Добавить в цитаты Настройки чтения

Страница 44 из 46



Вообще в жилище общественных насекомых всегда существуют особые наблюдатели, которые внимательно следят за окружающей обстановкой. В гнездах одного из видов пчел-ангельчиков, обитающих на Ямайке, в единственном входе в гнездо выставляются три сторожа. Они полностью загораживают его, защищая жилище от непрошеных посетителей, главным образом от муравьев, и всякий раз уступают дорогу членам своей общины. Другая пчела, обитающая в Австралии, над единственным входом в свое жилище строит длинную трубку, выстланную внутри липким смолистым веществом.

Не всегда защита от врагов носит пассивный, оборонительный характер. Некоторые умеют постоять за себя, проявляя храбрость и силу. Так, пчелы из рода Trigona, лишенные жала, так как оно у них рудиментарное, непригодное для защиты, пускают в ход челюсти. Нередко эти меленькие пчелки храбро бросаются на врага, тесня и кусая его. Не всякий выдержит нападение множества дружных и отчаянных кусак. Некоторые из этих пчел забрасывают своего врага еще и смолистым материалом, который у них находится на задних ногах. Этот материал в обыденной обстановке они используют для строительства ячеек. Кроме того, нападая на крупное животное, стараются укусить его в глаза и уши.

Солдаты термита Neoacanthotermes opacus имеют большие асимметричные челюсти. Раньше думали, что они действуют, как ножницы. Но оказалось, что подобный аппарат приспособлен к нападению на врага в подземных ходах. Челюсти при помощи особой защелки сцепляются концами, затем под действием сильного мышечного напряжения отскакивают друг от друга и, подобно пружине, наносят сбоку сильный удар. Челюсть может соскочить с защелки только тогда, когда мышечное напряжение достигает большей силы.

...Каменистая пустыня. Здесь ветры давно выдули светлую почву и на поверхности лежат разноцветные камешки. Друг от друга на большом расстоянии растут приземистые кустики солянок. Еще сказывается весна. В небольших ложках видна густая поросль сиреневых головок дикого лука да какое-то зонтичное растение.

Я спускаюсь на дно оврага. Земля вместе с галькой осыпается под ногами, и камни, опережая друг друга, скатываются вниз. Под одним из перевернутых камней в панике мечется масса мелких муравьев. Среди них некоторые с головой в два-три раза крупнее брюшка. Раздвинув челюсти, муравьи тычутся во все стороны. Один схватил меня за палец, но вдруг щелкнул чем-то и отпрыгнул назад сантиметров на 20. И такой оказался не один.

Фокус муравьев меня озадачил. Прыгающие муравьи известны только в тропиках. У нашего муравья челюсти, скользя по поверхности захваченного предмета, с силой смыкаются, одновременно отталкиваясь. По-видимому, укус и одновременно почти автоматический прыжок назад муравьи совершают при нападении на врагов с твердыми и гладкими покровами. Но многие солдаты ведут себя иначе. Схватив за палец челюстями, уже не отпускают его. Случайно оторванная голова продолжает висеть. Настоящая хватка бульдога!..

Очень сильно кусаются, защищаясь от врага, кузнечики, а листовой кузнечик, обитающий в Судане, может свободно прокусить кожу человека до крови. Не менее сильно кусаются жужелицы, усачи и вообще крупные жуки. Получив неожиданный укус от такого защитника, невольно отпустишь его на свободу.

У насекомых есть и другие разнообразные механические способы защиты. Гусеница ночного павлиньего глаза, окукливаясь, оставляет в коконе отверстие, через которое потом выходит бабочка. Но это отверстие закрыто пучком нитей, которые сходятся, как прутья в рыболовной верше. Насекомые-враги не могут проникнуть через это отверстие. На острове Тринидад обитает бабочка, гусеница которой, перед тем как окуклиться, прикрепляет на ветке с обеих сторон по кольцу из длинных волосков, снятых со своего тела и уложенных в ряд. Это сооружение предназначено против муравьев.

Многих насекомых защищает от врагов твердый покров. Таковы осы-блестянки. Все они, без исключения, паразиты перепончатокрылых. Когда хозяйка гнезда, оса или пчела, застает блестянку в своем гнезде за преступным промыслом подбрасывания яичка, она пытается ее ужалить. Но блестянка сворачивается в плотный клубочек и, благодаря своему крепкому панцирю, неуязвима. Обитающих в пустынях жуков-чернотелок, да и многих других жуков этой группы из-за слишком твердых покровов не едят даже крупные тарантулы.



Оригинально поступает гусеница бразильской бабочки. Она плетет редкую сеть из очень прочных нитей и в ней подвешивает свой кокон. Он хорошо заметен, но повредить его не может ни одна птица, так как в подвешенном состоянии без твердой опоры его не разорвать.

Чешуйки бабочек, а также чешуйки низкоорганизованных первичнобескрылых насекомых чешуйниц хорошо защищают от клейких нитей пауков. Попав в паутину и оставив на нитях чешуйки, само насекомое спасается. Попробуйте схватить пальцами или даже пинцетом чешуйницу. Благодаря чешуйкам она всегда ловко выскользнет. Видимо, чешуйки помогают этим насекомым пробираться в узких щелях земли, в которые они прячутся в пустынях при наступлении засухи.

Хрупкие и колючие волоски — тоже мера защиты. Многих волосатых гусениц не едят птицы, и только кукушки да иволги, обладающие «луженым» желудком, умеют с ними справляться. У некоторых волосатых гусениц бабочек длинные волоски на теле при опасности начинают двигаться. Иногда тело гусениц бабочек покрыто волосками не сплошь, но зато они торчат мощными защитными пучками.

Клеевые полосы, наносимые на стволы деревьев садоводами против заползания насекомых-вредителей, — так называемые ловчие клеевые пояса — давным-давно были «изобретены» индийской пчелой Auis florea. Эти пчелы устраивают гнездо открыто, подвешивая его к ветвям. Мед их сильно благоухает, и ненасытные муравьи идут на любой риск, чтобы раздобыть хотя бы немного лакомства. Но усилия их напрасны, так как ветку по обе стороны от гнезда пчелы заранее смазывают клейкой смолой. Видимо, подобной смолой, называемой прополисом, медоносная пчела замазывает в своем улье все щели, через которые могли бы проникнуть муравьи. Ею же они замуровывают пробравшихся в улей и умерщвленных там непрошеных посетителей — ящериц и мышей. Прополис обладает антисептическим действием, благодаря ему в улье никогда не бывает неприятного запаха.

...Возле белого солончака, на мокрой и вязкой почве, на которой даже нет растений, видны холмики из свежих комочков вынесенной наружу земли. В центре холмика — отверстие, и оттуда ежесекундно выскакивают очень быстрые крошечные муравьи-разведчики. Они очень заняты и, не мешкая, мчатся за добычей. Это муравей Proformica epinotalis. Я не раз раскапывал его гнезда, а вот теперь, пожалуй, представился случай выяснить один давно занимавший меня секрет его жизни.

Семья проформики состоит из муравьев разных размеров. Те, кто побольше, имеют сильно раздутое брюшко, заполненное пищевыми запасами. Это своеобразные бочки. Им полагается хранить пищу летом, когда пустыня выгорает и добывать пропитание становится трудно. Их положение в Маленьком муравейнике ясно. Но, кроме того, еще есть большие рабочие, раза в три-четыре крупнее мелких и очень деятельных охотников. Чем они занимаются, какую выполняют работу, почему всегда прячутся в глубине своего подземного дома и не показываются наружу?

Маленькие рабочие — в вечном движении. Интересно наблюдать за ними, когда они заняты поисками добычи. Быстрый бросок, потом остановка, размахивание усиками, поворот головы направо и налево, затем снова молниеносный бросок, и так до бесконечности, до первой добычи. Поймать маленького охотника очень трудно, до того он ловок и стремителен. Ящерицы, охотящиеся на муравьев, не пытаются гоняться за маленькими. К тому же и добыча мала, не стоит на нее тратить силы.

За работой день пролетает быстро. Вот солнце склонилось к холмам, белый солончак стал алым, потом по яркому и словно полыхающему при пожаре фону с вершины ближайшего холма скользнула резкая и острая, как кинжал, синяя тень — солончак погас, слился с зелеными берегами и потемневшим небом. Из пустыни в сторону Балхаша пролетела серая цапля, плавно, не торопясь, с достоинством размахивая крыльями. Стало прохладнее, и, хотя занемели. ноги, я не схожу с походного стульчика, сижу у гнезда муравьев, не шелохнувшись, в томительном ожидании.