Страница 9 из 11
Чтобы немного прийти в чувство, Инга быстро приняла душ, пока Кирилл орудовал на ее кухне. Она пребывала в сильном смущении. И, стоя под душем, все время пыталась понять, стоит ей спать с Кириллом прямо сегодня или подождать. Но когда чистая и благоухающая свежестью Инга вошла на кухню, там уже вовсю шкворчало мясо. А Кирилл ждал ее, такой смешной в переднике с огромными клубничинами.
– Я предлагаю выпить за нас. За тот удивительно счастливый случай, который свел нас в одно время и в одном месте. За тебя, Инга! За тебя, снежная королева Питера!
После двух бокалов вина, выпитых на брудершафт, Инга наконец решила, что Кирилл не просто мил – он мил чертовски. И, пожалуй, она его хочет… Да и просто из исследовательских целей стоит переспать с ним. У нее никогда не было любовника. И в конце концов, старость уже не за горами! Глупо будет умереть, так и не попробовав, что это за штука такая – любовник.
Сам Кирилл никаких поползновений не делал. Болтал, пил вино, жарил мясо, одновременно мыл и резал свежие овощи. Инга проворно накрыла на стол. Разогрела ту самую солянку, посыпала каждую тарелку зеленью, добавила сметаны, оливок и по ломтику лимона. Ужин получился отменный. И неудивительно, что после всего съеденного, выпитого и целого дня на свежем воздухе ей захотелось спать.
Она изо всех сил боролась с одолевающей ее дремотой, пока не почувствовала, что веки у нее совсем смыкаются. А затем Инга ощутила, что падает со стула. И еще секунду спустя удивилась, почему же она не чувствует соприкосновения с полом. Она уже спит? Или кто-то бережно подхватил ее на руки и не дал упасть?
Голос Кирилла что-то говорил прямо у нее над ухом. Но Инга уже не разбирала слов. Она лишь отметила, до чего сексуальный у него голос. А затем провалилась в темную яму сна, так и не сообразив, отчего же ее так сильно разморило.
Утром Инга обнаружила себя в своей собственной кровати. Верхняя одежда была с нее снята, но обнаженной она не была. Все ее тело целомудренно, до самых пяток, прикрывала длинная трикотажная ночнушка. Эту ночнушку Инга не надевала ни разу в жизни. Она ей не нравилась, была совсем не в ее вкусе. Чтобы не обижать дарительницу – свою старенькую тетушку, – женщина просто спрятала подарок на полку в шкафу и ни разу его оттуда не доставала. А теперь вот ночнушка почему-то оказалась на ней.
Инга недоуменно рассматривала свою одежду, пытаясь вспомнить, как она переодевалась вчера ко сну. Но у нее ничего не получалось. Последнее, что удалось вспомнить, было то, как она постыдно вырубилась прямо за столом, а Кирилл перенес ее в кровать.
– Кирилл! – спохватилась Инга. – Где же ты?
Она огляделась по сторонам. Мужчины нигде не было видно. Ушел? Но потом Инга перевела испуганный взгляд на топорщащееся рядом с ней одеяло. Под одеялом на половине бывшего мужа кто-то был. Там отчетливо вырисовывался большой бугор. А из-под одеяла торчали мужские пятки.
– Кирилл? – робко позвала Инга.
Ответа она не услышала. А взглянув на часы, поняла, что еще очень рано. Всего семь утра. Или вечера? Нет, вроде бы вчера они вернулись домой уже в восьмом часу. Так что часы должны были показывать семь утра. Или все-таки вечера? Но тогда Инга должна была проспать почти сутки. Способна ли она на такое?..
Всеми этими малозначимыми вопросами женщина пыталась отвлечься от самой главной и основной мысли. Было у них с Кириллом что-то или не было? Вопрос был очень серьезный. Как уже говорилось, Инга имела опыт общения всего с одним мужчиной. И если уж быть совсем честной, ей очень хотелось попробовать еще кого-нибудь.
Но Кирилл явно спал, и Инга не решилась его будить только для того, чтобы удовлетворить свое любопытство. Вряд ли Кирилл воспользовался вчера ее состоянием. Нет, он не таков… Но она-то! Она! Как она могла так назюзиться, чтобы взять и заснуть, когда в доме гость? Да еще такой важный!
«Наверное, это свежий воздух так на меня подействовал», – подумала она.
Осторожно поднявшись с кровати и стараясь не потревожить спящего Кирилла, Инга прошла в ванну, где долго и со вкусом плескалась под струйками горячей воды. Из душа она вышла освеженной и повеселевшей. Еще ничего не потеряно! Кирилл остался ночевать у нее дома. Сейчас она его разбудит, и они предадутся радостям любовных утех. Она наконец-то поймет, что такое любовник. И покажет дулю Вере, которая, кроме Руслана, мужчин не имела.
Чтобы придать их свиданию необходимый романтизм, Инга переоделась в самое соблазнительное белье – шелковое с вышивкой. Накинула сверху легкий, почти прозрачный голубой халатик, взяла поднос с приготовленным кофе (надо же было себя как-то реабилитировать после вчерашнего) и двинулась к Кириллу.
– Доброе утро, – ласково произнесла Инга. – Вы уже проснулись?
Кирилл не ответил. Правильно, вчера они договорились, что будут на «ты». И, переведя дух, Инга проговорила уже более решительно:
– Кирилл! Ты проснулся?
Но он и тут ничего не ответил. Женщина прислушалась. Ни храпа, ни громкого сопенья, которое могло бы выдать спящего мужчину, слышно не было… Да и тело под одеялом было каким-то неприятным на ощупь.
– Кирилл… ты… вы обиделись на меня?
Снова ни звука. В душу Инги стала закрадываться тревога. Может быть, она вела себя вчера настолько неподобающе, что Кирилл с ней и разговаривать теперь не хочет? Но тогда зачем он остался у нее дома, да еще улегся в ее кровать? Если уж она была так невозможна, переодел бы ее – да и шел себе дальше! Дверь можно было захлопнуть и снаружи.
– Кирилл, я совершенно не помню, что произошло вчера. Простите, если я вас ненароком обидела или как-то задела ваши чувства. Я не хотела! – И, сложив руки на груди, Инга еще раз торжественно возвестила: – Честное благородное слово, не хотела!
Но даже после этого Кирилл продолжал хранить молчание. Постепенно Ингу стало охватывать возмущение. Страх уступил место раздражению, а потом и гневу. Что он из себя воображает? Ну, не было у них вчера секса, так ведь ни о чем таком они и не договаривались!
– Знаете, Кирилл, это уже переходит все границы!
И с этими словами женщина откинула с него одеяло. Некоторое время она молчала, пытаясь понять, не мерещится ли ей. Но затем увиденное показалось до того ужасным, что из ее груди вырвался громкий крик:
– А-а-а-а! Помогите! А-а-ай!
И было от чего заорать! Все чудесное сатиновое белоснежное постельное белье Инги теперь оказалось заляпано уродливыми бурыми пятнами. И самым ужасным было то, что пятна эти были… кровью – свернувшейся и даже уже засохшей, но все же кровью! И кровь эта взялась не откуда-то из неизвестного источника, она вытекла из Кирилла. Из множества ран, которые покрывали все его загорелое, тщательно ухоженное, красивое тело…
Глава 3
Инга и сама не могла сказать, сколько именно она просидела возле мертвого тела Кирилла, не сводя с него широко раскрытых глаз, не в силах поверить в то, что все это происходит именно с ней. Для верности она даже ущипнула себя за бок, но пронзившая ее боль ясно дала понять, что Инга больше не спит.
– Да что же это такое?! – вырвался у нее стон. – Как это могло случиться? Я ничего не помню!
На всякий случай она напрягла извилины, но лишь для того, чтобы с грустью убедиться в собственной амнезии.
Но худшее было еще впереди. Внезапно в прихожей раздались чьи-то шаги и мужские голоса. А еще через минуту в комнате перед обомлевшей женщиной появились трое мужчин. Один был в форме – их участковый, а двое других были Инге не знакомы. Но судя по репликам, которыми эти двое обменялись с участковым Татаринцевым, они хорошо его знали. Наверное, тоже были из полиции.
– Как же так, гражданка Каплун? – обратился к Инге участковый. – Что это у вас тут происходит? Соседи жалуются, что от вас слышны громкие крики.
– У меня… У меня… вот…
Инга посторонилась, чтобы полицейские могли увидеть тело Кирилла. Татаринцев оглядел распростертое тело Кирилла, испещренное множеством ран, и присвистнул. Один из полицейских, помоложе, тоже шагнул к кровати, побледнел и пулей вылетел из комнаты. Второй был бледен и так, он не убежал, наверное, потому, что ноги его не слушались. Один лишь Татаринцев внешне выглядел невозмутимым.