Страница 77 из 100
Крюдер записал в журнале:
«12 января 1941 года. 8 часов утра: „Солглимт“ прошел мимо „Веггера“, находившегося дальше других в западном направлении, то есть примерно в 30 милях к западу от „Оле Веггера“. Китобойное судно передало сообщение, что очистка танков и труб „Оле Веггера“ будет закончена в понедельник после полудня. Соответственно, „Оле Веггер“ намеревается пришвартоваться к танкеру утром.
Я буду ждать примерно в 70 милях к северу от „Оле Веггера“. Хотя оба судна встретятся сегодня в 10 часов, я принял решение дождаться того момента, когда оба пришвартуются друг к другу. Тогда их маневренность будет крайне ограниченна, что позволит провести быструю атаку. Приходится соблюдать осторожность, поскольку „Солглимт“ может быть хорошо вооружен для перехода через Атлантику. Однако, если транспорт пришвартуется к другому судну, его артиллеристам будет трудно использовать имеющиеся на борту орудия.
20 часов: „Оле Веггер“ договаривается с „Солглимтом“, что швартовка будет произведена в 4 часа. Я решил ночью идти курсом на северо-запад, следя за переговорами между ними по радио, чтобы установить их позиции. Я начну сближение утром, но под прикрытием темноты подойду с той стороны, где нет китобойных судов, чтобы добиться эффекта внезапности».
Когда Крюдер в полдень 13 января начал сближение, он и мечтать не мог о более подходящей погоде. Дул легкий северо-западный ветер, море успокоилось, и установилась видимость 5–10 миль между снежными шквалами. С «Солглимта» сообщали, что транспорт пришвартовался к «Оле Веггеру» в 6 часов, и можно было предположить, что экипажи обоих судов полностью заняты процессом передачи с одного из них на другой припасов и китового жира. Крюдер медленно начал продвигаться в юго-восточном направлении с занимаемой им позиции в 70 милях к северо-западу, намереваясь приблизиться к обоим кораблям с запада после наступления полной темноты.
В 23 часа 15 минут, когда прошел лишь один час короткой антарктической ночи, в бортовом журнале «Пингвина» появилась запись:
«Замечены белые огни в 2 градусах по левому борту. Немного позже замечены также многочисленные огни двух больших кораблей, пришвартованных друг к другу, вокруг них многочисленные китобойные суда. Вскоре после этого начинается снежный шторм, в котором визуальный контакт теряется, и так продолжается 45 минут».
После месяца утомительного слежения и планирования Крюдер наконец-то мог видеть объекты для атаки. Его так и подмывало преодолеть эти последние мили на полной скорости, внезапно атаковать и захватить корабли, однако ставки были выше. Крюдер хотел захватить всю флотилию. «Пингвин», скрытый тьмой антарктической ночи и снежным шквалом, с работающими на малых оборотах машинами, осторожно продвигался вперед. Орудия рейдера были приведены в боевую готовность.
У норвежцев не оставалось ни малейшего шанса заметить приближение противника. Ярко горевшие огни на их судах сильно ограничивали обзор, громко стучали лебедки, из труб валили клубы дыма. Норвежцы словно забыли об окружающем мире.
На расстоянии 200 метров Крюдер остановил машины, позволяя своему кораблю осторожно дрейфовать по направлению к ничего не подозревающим китобойцам. Две шлюпки с вооруженными матросами приготовились к спуску.
Все это позволило достичь полной внезапности. В 0 часов 20 минут 14 января «Пингвин» внезапно появился из темноты, на нем включили мощные прожектора, а лодки с группой захвата были спущены на воду. Стремясь не вызвать паники своим появлением, Крюдер не стал производить сигнальных артиллерийских выстрелов. Вместо этого он лишь приказал просигналить: «Не пользуйтесь беспроводными средствами связи. Мы выслали лодку».
Атака была проведена великолепно. Большой моторный катер «Пингвина» под командой лейтенанта Эриха Варнинга подошел к борту «Оле Веггера», и вооруженные матросы поднялись на борт норвежского судна без какого-либо сопротивления. Затем группа захвата разделилась на две части, одна направилась на мостик «Оле Веггера», а другая перешла на борт «Солглимта», вновь не встречая никакого сопротивления. Норвежцы, которые, вероятно, никак не могли поверить в реальность происходящего, не проявляли почти никакой враждебности по отношению к немцам. Однако их раздражение ввиду столь внезапного вторжения было заметным. Варнинг приказал быстро, пока норвежцы еще не пришли в себя, запереть их во внутренних помещениях корабля и приставить к ним вооруженную охрану. После этого ему пришлось разъяснять сложившуюся ситуацию капитанам обоих кораблей — Ивенсену с «Оле Веггера» и Андерсену с «Солглимта». Уведомив их, что корабли перешли под контроль немецких ВМС, Варнинг заявил, что обоим капитанам следует сохранять спокойствие и приказать экипажам продолжить работу, за что они будут щедро вознаграждены рейхом. В случае отказа сотрудничать корабли будут потоплены. Ивенсен и Андерсен не нашли, что возразить. Они без колебаний согласились на первый вариант.
В 0 часов 45 минут, всего лишь через 25 минут после начала операции, замигала сигнальная лампа на мостике «Оле Веггера». Послание, адресованное Крюдеру, было коротким и недвусмысленным: «Корабли в наших руках». Еще через несколько минут Варнинг сообщил о деталях своей головокружительно успешной операции:
«1. „Оле Веггер“, норвежский корабль, водоизмещение 12 201 тонна, на борту 7000 тонн китового жира и 5500 тонн топлива. Экипаж около 190 человек, запасов продовольствия на 10 недель. Скорость 10 узлов при расходе топлива 45 тонн в сутки. Вооружения на борту не имеет. Вышел из Рио-де-Жанейро в ноябре 1940 года.
2. „Солглимт“, норвежский корабль, водоизмещение 12 246 тонн, на борту 4000 тонн китового жира и 4000 тонн топлива, экипаж 60 человек, но на борту может находиться еще 300, запасов продовольствия на 10 недель. Вооружения на борту не имеет, однако есть площадки для зенитных орудий, установленные в Монтевидео. Вышел из Монтевидео и туда же должен был вернуться».
Наличие площадок для орудий навело Варнинга на мысль попытаться найти сами орудия. В одном из трюмов «Солглимта», между ящиками и бочками с жиром, он обнаружил 2 орудия калибром 105 миллиметров и запас снарядов — по 300 на каждое орудие.
Поиски в трюмах «Оле Веггера» привели к обнаружению таких же орудий и боеприпасов. Норвежцы были или слишком заняты, чтобы заниматься установкой орудий, либо же были настолько уверены, что находятся в полной безопасности, что сочли это излишним.
Лейтенант Ганс Карл Хеммер, командовавший вторым катером и получивший приказ захватить китобойные суда, также добился прекрасных результатов. Хеммер, не говоривший по-норвежски и лишь немного по-английски, решил проблему языкового барьера, повесив себе на шею табличку. На ней крупными буквами было написано: «Я Хеммер, офицер германского военно-морского флота. Ваш корабль захвачен. Не пытайтесь сопротивляться, команде оставаться на своих местах».
Хеммер позднее так вспоминал о ходе этой операции:
«Ночь выдалась темной, туман ограничивал видимость до 1000 метров. Наш катер подошел к первому кораблю, по-видимому, самому тихоходному. Я быстро взобрался на борт, поднялся по лестнице в каюту капитана, достал свой пистолет и карманный фонарик. Моим глазам предстало забавное зрелище: капитан, спавший в шерстяном белье и издававший громовой храп. Я потряс его за плечо и прокричал текст, написанный на моей табличке. Результат оказался просто потрясающим. Он что-то проворчал и перевернулся на другой бок. Это меня совершенно обескуражило. Представьте себе, с другой стороны, насколько должна была удивить этого капитана такая картина: немецкий офицер, да еще с картонной табличкой на шее, стоящий рядом с его койкой, когда судно находится в далеких антарктических водах».
Таким необычным, но эффективным способом Хеммер и его команда из 18 человек захватили четыре 300-тонных китобойных судна. Трем другим удалось уйти. «Пингвин» же не мог пуститься в погоню за ними, поскольку именно в это время вышел из строя цилиндр в одной из его машин. Тем не менее Крюдер был вполне удовлетворен результатами ночного рейда, благодаря которому немцы без единого выстрела овладели двумя китобойными базами водоизмещением по 12 000 тонн каждая и четырьмя китобойными кораблями. И это не говоря уже об 11 000 тонн китового жира.