию, даже в своей печали они схожи. Удивительно, как жизнь дает виток и возвращается на круги своя, ты не находишь?

— Да уж. А я и с ним допустил промах, — ответил гном, погружаясь в воспоминания.

Сеннар положил руку ему на плечо:

— Но ты ведь знаешь, что это не так.

Идо снова увидел ее во мраке ночи: худенькая и измученная девушка с заостренными ушами и голубыми вьющимися волосами. В ее лиловых глазах сосредоточилась боль всего мира. Он отдал бы все, что угодно, только бы увидеть ее снова.

— Мы часто говорили о тебе. Она всякий раз бывала вне себя от радости, когда получала твои письма, потом закрывалась в комнате и писала тебе ответ. Ниал не хотела, чтобы в этот момент я даже приближался к ней. Это были ваши взаимоотношения. Знаешь, а я почти ревновал! — Сеннар нежно улыбнулся. — Во время своего путешествия я нашел вот это. — Маг протянул сверток другу.

Гном посмотрел на него, и сердце тревожно забилось у него в груди: ошибиться было невозможно. Идо, взяв сверток в руки, нащупал острие лезвия и форму рукояти. Он обратил к магу вопросительный взгляд, но тот застыл в безмолвном ожидании. Тогда Идо осторожно приподнял край материи. Чернота клинка отразила свет, едва не ослепив гнома. Это был меч Ниал.

— Он — твой, — сказал Сеннар.

От сердца Идо отлегло, и все же у него возникло ощущение совершаемого им ужасного святотатства. Гном отодвинул от себя оружие.

— Не могу. Я и так уже присвоил себе ее дракона.

— Ты должен взять его, — ответил маг, качая головой. — История Ниал — это прерванный рассказ. Ты должен довести дело до конца.

Непрошеная слеза медленно стекала по щеке Идо.

— Я беру его только в долг, — наконец решительно произнес гном. Он должен был отомстить за Ниал, за Тарика и прежде всего за Сана.

— Не думаю, друг мой, что после завершения этой истории мы еще когда-нибудь встретимся, — с улыбкой заметил Сеннар.

Идо посмотрел ему прямо в глаза и прочел в них бесконечную усталость. Наверное, старый маг был прав, но теперь он рассчитывал на то, что перед последним решительным сражением они снова объединятся. Круг замыкался — вот она, последняя радость в жизни, которую ему дано испытать, прежде чем он повесит оружие на гвоздь. Он готов.

Гном взял в руки меч и засунул его за пояс, рядом со своим оружием.

— Может быть, — сказал он, кладя руку на плечо Сеннара. — По крайней мере, вместе мы насладимся последним актом драмы.

Начало полета было ужасным. На спине у Оарфа ей не хватало воздуха. Раны болели, кровь стучала в висках. Однако некоторое время спустя Дубэ стала понемногу привыкать. Лонерин сдержал слово: он упорно лечил девушку, пользуясь любой свободной минутой. И она почти полностью поправилась.

Во время второй остановки юноша дал ей магический отвар.

— Вот то, что тебе нужно, — сказал он, дрожащей рукой протягивая ей склянку. — Когда мы прибудем на место и зверь снова даст о себе знать — прими целиком вот это снадобье.