Страница 103 из 122
Однако, куда большую угрозу для России представляли бы предатели, хорошо оплачиваемые английскими спецслужбами. И вот ведь парадокс — их имена нам были известны ещё со школьной скамьи. Во главе этих господ стоял завзятый политикан Гучков, к которому примыкали такие деятели, как Милюков, Родзянко, Керенский, Дмитрюков, Львов и ещё несколько десятков человек, окопавшихся в Санкт-Петербурге. Все они крутились при дворе и всячески лебезили перед Николаем II, называя его самым великим русским царём. Тому нравилась их грубая лесть и подобострастие. С некоторыми из этих господ он даже встречался приватно. К восемнадцатому году царю явно стала надоедать двойственность его положения в государстве. С одной стороны он вроде бы был самодержцем, а с другой у Петра Аркадьевича уже опустились от бессилия руки.
Царь откровенно начал дурить. Честно говоря, мы не горели желанием отстранить его от власти. Наоборот, делали всё, чтобы он хотя бы казался мудрым государем-императором. Ему понравилось выступать по телевидению перед народом и это сделалось самой настоящей головной болью для спичрайтеров Столыпина, так как царь постоянно капризничал, когда перед ним клали на стол текст его очередного выступления. По нашей настоятельной просьбе Пётр Аркадьевич делал всё возможное, чтобы сблизиться с царём, но это удалось лишь наполовину. Он подружился только с Аликс и его детьми. Александра Фёдоровна, надо сказать, которая сблизилась с Ольгой и Ириной, женами двух бравых каперангов — Игоря Трунова и Вячеслава Реброва, которых она называла ангелами-хранителями сына, тоже частенько была недовольна своим венценосным супругом.
Вот ей почему-то "ученье" пошло на пользу. Она с большим интересом слушала всё, о чём говорил ей Пётр Аркадьевич, а тот по большей части пытался довести до сведения царя информацию о том, что происходит в России и во всём мире. Императрица живо интересовалась экономикой и общественной жизнью, зато её венценосный супруг только кривился, когда об этом заходила речь. Хотя поначалу царь и противился этому, сначала сама императрица, а затем Ольга и Татьяна всё чаще и чаще присутствовали на разных мероприятиях в честь пуска заводов, открытия дорог и спуска на воду судов. В общем делали всё, что и полагается семье самодержца, радеющего о благе своего народа. Сам Николай считал это моветоном, но боялся перечить жене в такого рода мелочах.
Ещё больше он боялся Столыпина и его ближайших помощников и в порядке мелочной мести постоянно изводил их своими капризами. Совсем другим был его сын — цесаревич Алексей. Он был полной противоположностью своему отцу, который хотя и обладал недюжинной силой воли и даже был неплохим спортсменом, всё же не отличался целеустремлённостью, образованностью, большим умом и постоянством взглядов. В отличие от царя цесаревич был куда более цельной личностью. Он мечтал не царствовать, а править великой страной и прекрасно понимал, что для этого нужно быть очень эрудированным человеком. Алёша ещё в десять лет попросил Петра Аркадьевича составить для него список тех книг, которые он, чтобы стать мудрым правителем, должен не просто прочитать, а пропитаться ими. Такой список из более, чем семисот наименований был для него составлен и к четырнадцати годам этот юноша их все прочитал.
Уже в возрасте двенадцати лет Алёша свободно изъяснялся на пяти языках, а в четырнадцать лет сдал экзамены, пройдя полный курс обучения в гимназии, с блеском сдал сначала выпускные экзамены, а затем и вступительные в Санкт-Петербургский университет, поступив на факультет экономики и права, так как считал, что государь-император просто обязан в совершенстве изучить две эти дисциплины. Впрочем, круг его интересов был гораздо шире. Прекрасный кавалерист, он отлично водил автомобиль и хорошо умел ездить на мотоцикле. Его мечтой было научиться пилотировать вертолёты и самолёты, хотя он и понимал, что никогда не сможет летать на них самостоятельно, без опытного пилота, сидящего рядом.
В свои неполные четырнадцать лет этот мальчик уже вполне мог постоять за себя. Наши специалисты поспособствовали тому, чтобы Алёша смог полностью раскрыть весь свой биологический потенциал и благодаря им в четырнадцать лет он даже перегнал в росте отца и имел рост метр семьдесят два, отчего казался старше возрастом. Игорь и Слава, которые опекали его с младенчества, привили ему не только любовь к спорту, но и сделали настоящим атлетом, прекрасным рукопашным бойцом, научили метко стрелять из пистолета и автомата, метать нож и даже фехтовать. Хотя они оба были великанами, это ничуть не помешало им стать ещё и прекрасными наездниками. Так же хорошо держался в седле и их воспитанник. Он очень любил, надев наряд гаучо, состязаться в ловкости с казаками, но в то же время бывая в Аргентине, обязательно показывался в казачьей форме.
Цесаревич Алексей был к тому же ещё и очень отзывчивым, добрым и общительным пареньком. Александра Фёдоровна не могла нарадоваться на успехи сына и особенно её радовало то, что он полностью избавился от своего тяжелого недуга даже раньше, чем ей это было обещано. А ещё императрицу радовало то, что он живо интересуется государственными делами и куда чаще, чем сам государь, беседует с Петром Аркадьевичем и даже спорит с ним. Учили её сына самые лучшие специалисты и программа его обучения была гораздо шире, чем в обычной гимназии. Вот только Закон Божий его никто не заставлял зубрить наизусть, зато ему постоянно говорили, что в Российской империи есть много верований и к людям их исповедующим нужно относиться с точно такой же любовью, как и ко всем православным, не делая никаких исключения.
К августу одна тысяча девятьсот восемнадцатого года заговор против России созрел окончательно. Хотя Англия от имени Антанты и обещала заговорщикам золотые горы, они были трусами и потому долго не решались свершить то, о чём сами же мечтали. Чтобы хоть как-то поощрить их к этому, большая часть войск была выведена из Санкт-Петербурга на манёвры аж за Москву. К тому времени в столице уже собралось свыше девяти тысяч боевиков и четвёртого августа боевики стали сосредотачиваться во Втором городском районе. Они были хорошо вооружены и даже имели крупнокалиберные пулемёты и базуки английского и французского производства. Все поставки были осуществлены через посольства под видом дипломатических грузов. По городу они перемещались на автомобилях.
У петербуржцев в самом разгаре был сезон отпусков и потому большая часть жителей либо поехала в Крым и на Черноморское побережье Кавказа, либо загорало на дачах от Старой деревни до Териок. Питер за тринадцать лет преобразился и выглядел настоящей европейской столицей. От Автово до Лигово, а также от Новой деревни до Коломяги и дальше до Парголово, он был застроен небоскрёбами. В городе были реконструированы все улицы, возведены новые мосты и даже построена дамба, защищавшая Питер от нагонной волны, но куда более умно спроектированная. Вместе со столицей преобразилась и вся Россия, но это не интересовало заговорщиков.
В Санкт-Петербург приехали два азиатских сторонника Антанты и уговорили царя дать в их честь обед, на который и были приглашены все остальные заговорщики. Все явились в Зимний дворец к двенадцати часам, за два часа до назначенного времени, так как Сейид Мир Мохаммед Алим-хан хотел рассказать государю-императору и своим русским друзьям о своих новых инициативах. Тот пошел ему навстречу. Столыпин и большая часть его министров находились в отпуске и отдыхали неподалёку, в Териоках. Наши спецслужбы обо всём знали и были готовы к любым неожиданностям. Едва только "гости" вошли в один из залов, где им была назначена аудиенция с Николаем II, и к ним вышел государь, то сразу же выхватили пистолеты, а бухарский эмир даже не поленился обнажить саблю. Гучков решительно подступил к царю и, держа у его лица револьвер, слегка заикающимся от волнения голосом заявил:
— Государь, Петербург в наших руках. Если вы хотите сохранить жизнь себе и детям, то немедленно отречётесь от престола.