Лунный Зверь [СИ]

Микеланджело глядел на нее почти с сожалением. Сколько смертей той придется встретить! Впрочем, для нее смерть будет каждый раз одной-единственной, первой и последней. Как и для зрителей. А вот он потешится всласть! И удовольствие должно идти по нарастающей, поэтому начнем с самого простенького.

Король перевел взгляд на дежурного офицера.

— Разослать глашатаев. Завтра в полдень на Дворцовой площади состоится казнь бывшей королевы. Приказываю — обезглавить!

Он продолжал сжимать в руке волосы пленницы, потому почувствовал, как та вздрогнула при его словах. Только вздрогнула. Не бросилась в ноги, не закричала, не заскулила даже. Ну что ж, посмотрим на тебя на эшафоте.

Жители Венцорка подобного зрелища еще не видели, потому уже за полчаса до назначенного срока Дворцовая площадь, крыши и балконы примыкавших к ней домов были забиты до отказа. Высокий эшафот, обитый красной материей, огромный топор, плаха, стоящая перед ней на коленях обнаженная женщина со связанными за спиной руками, плотный ряд королевской гвардии вокруг места казни — все смотрелось отлично.

Промашка вышла с палачом. Оказывается, такового в Данбаре никогда не имелось. Пришлось срочно брать на эту должность мясника одной из столичных лавок Здоровенного детину нарядили в новенький, с иголочки, красный кафтан, такой же красный капюшон с прорезями для глаз. Топором он владел мастерски, ничего не скажешь. Взмах… «Уххх», — громко выдохнула толпа, когда лезвие на добрых три дюйма вонзилось в дерево плахи и голова с собранными на макушке в тугой узел волосам покатилась по помосту. Но дальше детина явно растерялся, забыл, что должен делать. Вместо того чтобы подхватить голову, повернуть лицом к восседающему на балконе дворца королю, а когда жизнь в глазах казненной погаснет окончательно, пронести голову по периметру, демонстрируя свою работу зевакам, мясник остолбенел. Уставился не на голову даже, на тело, конвульсивно дернувшееся вверх, а потом завалившееся на бок, прямо к его ногам. И не выдержал, сорвал капюшон, бросился прочь с помоста.

Мик досадливо сплюнул. Концовка казни испортила все впечатление. В следующий раз к режиссуре нужно подходить более тщательно. Он быстро ввел код возврата, стирая прожитый венцоркцами день.

Во второй раз на дилетантов не рассчитывали, палачом назначили самую сильную амазонку из королевской гвардии. Топором девица не владела, потому орудием казни стал меч. Но зрелище это ничуть не испортило. Острое, как бритва, лезвие перерезало шею с одного удара. Обезглавленный труп гвардейку не испугал Она сделала все, что полагалось по сценарию. И Мик смог вдоволь налюбоваться застывающими чертами лица казненной.

Затем женщину вешали, удавливали гароттой, распинали, четвертовали, поили расплавленным свинцом, сжигали на костре, поджаривали на медленном огне. Человеческая цивилизация изобрела так много видов казней, что уик-энд пролетел незаметно. Лишь в воскресенье поздно вечером Микеланджело сообразил, что давно превысил разумную меру. Предстоящая неделя обещала стать трудной и насыщенной — последняя неделя перед официальным выходом его игры, его детища. Следовало бы хорошенько отдохнуть, отоспаться, выехать за город, подышать свежим воздухом. Сходить в бассейн, наконец. А не сидеть со шлемом на голове, почти без перерывов, перекусывая одними бутербродами. Голова была тяжелой, все тело болело, будто его самого казнили многие десятки раз. Нужно немедленно заканчивать с сомнительным развлечением…

Но оставалась еще одна казнь. Самая желанная, самая возбуждающая. Мик все время оставлял ее «на сладкое». И не отведать теперь не мог.

Он вновь держал пленницу за волосы, разглядывал оценивающе. С чего он решил, что в глазах женщины светится страх? Скорее, тоска и безмерная усталость. Она что, лишена инстинкта самосохранения? Потому ни разу и не билась в истерике, не молила о пощаде? А может, она умственно неполноценная? Кто знает, что за тайные пристрастия были у Пикассо? Мик же и парой слов с пленницей не обменялся. Ладно, пора с ней кончать. Работы впереди много.

Король взглянул на дежурного офицера.

— Разослать глашатаев. Завтра в полдень на Дворцовой площади состоится казнь бывшей королевы. Приказываю — посадить на кол!

В глазах офицера мелькнуло изумление. Так каждый раз, если придуманная королем казнь оказывается слишком уж жестокой или экзотической. Но промолчала, естественно.

Зато пленница прошептала едва слышно:

— Надеюсь, это последнее…

Рука короля, сжимающая волосы пленницы, вздрогнула. Офицер не заметила этого, но экс-королева, конечно же, почувствовала. Мик разозлился за секундную слабость. И на нее, и на себя — померещится же черт знает что! Дернул зло за волосы.

— Ты что-то сказала? Повтори.

Женщина упрямо сжала губы. Охранница, ничего не понявшая и не расслышавшая, коротко ударила ее кулаком.

— Отвечай его величеству, дрянь!

Женщина скривилась от боли. Прошептала:

— Сколько еще казней будет?

«А, это она за свой народ беспокоится», — с облегчением подумал Микеланджело.

— Если тебе от этого станет легче, скажу. Мне нет нужды казнить своих подданных. На эшафот отправишься ты одна.

— Сколько еще раз?

Теперь Мику стало нехорошо по-настоящему. О чем она говорит? Что вообще здесь творится? Возникло неприятное ощущение, что игра выходит из-под его контроля. А может, это и не игра вовсе? А если игра — то не его?

Владыка и пленница смотрели друг другу в глаза. И непонятно, кому из них было страшнее сейчас.

Микеланджело опомнился. Свидетели ему не нужны. Зло бросил охраннице:

— Оставь нас!

Едва та ретировалась из зала, вновь спросил:

— Ты хочешь сказать, что я уже пытался казнить тебя? Когда?

— Сегодня… И вчера… И позавчера. Уже много раз, каждый день по-новому.

Микеланджело отпустил ее волосы. Его начинал прошибать холодный пот. Но он не желал поверить в буквальный смысл ее слов.

— Ты врешь. Такое невозможно.

— Ты смог…

— И как же я казнил тебя последний раз?

Она рассказала. Все в точности, не только не избегая деталей, но и собственные ощущения, собственные муки присовокупила.

Микеланджело смахнул рукой выступившую на лбу испарину. Что ж это такое? Получается, пиковский троян не работает? Эпизод не обновляется, а подклеивается к предыдущему?

Он гаркнул во весь голос:

— Офицер!

Черт бы побрал здешнюю акустику! Звуки, идущие от подножия трона, глушились. Лишь после третьего окрика охранница услышала, испуганно вбежала в зал.

— Когда ее арестовали?

— Два дня назад, ваше величество. Сразу же, как мы вошли в город. Вы приказали держать ее в темнице, а сегодня — доставить во дворец.

Верно. В этом мире все так и происходило. До контрольной точки. Остальное троян стер безвозвратно. Остальному только предстояло произойти. Для всех жителей вирт-мира. И для этой сучки в том числе!

Он зло махнул рукой на стражницу, вновь приказывая убираться. Уставился на стоящую перед ним женщину.

— Кто ты?

— Ты и так знаешь.

— Отвечай, когда я тебя спрашиваю!

— Морена Данбарская.

— Это не все. Кто ты еще?

— Жена… Вдова короля Гайрона.

— Еще!

— Дочь гроссмейстера бан Левенталя и Вербены Эйнен.

Та-ак! Гайрон, Левенталь… Разве это могло быть простым совпадением? Микеланджело понимал, что объяснение, которое вертелось в его голове, невозможно. Но оно было единственным. Кто-то взломал сервер, взломал его аккаунты, пробрался в игру.

Но кто это мог быть?! Пикассо мертв, Да Винчи мертв, Рембрандт свалил за океан и ничего не знает о последних событиях, Рафаэль — слишком тупа и труслива для подобного. Остается… Дали? Нет, у этой сумасшедшей тоже мозгов не хватит. Но если она наняла кого-то? Да, именно так! Рыжая сука наняла хакеров и теперь ломает его проект!

— Поговорим начистоту. Я — игрок, Мастер. Я — Микеланджело. Уверен, ты знаешь это имя. А кто ты такая? Или такой?