Дочь по крови

Адхара, слишком хорошо знавшая подобное состояние раздвоенности, понимала, о чем говорил ее спутник.

— Но когда ты все же увидел, что тебя заставляют делать, ты же не отступил.

Андрас грустно улыбнулся:

— Такова была цена за это удивительное ощущение. И потом тебя ошеломляет та простота, с которой можно заглушить в себе все эмоции, в особенности когда ты уверен в своей правоте.

— Получается, что безжалостное отношение ко мне далось тебе без особых усилий? — спросила девушка дрожащим голосом.

Мужчина долго в недоумении смотрел на Адхару.

— Все это во имя всеобщего блага, — наконец пробормотал он.

— Неужели, когда ты смотрел на меня, подвергая мое тело всем этим манипуляциям, и в самом деле воспринимал меня как результат обычного эксперимента?

Адхара заметила, что Андрас пребывал в некоторой нерешительности: тень сомнения и еще чего-то, чего он не испытывал на протяжении уже многих лет, промелькнула в его глазах.

— Ты была моим творением, самым ценным существом, что у меня было, — ответил мужчина.

Адхара глубоко вздохнула.

Они условились, что утром следующего дня вместе продолжат спуск на нижние этажи библиотеки. После того как Адхара улеглась спать и магический огонь погас, она услышала тихий шепот Андраса:

— Это никогда и никому не давалось просто, и тем более сейчас.

Эти слова поразили девушку, всколыхнув ее душу.

— Спасибо. Адхара, спасибо за то, что ты спасла мне жизнь, — прошептал он наконец.

А потом наступила тишина.

23

БОЛЬ УТРАТ И РАДОСТЬ ПОБЕД

Воздух был свеж, ласковый ветер гладил волосы. Внизу, по очереди сменяя друг друга, одна за другой следовали то полные теплых красок картины природы, то унылые пейзажи с голыми деревьями. Раньше от такого зрелища у него захватывало дух. Теперь оно не вызывало ни малейшего волнения. С тех пор как лишенный каких бы то ни было эмоций Амхал носил на себе медальон, он чувствовал душевное опустошение. Одним грузом меньше, подумал юноша, глядя на украшение, колыхавшееся на его груди при каждом взмахе крыльев виверны.

Он пустился в путь по совету Сана. Выслушав доклад юноши об итогах сражения при Калиме, учитель вынес свой окончательный вердикт:

— Адхара — Сирен, вот поэтому ты снова встретил ее на своем пути. Ты прекрасно знаешь, что твое и ее предназначение заключается в том, чтобы вновь выступить друг против друга и сражаться до победного конца. Если, как ты говоришь, она ранена, то будет лучше, если ты воспользуешься ее нынешней слабостью, прежде чем она наберется сил. Сирен — единственные в мире существа, способные противостоять нам. И твой долг — уничтожать их.

Юноша совершенно равнодушно выслушал эти слова. Амхал прекрасно помнил, что когда-то любил эту девушку. Теперь же она была ни больше ни меньше его личным врагом, и отныне только это имело для него значение.

Молодой человек вынул из ножен кинжал и присмотрелся к нему. Это оружие он получил из рук Крисса перед тем, как отправиться в дорогу.

— Этот предмет испокон веков сопровождает Марваша во всех его деяниях, — улыбаясь, сказал ему король эльфов. — Следовательно, в каком-то смысле он принадлежит тебе по праву. Он пригодится тебе в поисках Посвященных. Так воспользуйся им так же, как это делали твои предшественники, и возвращайся победителем.

Амхал посмотрел на сверкающую полосу, падавшую от кинжала и терявшуюся где-то далеко, в направлении Макрата. И все же какая-то часть его души не хотела подчиняться его новой сущности. Однако на этот раз не должно быть никаких колебаний. Он уже принял решение. Юноша безжалостно расправится с Сирен и покончит наконец с этой тягостной зависимостью. Он больше не должен сомневаться. Амхал пришпорил виверну, и она полетела еще быстрее. Настала пора свести счеты.

— Мы можем пойти прямо сейчас? — Адхара испытующе посмотрела на Андраса, склонившегося над девушкой с тем, чтобы осмотреть ее раны.

В его взгляде читалась тревога: место укуса чудовища и рана от пореза почти полностью зажили, однако рука Адхары почернела еще больше.

— Похоже, что твое общее состояние уже не вызывает серьезных опасений. И только эти пятна не дают мне покоя. Я полагал, что магический ритуал значительно замедлит процесс разложения, но, очевидно, я ошибался.

Адхара подсознательно чувствовала, что что-то было не так, но высказанные вслух слова, подтверждавшие ее опасения, заставили девушку вздрогнуть.

— А ты бы не мог повторить этот ритуал? — спросила девушка вполголоса. Ей отнюдь не хотелось вновь испытать те ощущения, но если другого выхода не было, то она была готова на все.

Андрас покачал головой:

— Здесь, под землей, я не смогу найти необходимые компоненты. К тому же у меня больше нет крови нимфы. — Андрас посмотрел на девушку с некоторым упреком в глазах, но та не обратила на это никакого внимания.

— И что теперь?

Повисло тягостное молчание. Андрас, прежде чем продолжить, с серьезным видом взвесил свои слова.

— Однозначно, нам нужно немедленно отправляться в путь и делать это как можно скорее, — произнес он наконец. — Однако, если ситуация не изменится в лучшую сторону, нам придется рассмотреть крайние меры.

Адхара прикусила губу: такое начало не сулило ей ничего хорошего.

— Это только мое предположение, но я считаю, что больные ткани поражают здоровые. А этот процесс я не в силах остановить.

— Что ты хочешь этим сказать?

Андрас подался вперед. Адхара была крайне удивлена, увидев, сколько сострадания было в глазах ее спутника.

— Нам нужно рассмотреть возможность ампутации руки.

Девушка попятилась назад, инстинктивно прижав к себе свою больную руку.

— Но ведь это только твое предположение, — прошипела она.

— Да, ты права. Но, чтобы найти лекарство, нам потребуется время, а это дало бы нам его.

— Должен же быть и другой выход!

— Его нет, Адхара, и ты, наконец, должна поверить моим словам!

Мужчина снова замолчал, подавленный возбужденным тоном их голосов, прогремевших словно гром в этом отделанном черным кристаллом зале.

— Прошу тебя, поверь мне. Эта рука уже в любом случае потеряна. И она больше уже не будет такой, как прежде, ты же понимаешь это, ведь так?

Адхара потупила свой взор. Если бы они знали заранее, что это путешествие окажется таким безнадежным. Они постоянно тешили себя бессмысленной надеждой, но теперь цена за эту сомнительную веру становится слишком высокой.

— Да, но это моя рука… — прошептала девушка.

Андрас прекрасно понимал отчаяние своей спутницы и не знал, что ей возразить на это. Он встал и потянулся, чтобы помочь девушке подняться. Адхара подала ему левую руку и, едва сжав ладонь мужчины, отчетливо ощутила сквозь потрескавшуюся кожу, как хрустнули его кости.

— Пойдем, или мы и вправду лишимся последней надежды, — произнес Андрас, пытаясь улыбнуться, но девушка не смогла ответить ему тем же.

Почти весь день ушел на то, чтобы снова пройти путь, который Адхара преодолела, спускаясь на нижние уровни в поисках лекарства для своего спутника. Она не помнила, каким образом ей удалось миновать такое расстояние: очевидно, благодаря тому, что чувство страха охватило ее с некоторым опозданием, девушка летела как на крыльях.

Во время спуска они почти не разговаривали. После утреннего признания складывалось впечатление, что каждый снова вернулся к выполнению собственной роли, и они оба замкнулись во враждебном молчании.

— Значит, вот куда ты успела добраться, — промолвил Андрас, увидев первые сталактиты.

— Нет, еще ниже, — ответила Адхара, прислушиваясь к грохоту воды. — В том гроте, о котором я уже рассказывала тебе, есть что-то вроде источника.

Андрас замер на месте, словно в очередной раз мысленно прокручивая в голове сложившуюся ситуацию.

— Полагаю, нам нужно снова взглянуть на него.