Смертельный соблазн. Манхэттен

— Она принимает противозачаточные пилюли? — уточнил Мэтт, замедлив темп упражнений.

Декстер отрицательно покачал головой и вытер струйку пота, стекавшую с брови.

— Что же она в таком случае использует? Эти новомодные резиновые диафрагмы? — не унимался Мэтт.

Декстер молча кивнул. Его коробило оттого, что он был вынужден обсуждать столь интимные подробности с собственным отцом.

— Я скажу тебе, что надо делать, — проговорил Мэтт, прекратив качаться. — А ты слушай меня и запоминай. Ты у нас, конечно, знаменитость, зато я старше и умнее.

— Да, папа, — покорно промолвил Декстер. Он уже смирился с мыслью о том, что остановить словесный поток отца не удастся.

— Возьми иголку, найди ее резиновую затычку и проделай в ней несколько дырочек. Жена этого, конечно, не заметит. Трах-бах, и она беременна! И тогда все у вас пойдет как по маслу. Как только у женщины появился ребенок, она тут же успокаивается. Учись, пока я жив, сынок.

— Ты думаешь, это сработает?

— Я знаю! Знаю по собственному опыту, мой мальчик. Мэтт Кокрейнджер просто так болтать не станет!

Вернувшись домой, Розарита укрылась в ванной, заперла дверь и уселась на крышку унитаза, пожирая глазами телефонный аппарат, висевший на стене. Позвонить ему? Или не стоит? Она была готова мстить, и Джоэл — как раз тот человек, который нужен ей для осуществления ее планов. Однако нечего и думать о том, чтобы увидеться с ним в эти выходные — по крайней мере до тех пор, пока у нее на шее висят эти чертовы Кокрейнджеры.

Проклятье! Ей сейчас хотелось видеть Джоэла сильнее, чем когда бы то ни было, а Розарита всегда получала то, что хотела.

Подчиняясь секундному импульсу, она сняла телефонную трубку и набрала номер Чеса.

— Помнишь, я просила тебя об одном маленьком одолжении? — заговорила она, покусывая кончик пилочки для ногтей. Она всегда делала это, когда нервничала, и никак не могла отучиться от этой привычки.

— Черта с два, «маленькое одолжение», — громыхнул в ответ Чес. — Кстати, мне нужно с тобой поговорить на эту тему.

— В любом случае не торопись с этим, — обыденным тоном сказала она. — Тут нежданно-негаданно заявились его предки.

— Декстеровы папаша и мамаша?

— Да, они здесь, в Нью-Йорке, и остановились у нас. И это заставляет меня обратиться к тебе с просьбой номер два.

— Что еще за просьба? — насторожился Чес. — Хочешь, чтобы я кокнул всю семейку зараз?

— Очень смешно! — оборвала отца Розарита.

— Так чего тебе надо? — спросил Чес, закипая от раздражения.

— Папочка, — нежным голоском заворковала она, перейдя к своей излюбленной тактике, — ну, не будь таким злюкой! Глупые родители Декса уже здесь, и я должна их развлекать. Они просто умирают от желания встретиться с тобой. Может, мы поужинаем сегодня вечером все вместе?

— И не надейся, — отрезал Чес. — У меня вечером свидание с одной потрясной девицей.

— Так возьми ее с собой, — не отступала Розарита. — Мне это безразлично.

— В последний раз, когда ты оказалась в одной компании с моей девушкой, ты при всех назвала ее дешевой потаскухой.

— Неужели я так и сказала? — невинным голоском спросила Розарита, хотя на самом деле прекрасно помнила тот случай.

— Да, и мне это очень не понравилось, учитывая то, что у нас с той милашкой роман был в самом разгаре.

— Какая жалость, папочка! Знай я об этом, я ни за что бы так не поступила.

— И перестань разыгрывать передо мной невинную куколку, — прорычал Чес. — Ты всегда знаешь, что делаешь. Моя пассия свинтила от меня с такой скоростью, что с нее аж трусы слетели.

— Тебе повезло, — хихикнув, проговорила Розарита. — Теперь ты можешь их надевать и красоваться перед другими своими телками.

— Что за поганый рот у тебя стал! — искренне возмутился Чес.

Розарита снова превратилась в мягкую игрушку.

— А может, мы сделаем так, — защебетала она самым умильным голоском, на который только была способна. — Возьмем да и приедем к тебе на ужин? Все равно твой повар с утра до вечера мается от безделья. Ну пожалуйста, папочка, пожалуйста-а!

— О черт! — снова зарычал Чес. — Только этого мне не хватало! Как фамилия этих дураков — Шипрейнджеры, что ли?

— Нет, папочка, — терпеливо ответила она. — Кокрейнджеры.

— И фамилия какая-то поганая!

— По крайней мере у Декса хватило ума сменить ее, — сказала Розарита и расхохоталась. — Представляешь, если бы у меня была такая фамилия!

«Да, — подумал про себя Чес, — тогда ты получила бы фамилию, которую заслуживаешь».

Положив трубку после разговора с Розаритой, Чес тут же позвонил другой своей дочери.

— Привет, папа, — услышал он радостный голос Венис. — Как ты поживаешь?

У Венис для каждого находилась улыбка и доброе слово. А какие чудесные у нее малыши — два прелестных ангелочка! И отличный муж, которого Венис вроде бы пока не собирается грохнуть с помощью папочки.

— Как делишки, куколка? — спросил Чес, млея от счастья.

— Я собиралась приехать к тебе завтра и привезти ребятишек. Ты не возражаешь, папа?

— Конечно, нет, родная! Я очень по ним соскучился. Но мне также хотелось бы повидаться с тобой и с… — Чес запнулся. Он все время забывал, как зовут мужа Венис.

— С Эдди? — подсказала она.

— Ну да, с Эдди. Что я, не помню, что ли! Только я хотел бы, чтобы вы с Эдди приехали ко мне на ужин сегодня вечером. У Розариты гостят родители Декса.

— Марта и Мэтт? А как же, я их помню еще по свадьбе. Очень милые люди.

— Хорошо, что хоть кто-то их помнит.

— К которому часу нам приехать, папочка?

— Примерно к половине восьмого.

— Мне сказать Эдди, чтобы он надел галстук?

— Хорошая идея. Валяй. — Чес замялся. Венис была очень щепетильной девушкой, и он боялся оскорбить ее чувства, поэтому размышлял, как бы потактичнее перейти к следующей части разговора. — Послушай. Я… э-э… Как бы тебе это сказать… Ну, в общем, ты не будешь против, если я приглашу к ужину свою… гм… знакомую? В смысле, не обидишься там или еще чего?

— Господь с тобой! С какой стати я должна обижаться? Я ведь знаю, как ты любил маму — так сильно, что до сих пор не женился. Поэтому я не просто рада, а счастлива, что ты не сидишь затворником, а с кем-то встречаешься. И я уверена, что если ты обратил внимание на эту женщину, значит, она что-то собой представляет.

— Да, девочка, она… она будь здоров!

— А чем она занимается, папа?

— Она… — Чес снова ощутил неловкость. — Ну, это… медсестра, — наконец выдавил он из себя, думая, что теперь нужно не забыть предупредить девицу из стрип-бара, которую он в последнее время «пользовал», что на сегодняшний вечер она — медсестра. Жаль только, что никак не получится замаскировать ее огромные силиконовые титьки. О господи, кругом одни проблемы! Никуда от них не деться!

— Ну ладно, до вечера, козочка, — сказал он и повесил трубку.

Декстер ощущал себя преступником. Он поступил в точности так, как посоветовал ему отец: нашел в шкафчике на стене ванной резиновую внутриматочную диафрагму Розариты и с помощью булавки проделал в ней незаметные глазу крохотные дырочки. Все время, пока Декстер этим занимался, он не переставал казниться. Какое право он имеет обманывать жену таким недостойным способом! Но с другой стороны, она тоже не права, требуя развода всего лишь через восемнадцать месяцев идеального, с его точки зрения, брака.

После вчерашней ссоры Розарите все же удалось взять себя в руки. Она прошлась с его матерью по магазинам и купила ей чудесный шарфик, а потом долго обсуждала с его отцом последний фильм Клинта Иствуда, который им обоим очень понравился. И наконец Розарита сообщила ему, что сегодня вечером все они приглашены на ужин к ее отцу.

Кокрейнджеры были на седьмом небе от счастья.

— Что мне надеть? — тут же захлопотала Марта. А Мэтт заговорщически подмигнул сыну и сказал: