Страница 49 из 100
Запустив двигатели и развив скорость в 9 узлов, «Пингвин» вновь двинулся на юг. Ветер теперь дул с востока с большой силой, что вызывало значительное волнение моря, и вскоре ледяные брызги стали пролетать над мостиком рейдера. Тучи сгущались все больше, так что к вечеру казалось, что «Пингвин» попал из одного кошмара в другой, еще худший. Из-за сильного волнения корабль подвергался сильной и резкой качке, что увеличивало страдания экипажа. Затем вновь появился лед. Сначала можно было заметить небольшие льдины, не представлявшие опасности для корабля, однако затем стали появляться льдины побольше, а вскоре в темноте уже проступали смутные очертания настоящих ледяных гор. Все это в немалой степени потрепало нервы команде на протяжении мучительно медленно тянувшихся двадцати четырех часов. Когда утром 29 июня ветер стих и видимость улучшилась, Крюдер чувствовал крайнюю усталость и радовался улучшению погоды, хотя это лишило его судно защиты от британских кораблей, теперь усиленно патрулировавших этот район.
Впрочем, Крюдер мог и не волноваться, поскольку у королевского флота появились другие заботы. После подписания Францией перемирия с немцами 16 июня стала очевидной необходимость как-то предотвратить весьма вероятное попадание ее флота в руки противника. Французские корабли — в том числе шесть линкоров и два линейных крейсера — были блокированы в Оране, Дакаре и на Мартинике. Им предоставили выбор — сдаться англичанам или же быть потопленными. Для проведения этой операции англичане привлекли значительные силы флота метрополии, что оставило немалую часть Северной Атлантики, в том числе и Датский пролив, без надлежащей защиты.
«Пингвин» вышел из Датского пролива утром 1 июля, не заметив при этом чего-либо опаснее нескольких одиноких айсбергов. Теперь корабль находился в относительной безопасности, поскольку мог свободно затеряться на просторах Северной Атлантики. Рандеву с подлодкой U-A вблизи Дакара было запланировано на 18 июля, что давало еще немало свободного времени. Крюдер решил извлечь из этой паузы некоторую пользу, продвигаясь на юг вдоль 35 градуса западной долготы. Рейдер шел на пониженной скорости, экономя топливо и высматривая неохраняемые корабли союзников, шедшие северным маршрутом из Канады в Англию и обратно. Но удача рейдеру не улыбнулась, поскольку за пять дней было замечено лишь одно судно, оказавшееся британским вспомогательным крейсером «Кармания». Зная, что «Кармания» более быстроходна и лучше вооружена, чем «Пингвин», Крюдер предпочел ретироваться. Никакой реакции со стороны английского корабля не последовало. По-видимому, на нем не заметили немецкий рейдер.
В полдень 7 июля «Пингвин» приблизился к основной трассе конвоев, шедших из США в Англию и обратно. Необходимо было соблюдать максимальную осторожность. В течение следующих двух дней на горизонте время от времени появлялись скопления мачт и дымовых труб, и рейдер отворачивал в сторону. Видимость была отличной, поэтому, несмотря на то что «Пингвин» имел низкий силуэт, всегда оставался риск обнаружения его судами эскорта. Появление русского корабля в этих водах могло вызвать подозрения, что привело бы к артиллерийскому бою, в котором рейдер мог потерпеть поражение. Была необходима иная маскировка, и 10 июля, при теплой погоде, всем матросам раздали кисти, и рейс фальшивой «Печоры» закончился столь же быстро, как и начался. К ночи «Пингвин» принял обличье греческого транспорта «Кассос».
Пока «Пингвин» направлялся на юг к месту своего рандеву с подлодкой, в 5 тысячах миль от этого района, в Индийском океане, произошла встреча, оказавшая важное влияние на ход войны на море.
Утром 11 июля английский транспорт «Сити-оф-Багдад» водоизмещением 7506 тонн, шедший из Англии в Пенанг, приближался к берегам Суматры. В 7 часов 30 минут с корабля заметили другое британское торговое судно по правому борту. В этом, разумеется, не было ничего странного — ведь «Сити-оф-Багдад» находился недалеко от пересечения маршрутов, по которым часто ходили английские торговые корабли. Затем другое судно внезапно сменило курс и направилось прямо к «Сити-оф-Багдад». Подойдя с кормы довольно близко к английскому кораблю, оно легло на параллельный курс, держась на расстоянии около полутора миль. На мачте незнакомого корабля подняли сигнальные флажки, но на борту английского транспорта их разобрать не смогли, несмотря на относительно близкое расстояние. Впрочем, у капитана «Сити-оф-Багдад» Армстронга Уайта и без того было достаточно оснований для тревоги. Он отдал радистам судна приказ начать передачу сигнала «QQQQ», который означал: «Подвергаюсь атаке вражеского корабля, замаскированного под торговое судно».
Этим судном был «Атлантис», бывший «Голденфельс», корабль одного типа с «Пингвином». Он отплыл из Германии в марте, находясь под командованием капитана-цур-зее Бернхардта Рогге, и уже успел причинить немало ущерба судоходству союзников в Южной Атлантике и Индийском океане.
«Атлантис» открыл огонь сразу после того, как его радисты доложили, что «Сити-оф-Багдад» начал передачу сигналов о помощи. Орудия рейдера всаживали в английский транспорт один шестидюймовый снаряд за другим, пока британский корабль не остановился, объятый пламенем. На его борту три человека были убиты и двое ранены. Затем десантная группа с «Атлантиса» поднялась на борт транспорта и затопила его с помощью взрывчатки.
«Сити-оф-Багдад» был бы лишь еще одним пунктом в увеличивающемся списке жертв «Атлантиса», если бы не промах команды английского корабля. В спешке они не успели выбросить за борт книги кодов, специально разработанных для торговых кораблей союзников. Эти коды попали в руки десантной группы германского рейдера и затем отправлены в Германию через Японию при первой возможности. Уже через несколько недель в Берлине могли расшифровывать все радиосообщения, посылаемые торговым кораблям союзников. Лишь несколько месяцев спустя Адмиралтейство осознало, что коды известны противнику.
12 июля «Пингвин» прервал радиомолчание по приказу Главного штаба ВМФ. В этот момент он находился в 700 милях к северо-западу от островов Кабо-Верде, пробыв в море без перерыва уже почти три месяца. В ответной радиограмме штаба указывались широта и долгота намеченного на 18 число рандеву с подлодкой U-A.
Рейдер прибыл в этот пункт в полдень 17 июля. Место это, находившееся на полпути между Африкой и Вест-Индией, лежало в стороне от морских путей. Крюдер остановил корабль и стал ждать, его обеспокоенность возрастала по мере того, как шло время. Хотя «Пингвин» был совершенно один в этих пустынных водах, какой-нибудь британский корабль все же мог неожиданно появиться на горизонте. Капитан вздохнул с облегчением, когда на рассвете 18 июля низкий серый силуэт выплыл из утреннего тумана. U-A прибыла вовремя.
Плохо было то, что с ее приходом погода изменилась. Поднялся довольно сильный северо-восточный ветер, и волнение на море делало невозможной передачу снаряжения и припасов на лодку. Крюдер решил переместиться южнее, чтобы найти более спокойное место, по пути передав на лодку 70 тонн дизельного топлива. Этого запаса вполне могло хватить на путь до Бискайского залива.
20 числа оба судна достигли точки в 720 милях юго-западнее островов Кабо-Верде. Состояние моря здесь позволило лодке подойти близко к борту «Пингвина». Это был первый случай, когда подводная лодка получала снаряжение с надводного рейдера, что вызвало неизбежные проблемы. Вскоре выяснилось, что гидропланы не дают лодке подойти достаточно близко к борту корабля, и остаток дня ушел на сооружение дополнительного настила, заполнявшего образовавшийся промежуток. Одиннадцать торпед переправляли с помощью надувных плотов. Эта операция отняла немало времени, и к полудню 25 июля передача снаряжения еще не завершилась.
Затем «Пингвин» взял лодку на буксир и пошел на юго-восток, чтобы выйти на корабельные трассы между портами Южной Америки и Фритауном. Субмарине надлежало выслеживать корабли, идущие во Фритаун и из него. Фритаун являлся важным сборным пунктом для английских конвоев, поэтому Кохауз с нетерпением ожидал возможности применить в деле недавно полученные им торпеды.