Опасная игрушка

Мое нетерпеливое ожидание завершилось неожиданно. К вечеру, как подсказывал внутренний хронометр, дверь открылась и страж жестом пригласил меня идти за ним. Снова четверо за моей спиной и один впереди меня, и я как приговоренная к казни преступница шествую по коридору куда-то. Вот именно что куда-то. Но я готова к любым неожиданностям, очень надеюсь, что готова, поэтому не показываю ни страха, ни беспокойства.

Стражник передо мной останавливается у двери и жестом показывает, что мне туда. Нерешительно касаюсь двери, но так и не толкаю ее. Неуверенно стучу. Дверь открывается.

Тэйтан стоит на пороге комнаты, взъерошенный, растерянный и смотрит на меня, словно не веря, что я пришла. Отвожу взгляд и спрашиваю:

- Впустишь?

- Входи, - усмехнулся, отошел в сторону, пропуская. - Я уже и забыл про тебя, - с досадой. - Днем отдал распоряжение, а вечером забыл отменить.

- Правда? - немного обижает то, что он не рад меня видеть, но я делаю над собой усилие и кладу ему руки на плечи, откидывая, движением головы, распущенные волосы назад.

Так чтобы была видна линия шеи, открытая платьем и красота рук, и улыбка на устах.

- Что это значит? - мужчина недоверчиво разглядывает видение.

Да, знаю, хороша. Не зря же так тщательно готовилась к тому, чтобы соблазнить его.

- Ты признался когда-то, что никого так сильно не хотел как меня, - я стою ровно, задрав подбородок, не шевелясь, глядя прямо в серые глаза. - Я могу осуществить это твое желание.

- С чего бы это? - он приподнял брови, глядя на меня изумленно и скрывая в глубине глаз радость.

- Я, - голос дрогнул, не повинуясь мне. - Я тоже хочу тебя, давно.

- Лжешь, - отошел от меня, но прежде успела заметить как мелькнуло в серых глазах разочарование. - Что ты хочешь за то, чтобы быть моей?

- Спаси Тумана, - вот и сказано самое важное в этой никчемной беседе.

- Ты так сильно любишь его, что готова на эту жертву? - интонации мужчины холодны как лед. - Вообще-то я звал тебя за другим.

- Это не касается тебя, - голос снова дрожит, но я держу себя в руках и не отступаю даже на шаг, когда аллэрн оказывается рядом со мной.

- А не обманешь? Как Лэксанелла? - смотрит с презрением, но что мне его презрение, оно уже не страшит. - И как в прошлый раз меня? Снова ведешь игру?

- Даю слово.

Он же не знает, что решила. Пойду до конца, главное не струсить, главное не показать как дрожат руки. Упрямо сжала губы, ожидая ответа.

- А не пожалеешь? - аккуратно он ухватил прядь моих волос, скользнул пальцами по ней и отошел на шаг назад, словно борясь с соблазном.

- Если спасешь его, то нет, - скорее бы прекратилась эта пытка.

- Договорились, все равно мне уже нечего терять, - теплые губы накрыли мой рот, нежно, умело, он целовал меня, придерживая мою голову руками, зарывшись пальцами в волосы.

Тонкий шелк одеяния легко скользнул с моих плеч. Если и соблазнять, то не стоит отступать и бояться. Пусть даже страшно, пусть даже моя жертва будет бесполезной, пусть завтра меня ждет смерть от руки злопамятного Зэйрана. И не только меня. И Тэйтана тоже. Главное чтобы он успел выполнить данное обещание, а там, там все может гореть синим пламенем, мне уже все равно. Столько потерь, столько боли и усталости. Но сейчас им нет места в моей голове, нельзя отвлекаться от губ, нежных и настойчивых, иначе аллэрн легко поймет, что я боюсь и совсем не хочу того, что должно произойти.

Мягко мужские пальцы скользили по моему лицу, вытирая неведомо откуда взявшиеся слезы. Соленые капли не слушались меня, скапливаясь под веками и соскальзывая с ресниц. Аллэрн подхватил меня на руки, прижал к себе, унимая своим теплом мою дрожь. Донес до кровати, положил меня и отошел, наблюдая и одновременно стягивая с себя всю одежду. Скульптурные формы мужского тела заворожили меня и я даже приподнялась на ложе, пытаясь лучше рассмотреть открывающуюся картину. Серые глаза горели ярким огнем желания и разоблачался Тэйтан быстро. Слишком быстро, приближая неотвратимый момент.

Закрыла глаза, когда мужчина приблизился ко мне, сел на ложе, а потом и прижал мое тело к кровати всем своим весом. Я не хотела видеть выражение его глаз, которые так напоминали мне другие серые глаза и совсем другого человека, который так легко отказался от меня. Как причудливо мы устроены, другой, тот, который не задумываясь променял меня на идею фикс, дороже того, кто готов так много отдать за миг обладания мной.

Сладкая дрожь пробежала по телу, когда его губы коснулись груди, скользнули по животу. Не с ним я хотела это испытать. Совсем не с ним. Но к чему тосковать о несбыточном? Завтра уже не будет ни жизни, ни тоски. Боги никогда не расстаются со своими приобретениями.

Легкий вскрик и ощущение дискомфорта. Тяжесть мужского тела, все еще нежные и требовательные губы. А мне все равно, я пытаюсь не кричать от отчаяния. Я держусь, сжав кулаки и стараясь не показывать, что мне больно не только физически, но и морально. И кто сказал что занятия любовью это приятно? Кто сказал, что продавать себя легко, даже ради жизни другого человека? Душа плачет безмолвно, внутри, а внешне надо выказывать хоть какие-то признаки страсти, но не хватает сил и непослушные слезинки снова соскальзывают с ресниц.

- Тебе больно? - обеспокоился мужчина моим состоянием.

Так тяжело брать себя в руки, так сложно не закричать, но я справляюсь с собой, слабо улыбаясь и шепча:

- Продолжай.

И он продолжает, а я терплю, стараясь игнорировать то, что то, что происходит могло бы быть приятным, если бы так внутренне не сопротивлялась этому. Вздохнула с облегчением, когда все завершилось и мужчина молча поднялся с меня. Поднялся даже не взглянув в мою сторону и ушел приводить себя в порядок. Можно позволить себе пару секунд слабости и пару легких слезинок. Быстро смахнула капли с ресниц, соскочила с кровати, подняла платье и оделась.

Аллэрн вернулся так же полностью одетым. Остановился напротив меня, серьезный, холодный, далекий.

- Я хочу кое-что тебе рассказать, - нарушил он тягостное молчание. - Давно, как это было давно, - взгляд его затуманился. - Я увидел девочку, темноволосую, сероглазую, чистую и целеустремленную, пусть и в одежде служанки. Она посмела не покориться моей воле. Она стояла на коленях, но так и оставалась несломленной. Она не боялась меня. Даже тогда, когда смотрела на казнь, она оставалась собой и строила планы побега. Почему ты перестала быть собой, Ариадна? Почему ты сломалась?

- Что ты в этом понимаешь? - я думала что трудно держать себя в руках ранее, а оказалось, что сейчас еще сложнее. - Что? Тебе не приходится бороться за выживание так как мне. Выполни свое обещание, Тэйтан.

- Я подумаю, - глаза смотрели недобро, а сам он казался каменным изваянием злобного божества.

- Ты не посмеешь! Ты обещал! - чувствовала себя разочарованной, не верила, не могла поверить, что он так нагло обманет меня.

- Я уже решил как поступить. И с тобой. И с ним. У тебя будет лучшее место для наблюдения за казнью. Завтра.

Опять одна против всего мира, опять отчаяние, опять я игрушка в чьих-то руках. Упала на колени, сдерживая рыдания. Проклятый аллэрн прав, сломалась, сейчас, когда поняла, что Туман умрет и я зря терпела унижение. Но одно радует, ни я, ни Тэйтан так же не переживем завтрашнего дня. Дорогая цена за очередную ошибку. Второму не нужна была ни я, ни мое тело. И уж тем более он не собирался держать слово. Как же я глупа? Умру дурой и поделом! Героиня, спасшая мир, ни много, ни мало, собственной персоной!

Мужчина не стал помогать мне подняться. Самой пришлось вставать, под насмешливым взглядом Второго. Это помогло мне осознать всю глубину унижения еще раз. Молчала, когда меня вели по коридору в узилище. Не смотрела по сторонам, не видела ничего, пожалуй, это был самый худший день за все время моего проживания в этом мире. Уничтоженная, раздавленная, просидела всю ночь без света, с закрытыми глазами, без сна, занимаясь самоистязанием и самобичеванием.