Страница 28 из 51
Это было не совсем так. В сравнении с домом моих родителей или большинством других новых домов в Розмари. Но у него был свой характер.
– Спасибо.
Делла открыла дверь моего внедорожника и выскочила из него еще до того, как я успел помочь ей.
– Он выглядит как один из тех прибрежных домов, которые показывают в фильмах. Большие заслонки от урагана и ограждение вокруг веранды. Это просто прекрасно.
Услышав её восклицания о моем доме, я еще сильнее захотел потащить её вверх по лестнице в мою комнату.
Я любил это место. Это была единственная вещь, которая была моей.
– Не могу дождаться, чтобы посмотреть все внутри. Я бы смогла жить только на одной веранде. Вид должно быть превосходный.
Она могла бы жить на моей веранде, если бы захотела. Я бы даже позволил ей пройти внутрь и спать в моей постели.
Я не озвучил эти мысли. Слишком много всего, слишком быстро.
До настоящего момента у нас было всего лишь несколько совместно проведенных мгновений и страстный секс пару раз.
Я должен развивать наши отношения дальше. Я хочу развивать наши отношения дальше.
– Давай поднимемся. Я покажу тебе, какой оттуда потрясающий вид.
Делла поднялась со мной по лестнице, я открыл дверь и отступил назад, позволяя ей войти в дом первой.
Я не уделял много внимания оформлению дома раньше, но, зная, что Делла была здесь и оглядывала буквально все, я возненавидел тот факт, что мало что изменил здесь с тех, пор как мой дед оставил мне дом.
Моя бабушка обставила дом, и они прожили здесь последние несколько лет её жизни. Когда у неё диагностировали прогрессирующий рак, они продали свое поместье на побережье и вернулись сюда.
После того, как она скончалась, мой дедушка переехал в дом моих родителей и прожил там три месяца до того, как у него случился сердечный приступ.
Я любил теплоту этого дома.
Я не тратил много временя на раздумья, как изменить здесь все. Это не походило на то, будто я развлекался здесь. Я слишком много работал, чтобы иметь такой образ жизни.
Делла провела рукой по бледному выцветшему кожаному дивану и развернулась, медленно окидывая взглядом детали дома, который моя бабушка обставляла с большой заботой.
Она любила рисовать.
Глядеть на полотна, которые она вывесила на веранде в то время, когда она наслаждалась последними годами своей жизни, всегда давало мне ощущение покоя.
– Красивые картины. Такие яркие и веселые, – сказала Делла в то время, как она остановилась у одной из них, которая была дедушкиной любимой.
Когда я попытался отдать её ему, он отказался её взять. Он сказал, что хотел, чтобы она была в этом месте.
– Это лунка на поле для гольфа, – сказала Делла. Я был потрясен, что она распознала её.
– Любимая дедушкина картина. Это была только его лунка. Пятнадцатая.
Делла улыбнулась.
– И ты повесил её на своей стене.
– Это нарисовала моя бабушка. Она нарисовала все эти картины.
Глаза Деллы расширились, и она стала оглядываться вокруг на другие картины на стене.
– Она была очень талантливой.
Я был вынужден согласиться.
Она была такой. Но она отказалась от мечты моего деда.
Я всегда слышал горькие замечания моей матери, что она не будет тряпкой, какой была моя бабушка.
Но я никогда не замечал, чтобы моя бабушка была тряпкой. Она была спокойной и сдержанной, но она контролировала гораздо больше, чем многие могли подумать.
Она владела сердцем моего дедушки. Холодным и бесчувственным, как многие полагали, но она владела им. И она лелеяла его.
– Это не то, что я ожидала… не от одинокого парня, – сказала она почти шепотом. – Мне нравится.
– Пошли посмотрим, какой открывается вид от сюда, – сказал я, открывая дверь, ведущую на веранду.
Делла вышла и направилась прямо к перилам. Океанский бриз растрепал её волосы, и они затанцевали на её плечах.
Мне нравилось видеть её здесь.
Я отступил назад и вернулся внутрь, чтобы взять бутылку вина и два бокала.
Глава 24. Делла
– Вот, – сказал Вудс, подходя сзади меня.
Я повернулась, чтобы посмотреть на него, он держал бокал с красным вином. Я взяла его, и в надежде, что моя неопытность в отношении красного вина не проявилась на моем лице, сделала глоток.
Я была уверена, что оно было дорогим, но я не могла сказать, чем отличается дешевое вина от дорогого. Я сделала маленький глоток..
– Спасибо, – сумела ответить я, не прозвучав при этом неуверенно так, как я себя чувствовала.
– Давай присядем. Мы сможем наслаждаться видом достаточно хорошо и отсюда, – сказал он, кивая на два раскладных стула из тикового дерева.
Я подошла и села на толстые стеганые подушки, и вытянула перед собой ноги. Вудс ближе пододвинул своей ногой стул, стоящий за мной, затем опустился на него.
Он отодвинул подлокотник, который разделял нас. Если я сдвинулась бы хотя бы на пару сантиметров, то задела бы его. Это было заманчиво.
– Я не спросил, любишь ли ты красное вино, – сказал он.
Он скорее всего заметил, что я пью маленькими глотками. Я решила, что оно мне нравится. Хотя я не знала, какой эффект оно на меня окажет.
– Я не была уверен, нравиться мне или нет. На самом деле раньше я мало имела с ним дело. Но это хорошее.
Он ухмыльнулся и сделал глоток.
Я действительно не должна была пялиться на него, но мышцы на его горле так двигались, когда он делал глоток, что это завораживало.
Вудс поставил свой бокал на столик, стоящий рядом с его стулом, но не отрывал при этом своих глаз от меня.
– Я планировал быть прилежным сегодня вечером. Но я не могу, когда ты так на меня смотришь, – сказал Вудс, забирая бокал из моих рук и ставя рядом со своим. – Я подумал, что я буду в порядке, если я смогу просто немного… просто немного попробовать на вкус. Это было слишком долго, и я не могу думать ни о чем другом кроме того, как сильно я хочу тебя поцеловать, – он коснулся своим пальцем моих губ, – и как я хочу прикоснуться ко многим другим частям твоего тела, – сказал он, скользнув одной своей рукой вокруг моей талии.
Затем его рука скользнула ниже, пока не обхватила мою задницу.
– Черт, детка, ты не надела трусиков под эти шорты.
Напоминание о том, что тонкая ткань была единственной преградой там, где становилось влажно от его слов, взволновало меня. Я не хотела, чтобы на моих шортах было влажное пятно. Это было бы неприлично.
– Иди сюда, – приказал он, хватая меня за талию и усаживая на свои колени. Я не хотела оседлать его.
Что если я уже промокла?
Его рука накрыла мое бедро, и я задрожала, не в силах остановить его касание моей ноги над его коленом, пока у меня между ног все воспламенялось. Я была готова содрать с себя эти шорты.
Руки Вудса запутались в моих волосах и наклонили мою голову, когда его губы накрыли мои. В тот момент, когда его язык скользнул в мой рот и щелкнул по моему языку, я больше не волновалась о возможном маленьком фиаско с моими шортами. Я могла бы разобраться с этим позже.
Я просто хотела его еще больше.
Он приподнял мое лицо одной рукой, а потом пробежался кончиком его очень умелого языка по верхней части моего рта, вынуждая меня погрузиться в него.
Твердая выпуклость его эрекции решительно надавливала, вызывая ноющую боль там, где все ожило и было готово.
Я знала, как хорошо Вудс ощущался внутри меня, и мое тело кричала о большем.
– Такая сладкая, – пробормотал он около моих губ.
Затем его внимательный рот подразнил мой подбородок, пока не прижался к моей шее. Жар его дыхания не оставил мои соски равнодушными.
Вудс двигал своей рукой между моих ног, пока не обнаружил доказательства моего возбуждения.
– Уже влажная, – сказал он около моей шеи, потом очень нежно прикоснулся языком к моей коже. – Ты хоть знаешь, как невероятно сексуально то, что твои шорты такие влажные?