Громобой

— А — а о — о—ы — ой!

— Да, пять с половиной часов. Но скоро ты устанешь, Алекс. И утонешь. Или же все произойдет быстрее и тебя отнесет к нашей подружке. Видишь ее… да? Это далеко не теплое объятие. Это объятие смертельное. Боль, я думаю, должна быть за пределами детского воображения. Весьма прискорбно, что в МИ—6 решили послать тебя сюда. Они тебя больше не увидят.

Голос затих. Работая одними ногами, Алекс держал голову над водой, не спуская глаз с медузы. По ту сторону стекла опять произошло неясное движение. Мистер Оскал вышел из комнаты. Но Воль осталась. Ей хотелось увидеть, как он умрет.

Алекс задрал голову. Аквариум освещался сверху длинными, узкими неоновыми лампами, но они были слишком высоко. Алекс услышал под собой щелчок и затем тихий, урчащий звук. Почти сразу он понял, что что — то изменилось. Медуза двигалась! Он видел, как ее полупрозрачное тело с розовато — лиловым зонтом плыло в его сторону. Под зонтом медленно плясали щупальца.

Алекс глотнул воду и понял, что открыл рот, потому что собирался закричать. Воль, должно быть, включила искусственное течение. Вот почему медуза сдвинулась с места. Отчаянно забив ногами по воде, Алекс поплыл на спине прочь от твари. Одно из щупалец всплыло и уперлось в его ногу. Если бы не кроссовки, его бы точно обожгло. Могут ли жалящие капсулы проникнуть через одежду? Наверняка да. Кроссовки — его единственная защита.

Он доплыл до задней стенки аквариума и прижал одну руку к стеклу. Он уже понял, что Воль была права. Если не медуза, то усталость сделает свое дело. Ему приходилось бороться за каждую секунду, проведенную на плаву, а дикий страх подорвал силы.

Стекло. Он нажал на него, проверяя, сможет ли разбить аквариум. Возможно, удастся… Прикинув расстояние до медузы, он набрал в легкие побольше воздуха и нырнул на дно бассейна. Хотя силуэт Воль был расплывчатым, Алекс видел, что женщина наблюдает за ним. Воль же видела Алекса как на ладони. Она не шелохнулась, и Алекс в отчаянии понял, что немка знала, что он собирается сделать.

Он подплыл к камням и поискал один, поменьше, чтобы всплыть с ним на поверхность. Но все они были слишком тяжелые. Он выбрал один камень размером со свою голову, но не смог поднять его. Воль не пыталась помешать ему, потому что знала, что все камни прицементированы ко дну.

В легких заканчивался кислород. Поменяв положение, Алекс оттолкнулся ногами и начал всплывать, лишь в последний момент заметив, что медуза каким — то образом оказалась прямо над ним. Он закричал, изо рта вырвались пузырьки воздуха. Щупальца были как раз над его головой. Алексу удалось справиться с собственным телом, оставаясь на глубине, он бешено замолотил ногами, уходя в сторону. Ударился плечом о булыжник и почувствовал, как через все тело прокатилась боль. Обхватив ушибленное место рукой, он отплыл в другой угол и вынырнул на поверхность, жадно глотая воздух.

Стекло не разбить. Через стенки не перелезть. Прикосновения медузы рано или поздно не избежать. У него с собой все изобретения Смитерса, а толку от них никакого.

Алекс вдруг вспомнил про крем. Он убрал руку с плеча и провел пальцем по стеклянной стенке. Аквариум был чудом инженерной мысли. Алекс не мог себе представить, какое давление воды испытывали эти огромные стеклянные плиты, но вся конструкция удерживалась каркасом из железных ферм, обхватывающих каждый угол резервуара как внутри, так и снаружи, и скрепленных металлическими заклепками.

Находясь в вертикальном положении, он расстегнул молнию на кармане и достал тюбик. «ZIT. КРЕМ ДЛЯ ЧИСТОЙ И ЗДОРОВОЙ КОЖИ». Если бы Надя Воль могла видеть, что он делает, она решила бы, что он спятил. Медуза дрейфовала в дальнем конце аквариума. Подождав немного, Алекс проплыл вперед и нырнул во второй раз.

Казалось, что крема было совсем немного, учитывая толщину ферм и размеры аквариума, но Алекс вспомнил, как мало крема понадобилось Смитерсу во время демонстрации его возможностей. Подействует ли крем под водой? Сейчас уже не было смысла гадать. Алекс прижал горлышко тюбика к железным углам передней стенки аквариума и, как мог, постарался выдавить длинную полоску крема по всей длине металла, свободной рукой размазывая крем вокруг заклепок.

Оттолкнувшись ногами, он проплыл к другому углу. Он не знал, сколько пройдет времени до того, как крем подействует, во всяком случае Надя Воль уже знала, что что-то не так. Алекс видел, что она опять стояла перед аквариумом и говорила в телефонную трубку — вероятно, звала на помощь.

Полтюбика Алекс истратил на одну сторону. Еще половину — на вторую. Медуза повисла над ним, протягивая щупальца, будто желая ухватить и помешать ему. Сколько он уже под водой? Сердце бешено колотилось. И что будет, когда металл поддастся?

Едва он успел всплыть и сделать вдох, как узнал ответ.

Даже под водой крем прожег заклепки внутри аквариума. Стекло отошло от ферм, и ничем больше не сдерживаемая масса воды распахнула стенку, как порыв ветра — дверь. Алекс не видел этого. Он не успел опомниться. Все вокруг завертелось, и его, беспомощного, как щепка в водопаде, потащило вперед. Следующие несколько секунд были головокружительным кошмаром, в котором бурлила вода и лопались стекла. Алекс не отважился открыть глаза. Он чувствовал, как его понесло вперед, шарахнуло обо что — то, потом всосало назад. Он был уверен, что ему переломало все кости. Теперь он погрузился под воду. Вдруг его голова оказалась на поверхности, но, даже раскрыв рот, он с трудом поверил, что может дышать.

Переднюю стенку аквариума снесло, и тысячи литров воды хлынули в кабинет Ирода Саэля. Вода смела мебель и вышибла окна. Она продолжала уходить сквозь пол, закручиваясь вокруг щиколоток Алекса, когда он, очумевший и весь в ссадинах, поднялся на ноги.

А где медуза?

Ему повезло, что он не запутался в ее щупальцах в этом внезапном бурном потоке. Но она все еще могла быть рядом. Воды в кабинете Саэля было достаточно для того, чтобы она добралась до него. Весь начеку, Алекс попятился в угол комнаты. И тут он увидел.

Наде Воль повезло меньше. Когда сломались фермы, она стояла перед стеклом и не успела вовремя отскочить. Женщина лежала на спине, подогнув ноги под неестественным углом — обе были сломаны. Португальский военный кораблик был на ней. Часть его покоилась на ее лице — казалось, что сквозь студенистую массу глаза немки глядели на Алекса. Желтые губы застыли в бесконечном крике. Все ее тело обволокли щупальца, и сотни жал впились в руки, ноги и грудь. Ощутив приступ тошноты, Алекс попятился назад к двери и, шатаясь, вышел в коридор.

Звучал сигнал тревоги. Он услышал его только сейчас, когда вернулись зрение и слух. Рев сирены вывел его из оцепенения. Который час? Почти одиннадцать. По крайней мере часы целы. Но он в Корнуолле — самое меньшее в пяти часах езды от Лондона, и при поднятой тревоге, в окружении вооруженных охранников и колючей проволоки, ему ни за что не выбраться с территории предприятия. Найти телефон? Нет. Воль, очевидно, не врала, когда говорила, что они заблокированы. А как теперь связаться с Блантом или миссис Джонс? Они, скорее всего, уже в музее.

Остался только один час.

С улиць1, перекрывая назойливую сирену, донесся другой звук — низкий гул. Это молотил воздух пропеллер. Алекс подошел к ближайшему окну и выглянул наружу. Действительно, транспортный самолет, который он видел в день приезда, готовился ко взлету.

Все тело у Алекса было в синяках, он едва держался на ногах и промок до нитки. Но он знал, что нужно делать.

Он развернулся и побежал.

ОДИННАДЦАТЬ ЧАСОВ

Алекс пулей вылетел из дома и остановился оценить обстановку. Выли сирены, в его сторону бежали охранники, а в отдалении по главной дорожке к дому мчалась пара машин. Хотя для всех было очевидно, что произошла нештатная ситуация, оставалось надеяться, что никто еще не знает, в чем именно она заключается. Его не будут искать — по крайней мере, пока. Это должно дать небольшую фору.