Страница 8 из 8
Разговор получился интересным. Мужчины были очень образованными, и Саге пришлось выкладывать все свои знания, чтобы не отставать от них.
Примерно через час граф сказал:
— Ты просто очаровательная девушка, Сага. Совершенно восхитительная. Но слишком бесстрастна, слишком серьезна. Иногда из тебя вырывается тепло, которое, я знаю, в тебе есть, но в следующий миг ты снова замыкаешься. Чего ты боишься?
Опустив глаза, Сага сказала:
— Я… На это есть свои причины…
— Не можешь ли ты сказать, какие? — поинтересовался граф. — Так хочется выманить из тебя твое тепло! Не правда ли, Марсель?
Марсель улыбнулся, помедлив с ответом, потом сказал:
— Да…
— Так расскажи же, Сага!
— Многое объясняется тем, что я недавно пережила развод по причине измены и потеряла веру в себя, но это не самое главное…
Ей очень хотелось рассказать им обоим обо всем. Они могли понять ее, и к тому же ей не с кем было поделиться своим беспокойством.
— Дело в том, что… я рождена для того, чтобы выполнить одно предназначение… И это делает меня такой сдержанной, такой жестокой и непреклонной.
— Ты вовсе не жестокая, — сказал граф. — Ты холодна, сдержанна, это верно…
— Возможно. И теперь я еду в Норвегию, чтобы выполнить это мое предназначение. Я не такая, как остальные…
— Да, мы давно уже это поняли, — мягко заметил Марсель.
— У тебя очень сильная аура, — вставил граф, желавший, чтобы его называли Паулем. — Да, я понял это, потому что сам не такой, как все.
— Да, я бы сказала, что ты весьма своеобразен, — согласилась Сага. Граф рассмеялся, ему понравился ее ответ.
— А теперь расскажи о своем предназначении, — попросил он.
— Это долгая история.
— У нас впереди целая ночь.
Помедлив, она сказала:
— Да, это ничего… я имею право рассказывать о Людях Льда…
— О Людях Льда? — удивился граф. — Где же я слышал об этом? Проклятый род! Продавшийся Сатане!
— Не Сатане, — поправила его Сага. — А самому Злу. Хотя христиане называют силы зла Сатаной… Но ведь Сатана — это нечто большее?
— Конечно, — кивнул темноволосый Марсель. — Христианский Сатана — это всего лишь фрагмент картины мирового зла.
Пауль ничего не ответил. Разговор, принявший такой оборот, был ему явно не по душе. «Может быть, он ревностный христианин…» — подумала Сага.
А может быть, ему не нравилось, что она была разведенной?
По крыше стучал дождь, было слышно, как во дворе бурлят потоки воды.
— Но вы не должны думать, что я продана злым силам, — испуганно произнесла она. — Моим предназначением является борьба со злом. Просто я еще не знаю, что мне предстоит сделать.
— Не могла бы ты рассказать нам немного о Людях Льда? — спросил Марсель.
В этом человеке чувствовалась огромная уверенность в себе. К тому же он был хорош собой, хотя и не обладал такой ослепительной внешностью, как граф Пауль. В сдержанно-скромном облике Марселя Сага черпала утешение для себя. У такого человека можно было искать защиту, хотя он и был беден.
В Марселе было что-то такое, что получившая суровое воспитание Сага не могла бы назвать чувственностью и что так привлекало ее, вызывало в ней беспокойство. Его светло-серые глаза на смуглом лице, улыбка, которую хотелось видеть снова и снова, — все это казалось ей неотразимым.
И Марсель был не виноват в том, что Пауль затмевал его своей внешностью, будучи настолько прекрасным, что перехватывало дух.
Натура Пауля была двойственной: архангел — и дьявол.
«И то, и другое — крайности», — с иронией думала она.
Но, не успела она начать свой рассказ о Людях Льда, как вошел кучер вместе со своим помощником.
— А вот и молодая фрекен, — сказал кучер. — Господа ведь тоже собираются в Норвегию?
— Да.
— А все остальные уже легли спать?
— Именно так.
— Тогда я боюсь, что принес плохие новости. Поездка в Норвегию отменяется.
— Почему же? — спросила Сага. — Я все равно поеду туда.
— Ничего не получится. Границы закрыты. В этой местности началась эпидемия холеры, и норвежцы не хотят никого пускать.
— Холера? — удрученно произнесла Сага. — Здесь? Может быть, в этой гостинице тоже?
— Хозяин говорит, что нет. Так что вы можете спокойно ужинать. Но поездка отменяется. Почта будет лежать здесь до тех пор, пока не откроют границы, а я возвращаюсь обратно. Сожалею, но ничего не могу поделать.
Он ушел. Все трое встали, уставясь друг на друга. Сага обратила внимание на то, что была намного ниже их. Марсель был на голову выше ее, а граф Пауль, будучи такого же роста, казался просто огромным.
Гроза прошла. Лишь вдалеке время от времени грохотал гром и мерцали в темноте молнии. Кроме них, в трактире никого не было.
— Я должна ехать, — повторила Сага.
— Я тоже, — сказал Марсель.
— И я, — решительно произнес Пауль. — Мы поедем в моей карете.
— Через границу нам не перебраться, — предупредил Марсель.
— Конечно, если ехать по полям привидений.
— А как же еще туда добираться? — сказал Марсель.
Сага задрожала: она слышала о полях привидений. Это была дикая местность, частично относившаяся к финским лесам. Пустынные плоскогорья и скалы, покрытые кустарником и редкими соснами, дремучие еловые леса, где властвовала тишина, медведи и волки. Призрак, привидение — это было старинное название волков и медведей. Призрачное царство с таинственными криками филинов и гагар, с колдовством и чудесами на каждом шагу, под каждой кочкой и в каждом лесном озерке.
Граф Пауль негромко продолжал:
— Мы поедем в глубь леса, как можно дальше, рано утром, когда все еще будут спать. Теперь дождь, лошади устали, да и мы тоже… — с улыбкой добавил он. — А потом, когда уже невозможно будет ехать в карете, мы пойдем пешком через границу, а кучер подождет, пока границу откроют, и поедет следом.
Взглянув на Сагу, Марсель сказал:
— Лично для меня этот вариант подходит, я привык ходить пешком. Так что я принимаю это предложение. Но ты-то как на это посмотришь, девочка?
Приятно, когда тебя называют девочкой, если тебе уже двадцать четыре и ты уже была замужем.
— Ничего, я выносливая. Я тоже принимаю твое предложение, Пауль.
Они договорились с хозяином, чтобы тот разбудил их, и расплатились за ночлег. После этого все разошлись по своим комнатам — впрочем, Марсель отправился спать в конюшню. Сага была совершенно сбита с толку. Все произошло так быстро, новые друзья, новые впечатления…
И каких людей она повстречала! Людей, разбудивших в ней доселе неизвестные ей самой фантазии!
Ночью ей снова приснился сон — на этот раз более туманный. Кто-то — она не могла потом вспомнить, кто именно, — говорил ей что-то испуганно, тревожно: «Тебе нужно спешить, Сага! Не отвлекайся на эти пустяки, твоя задача состоит не в этом, тебе нужно в округ Гростенсхольм. Это ловушка, не попадайся в нее, освободись!»
Но смысл сна оставался ей неясен, и утром она не могла понять, действительно ли это было с ней или она просто вбила себе все это в голову. И вообще: стоит ли верить своим снам? Разве это не ее собственные чувства говорили ей, что она ступила на опасный, путь? Что ей не следует отправляться на поля привидений с двумя чужими людьми? Она одевалась, дрожа от утренней прохлады. Снаружи все было тихо, дождь перестал, над холмами и над лесом поднимался туман.
И она отбросила в сторону мысль о страшных призрачных владениях. Она никогда ни перед чем не испытывала страха!
Ее прежняя жизнь осталась позади! Она стояла теперь перед началом чего-то нового!
4
Сага совсем забыла о том, что ее попутчиками будут не двое мужчин, а трое — во всяком случае, в первый день.
Выйдя на рассвете из гостиницы, она увидела, как с козел спрыгнул, словно большая жаба, кучер Пауля фон Ленгенфельдта. Это было уродливое создание с низко посаженной, торчащей вперед головой, так что Саге он сначала показался похожим на лягушку, а потом на двуногого бизона.
Конец ознакомительного фрагмента.