Страница 21 из 21
Ваша бредовая уверенность в порочности денег уходит корнями в те времена, когда богатство создавалось трудом рабов — рабов, которые повторяли одни и те же операции, разработанные чьим-то умом и веками остававшиеся неизменными. До тех пор, пока производство управляется силой, а богатство приобретается в ходе вооруженной борьбы, в обществе нет места созидательному труду. Несмотря на века стагнации и полуголодного существования, люди продолжают прославлять грабителей как аристократов меча, робингудов, аристократов власти, и презирают созидателей, обзывая их рабами, торговцами, лавочниками и, наконец, промышленными магнатами.
Однако же существовала — единственная в истории человечества — страна денег, а это значит — страна разума, справедливости, свободы, творческих и производственных достижений. Впервые в истории человеческий разум и деньги были неприкосновенны, не было места вооруженной борьбе за счастье — были созданы условия для стремления к счастью, достигнутому своим трудом. Здесь не было места меченосцам и рабам, здесь впервые появился созидатель, величайший труженик — американский промышленник.
Вы спрашиваете, что отличает американцев. Главным отличием я считаю то, что люди этой страны изрекли: «Делать деньги». Ни один другой язык или народ до них не произносил этих слов. Люди всегда считали богатство статичным: его можно захватить, выклянчить как подаяние, унаследовать, получать в результате мошенничества, чьей-то благосклонности, наконец, его можно разделить. Американцы были первыми, кто понял, что богатство должно создаваться созидательным трудом. Выражение «делать деньги» является основой человеческой морали.
Именно за эти слова американцев осуждают лицемерные представители вырождающихся культур прочих континентов. Они пытаются навязать американцам чувство стыда за величайшие достижения своей культуры, чувство вины за свое процветание; заставляют относиться к американским промышленникам как к грабителям и подлецам; призывают расценивать могучие производственные сооружения как собственность пролетариев, как продукт простого мускульного труда, труда подгоняемых кнутом рабов, подобных строителям египетских пирамид. Негодяй, который самодовольно ухмыляясь, утверждает, что не видит разницы между силой кнута и могуществом доллара, должен на своей шкуре испытать это различие, и надеюсь, в конечном итоге так и произойдет. Пока вы не поймете, что деньги — корень добра, вы будете идти к самоуничтожению. Если деньги перестают быть посредником между людьми, люди превращаются в объект произвола.
Кровь, кнут, дуло пулемета — или доллар.
Делай выбор! Другого не дано! Время пошло!