Десант в прошлое

— Ваше сиятельство, вы не могли бы ехать помедленнее? Простите, но мне что-то стало страшно. Может быть для вас это уже стало привычным делом, но я с такой скоростью ещё никогда не ездил.

— Хлебните ещё виски, Ральф, и не волнуйтесь. Серж отличный водитель, а скорость не так уж велика, — сказал Николенька и тут же стал приставать ко мне, говоря по-английски, — Серж, давай установим новый мировой рекорд скорости?

— Поздняк метаться, Коля, — ответил я по-русски, — какой-то немец уже сумел разогнать спортивную модель "Мерина" до двухсот восьми километров в час и нам на этой колымаге за ним не угнаться.

Наш американский коллега быстро привык к скорости и потому уже не умолял снизить её и даже не удивился, что мы доехали до Вашингтона ещё до полудня. Выехали ведь мы довольно рано, в начале девятого утра, а из Нью-Йорка до Вашингтона было ехать всего каких-то триста семьдесят километров. В столице Соединённых Штатов нас ждали роскошные номера в фешенебельном отеле, заранее заказанный обед в ресторане и известие о том, что Япония лишилась всего своего военно-морского флота. О последнем громко кричали на улицах мальчишки, продававшие газеты. Один малец чуть было не запрыгнул в открытое окно машины. Мои спутники читали новость, переставшую быть таковой для капитана Ван Данера ещё несколько часов назад, а я уверенно ехал по городу.

Ральф согласился пообедать вместе с нами, а мы взяли и подарили ему один из наших восьми "Мерседесов" и даже позволили выбрать тот, который ему больше всего понравится. Во время обеда мы продолжили наш разговор и он прошел практически в дружеской обстановке. Немного повздыхав, капитан признался:

— Господа, если честно, я рад вашей победе. Япония действительно стала представлять из себя очень серьёзную угрозу. Вы не могли бы рассказать мне о том, что произойдёт в Пирл-Харборе?

— Там уже ничего не произойдёт, Ральф, — сказал я, чтобы успокоить разведчика, — если вы пообещаете нам, что будете молчать, то я скажу вам, что произойдёт в ближайшем будущем.

Капитан Ван Данер кивнул и негромко сказал:

— Даю вам честное слово, господа.

Князь Львов деловито сказал:

— Первого декабря в Токио будет высажен казачий конный десант и на этом наша война с Японией будет окончена. Мы оккупируем эту страну и заставим японцев разоружиться. Таким образом Тихий океан станет зоной мира. Вместо нынешнего императора на трон взойдёт его внук, а поскольку мальчику ещё нет пяти лет, то регентом при нём будет российский генерал-губернатор. Увы, Ральф, но если ты проиграл войну, то будь готов к тому, что твоя страна будет оккупирована, но это не грозит никакими бедами японскому народу.

Американец восторженно прошептал:

— Это что-то невероятное, господа, Россия сумела победить в заведомо проигрышной ситуации. Господа, я не причиню вам никаких неприятностей излишней болтливостью и постараюсь сделать так, чтобы государственный секретарь не отменил встречу с вами.

Вскоре мы вышли из отеля и капитан Ван Данер выбрал себе автомобиль тёмно-синего цвета. В нём он и уехал, хотя за рулём сидел наш товарищ, а ещё двое ребят поехали следом, чтобы забрать его после того, как машина капитана будет где-то припаркована. Для нас же наступили часы томительного ожидания. Мне почему-то стало казаться, что никаких переговоров не будет и потому вечером я провёл совещание со всеми парнями, находившимися в Штатах. В тот момент я не очень-то боялся ответных действий американских властей, да их и не последовало. Для этого просто не было никаких причин, ведь не станут же американцы беситься из-за того, что мы вложили почти семьдесят миллионов долларов в развитие их же собственных научно-исследовательских лабораторий. К тому же об этом ещё не узнали газетчики и всё было тихо и спокойно.

Глава 12

Переговоры в Вашингтоне и наши дальнейшие действия

Честно говоря, я даже не ожидал, что после всего, что мы натворили, нас пригласят не куда-нибудь, а в Белый Дом, причём уже на следующий день и не на ленч или ещё что-то в этом роде, а на самые настоящие переговоры. Нас известили об этом ещё вечером. Мне позвонил капитан Ван Данер и чуть ли не торжествующим голосом сказал, что заедет за нами завтра утром. Не знаю уж как, но этот американец, попросив Бориса, поехавшего с ним, дать ему несколько уроков вождения, чтобы он мог сам приехать к Элиу Руту, действительно приехал к нам гордо восседая за рулём сверкающего "Мерседеса". В десять утра мы были уже в Белом Доме и президент США не отказал себе в удовольствии осмотреть наши автомобили. Там же он и задал нам самый главный вопрос:

— Господа, как вы считаете, когда наши промышленники смогут начать производить точно такие же машины?

Мой ответ был весьма оптимистичным:

— Мистер президент, полагаю, что начиная с весны многие американцы смогут ездить на надёжных, простых в управлении, мощных и достаточно быстрых автомобилях.

После этого мы прошли в Овальный кабинет и продемонстрировали весёлому дядьке с усами и в пенсне — Теодору Рузвельту всю ту технику, включая военную, которую смогут производить на американских заводах используя уже имеющееся оборудование. Президент осмотрел эскизы очень внимательно, задал несколько десятков уточняющих вопросов, в частности такой — зачем нужны джипы, и остался доволен нашей беседой. Он внёс весьма разумное предложение, вызвать нужных нам бизнесменов в Белый Дом, но разместить на их заводах только гражданскую технику, сказав, что военные заказы дело сугубо государственное. Что же, тут я был с ним полностью согласен и в последствие Теодор Рузвельт пошел даже на то, чтобы создать сугубо государственную корпорацию, производящую военную технику, с чем я, в принципе, был полностью согласен.

Мы внесли одну единственную коррективу — предложили использовать для доставки бизнесменов наши "Мерседесы" и президент Рузвельт, зычно расхохотавшись, согласился. О том, что на Тихом океане взял и утонул весь японский флот, не было сказано ни слова. Наша вторая встреча была назначена на пятое декабря и к тому времени уже стало известно, что Россия нанесла Японии сокрушительное поражение. Тем не менее наша встреча в Белом Доме состоялась и американцы, а вместе с ними европейцы, получили вместе чертежами даже больше, чем ожидали — добрых шесть дюжин учебников, изучив которые не одни только автомобиле и авиастроители могли резко рвануть вперёд. Это был наш вклад в дело развития науки и техники.

Самые же интересные процессы на тот момент происходили в России. Когда царю доложили, что Япония капитулировала и согласилась на ввод оккупационных войск, а император Муцухито отрёкся от престола в пользу своего внука Хирохито и теперь надобно срочно назначить кого-то на должность генерал-губернатора Японии и регента её престола, тот долго не мог в это поверить. Князь Юсупов мне потом рассказывал, что на царя было жалко смотреть. Таким растерянным он не видел его никогда. Народ же тем временем ликовал, ещё бы, маленькая победоносная война увенчалась успехом и русские казаки гарцуют по улицам Токио. Царя кое-как откачали и Пётр Аркадьевич приложил массу усилий, чтобы внушить ему уверенность в себе. С этой минуты государь император, отличавшийся просто редкостной бесхребетностью, стал для нас неопасен. Он вздохнул с облегчением и целиком погрузился в семейные дела, подчас месяцами не вспоминая о делах государственных и не читая подписывавший все те документы, которые приносил ему на подпись Столыпин.

Помимо оглушительной победы на царя повлияло то, что ему представили пятьдесят шесть отважных минёров-подводников, утопивший весь японский флот. Те, облачившись в свои гидрокомбинезоны, нырнув в одну прорубь на Ладоге, вынырнули из другой на расстоянии в пять километров. После этого наши боевые пловцы устроили военное шоу со стрельбой, взрывами, метанием ножей и таким рукопашным боем, что все адмиралы и генералы, приглашенные на Ладогу, пришли в изумление. Все эти молодые, здоровенные ребята были русскими, которые по самым разным причинам оказались в разных странах Западной Европы, но теперь мечтали только об одном, служить в императорском военно-морском флоте в своём прежнем качестве, то есть быть боевыми пловцами. Мы специально отобрали тех, кто не был дворянином и дворянство было им пожаловано. Потом на них просыпался дождь из Георгиевских крестов и уже военное начальство, почесав тыковку присвоило им всем офицерские звания.