Страница 81 из 100
Такая возможность представилась в 4 часа 30 минут 9 февраля. К этому времени U-37 догнала конвой и теперь шла в погруженном положении по левую сторону от него. Соблюдая предельную осторожность, Клаузен в 4 часа 37 минут произвел пуск трех торпед. Одна из них попала в «Корленд», шедший головным в левой колонне, вторая угодила в транспорт «Эстреллано», возглавлявший пятую колонну. Третья торпеда прошла мимо цели.
«Корленд», водоизмещением 1324 тонны, которым командовал капитан Смит, получил попадание в левый борт вблизи машинного отделения и затонул довольно быстро; при этом погибло 3 из 29 членов экипажа. К счастью для спасшихся, рядом оказался 1473-тонный пароход «Бранденбург» капитана Хендерсона. Невзирая на опасность, грозившую его судну, Хендерсон приказал остановить машины и поднял на борт находившихся в воде моряков «Корленда».
«Эстреллано», водоизмещение которого составляло 1983 тонны, находился под командованием капитана Ф. Берда. Когда в него попала выпущенная подлодкой торпеда, пароход практически моментально остановился. В результате взрыва образовалась огромная пробоина в корпусе в районе трюма номер 4, а надстройка по левому борту превратилась в искореженную массу металла. По мере поступления воды внутрь корпуса транспорт все сильнее кренился на левый борт. Распорядившись выпустить сигнальные ракеты, чтобы дать знать экипажам других судов, капитан Берд приказал немедленно покинуть судно. Но сделать это оказалось не так-то легко. Шлюпка по левому борту была полностью уничтожена в результате взрыва торпеды, крен продолжал увеличиваться, и это сильно затрудняло спуск шлюпки по правому борту. Отчаянным усилием людям все же удалось вытолкнуть ее за борт. Однако в тот момент, когда моряки размещались в шлюпке, корма «Эстреллано» внезапно стала погружаться. Судно оставалось на плаву в течение всего лишь двух минут после того, как было торпедировано.
Переполненная шлюпка, которую так и не успели спустить на воду, пошла ко дну вместе с кораблем, перевернувшись при соприкосновении с поверхностью воды. Находившихся в ней выбросило в море, где уже находились те моряки, которые прыгали с палубы тонущего корабля. Попавшим в воду не пришлось долго ждать помощи, хотя, возможно, им это ожидание показалось томительно-долгим. Вспомогательное судно «Дептфорд», на котором заметили сигнальные ракеты, устремилось к месту, где пошел ко дну «Эстреллано». Вскоре капитан Берд и 21 член экипажа его корабля оказались на борту «Дептфорда». 5 моряков «Эстреллано» пропали без вести, а один из спасенных, юнга МакКинтайр, скончался на борту «Дептфорда» от полученных ранений.
Сразу после того, как был торпедирован «Эстреллано», командир конвоя Доусон приказал подать сигнал кораблям конвоя: «Немедленный поворот на 40 градусов вправо». Это позволило им уйти в сторону от грозившей опасности. U-37 последовала за конвоем. Примерно через полчаса выпустила одну торпеду из кормового аппарата, которая прошла совсем рядом с флагманским кораблем «Дагмар 1». В ночной тьме вновь ярко вспыхнули сигнальные ракеты. «Дептфорд» сбросил 16 глубинных бомб, но к тому времени Клаузен уже успел уйти на большую глубину, после чего повел субмарину в другом направлении.
Утро 9 февраля выдалось ясным и спокойным, умеренной силы западный ветер гнал барашки по поверхности моря. Всего лишь два часа прошло после атаки U-37, в результате которой были потоплены 2 корабля, а 9 человек погибли за несколько минут. Теперь уже не осталось и следа прежней расслабленности, колонны транспортов шли ближе одна к другой, а на шедшем позади «Дептфорде» акустики внимательно прислушивались к подводным шумам с помощью своих «Асдиков».
А в это самое время в 800 милях к северо-востоку на аэродроме Мериньяк под Бордо шесть «Кондоров» 40-й бомбардировочной эскадрильи под командованием капитана Фрица Флейгеля один за другим взмывали в воздух в первых лучах восходящего солнца. Адмирал Дениц, только что вернувшийся из поездки в Париж, теперь имел возможность проверить на практике жизнеспособность своей теории о взаимодействии авиации и подводного флота. Впрочем, в данном случае стройность его теоретической схемы уже была нарушена, поскольку цель обнаружила подводная лодка Клаузена, а не «Кондоры».
Через два часа после полудня группа Флейгеля заметила 14 кораблей конвоя HG 53 в 300 милях к западу от мыса Сен-Винсент. Они шли курсом 285 градусов на скорости 7,5 узла. Дул юго-западный ветер со скоростью 3 метра секунду, небо было чистым, а видимость хорошей. Условия для атаки на медленно двигавшиеся суда являлись просто идеальными. Однако перегруженные бомбардировщики находились уже на пределе своей полетной дальности, и если их пилоты и собирались предпринимать атаку, то делать это нужно было быстро и решительно.
Снизившись над водой, Флейгель приблизился к кораблям с кормы, застав англичан врасплох. Впередсмотрящие не следили за горизонтом со стороны кормы, и никто не услышал приглушенный рокот мощных моторов БМВ. Англичане ожидали атаки либо подводных лодок, либо надводных кораблей. Но поскольку все были уверены, что ни один немецкий самолет не обладает столь большой дальностью полета, чтобы достичь этого района океана, никто не вел наблюдения за небом.
Капитан «Дагмара 1» Э. Д. Холборн так отразил в своем отчете Адмиралтейству подробности этой атаки:
«Мы шли курсом 285 градусов, погода установилась хорошая, видимость тоже. На море было умеренное волнение, дул юго-западный ветер. Самолеты приблизились к нам справа под углом 45 градусов, пилот каждой машины выбрал в качестве цели отдельную колонну кораблей, заходя с кормы. Бомбардировщики приблизились к нам на очень малой высоте — около 50 метров. Мы не слышали шума моторов, а когда заметили самолеты, они находились уже над самими транспортами. Я немедленно приказал экипажу занять места по боевому расписанию, и через минуту корабль уже вел огонь по самолету, атаковавшему нашу колонну. Мы вели огонь и из нашего „Брена“, и из „Гочкиса“. Я уверен, что самолет получил повреждения. Я видел трассирующие следы, оставляемые пулеметными очередями, но казалось, что они не причиняют вражеской машине никакого вреда. За нашим кораблем шли еще три, и у их экипажей оставалось еще меньше времени, чтобы открыть огонь.
Самолет, атаковавший нашу колонну, не пытался сбросить бомбы на шедший в кильватере нашего транспорта „Британик“. Набрав высоту, он сбросил три бомбы, одна из которых попала в мой корабль, а две упали в море рядом с ним. Мне показалось, что две бомбы были сброшены вместе, а третья — секундой позже. Бомба угодила в шлюпочную палубу над машинным отделением. Вся шлюпочная палуба оказалась разбитой, как и палуба под ней. В правом борту образовалась пробоина до самой ватерлинии. Работа машинного отделения оказалась полностью парализованной. Котлы были разбиты, а паровые трубы перестали работать нормально. Хотя еще две бомбы упали в море рядом с кораблем, я не думаю, что они причинили ему какой-либо вред, несмотря на то что, когда они взорвались, вверх взметнулся столб воды высотой около 10 метров».
С учетом объема повреждений, причиненных его кораблю, у Холборна оставался теперь единственный выбор — отдать приказ покинуть судно. «Дагмар 1» затонул несколькими часами позже.
2490-тонный «Британик», один из самых крупных кораблей конвоя HG 53, трюмы которого были до краев загружены железной рудой, подвергся еще более серьезной атаке. Вот как вспоминал о ней капитан Р. Дженнингс:
«Один из самолетов приблизился с кормы. Мы открыли по нему огонь из обоих наших „Гочкисов“. Самолет прошел над кораблем на высоте около 30 метров, сбросив две бомбы, попавшие в район трюма номер 3, ближе к правому борту; обе бомбы оказались довольно небольшими и были сброшены одновременно. Они взорвались, уничтожив каюту старшего механика, который при этом погиб. Взрывом также сорвало крышки люков трюма номер 3. Бомбардировщики прошли над конвоем, пролетели еще немного вперед, а потом резко повернули направо. Они вернулись примерно в 15 часов 5 минут и провели вторую атаку таким же способом, что и первую, пройдя над конвоем. Один бомбардировщик пролетел прямо над нашим кораблем, сбросив две бомбы; одна из них попала в шлюпку по правому борту, а вторая взорвалась в воде возле самого борта корабля. От этого взрыва разошлись плиты по правому борту, возникла опасная течь. Мы вновь вели огонь из „Гочкисов“, и я видел, как трассирующие пулеметные очереди попадали в фюзеляж самолета. Несомненно, мы добились попаданий, но мне неизвестно, получил ли самолет серьезные повреждения. Во время обеих атак вражеские самолеты осыпали наш корабль пулеметными очередями.
Бетонное основание мостика от второго взрыва сместилось, как и рулевая рубка вместе с радиорубкой. Для меня было очевидно, что судно не сможет долго держаться на плаву, и поэтому я отдал приказ покинуть корабль. Экипаж разместился в шлюпке с левого борта, и в 15 часов 30 минут мы отошли от корабля. При этом мне бросилось в глаза, что плита по левому борту также оказалась сорванной в результате взрыва. Наша шлюпка находилась недалеко от транспорта, и мы наблюдали, как он стремительно погружается в море. Он окончательно затонул в 16 часов».