Страница 27 из 41
— Получай приятель. Вкус у него не так чтобы очень, потому как старина Чарли плеснул туда немного рома, но, я думаю, ты не будешь в обиде.
Я принял бидон, зажав его довольно неловко между связанными руками. В бидоне оказался чай, крепкий и сладкий, с изрядными количеством рома. Возможно, вкус у этого чая действительно был несколько странный, но он подействовал на меня, как эликсир жизни.
— Спасибо, сказал я. — Ты прямо чудодей. Меня зовут Билл.
Его, как оказалось, звали Элф.
— Ну, выкладывай, Элф, — сказал я. — Что здесь происходит?
Он присел на край кровати и протянул мне пачку сигарет и спички. Я взял, прикурил для него, закурил сам и вернул ему коробок.
— Вот какое дело, друг, — сказал он. — Ты, поди, знаешь, что вчера утром возле университета был небольшой шум. Может, ты был там?
Я сказал, что все видел.
— Ну так вот, после этого дела Коукер — это тот самый парень, который вел переговоры, — он вроде как бы обозлился. «Ладно, — говорит он этак злобно. — Эти гады у нас попляшут. Я все выложил им честно и благородно. А теперь они получат сполна». Да, а надо тебе сказать, что мы еще раньше встретили еще пару ребят и одну бабенку, которые тоже зрячие. Они все это устроили. Он парень что надо, этот Коукер!
— Ты хочешь сказать… Он все это подстроил? Никакого пожара не было? — спросил я.
— Пожар! Да какой там пожар? Они вот что сделали: натянули проволоку, зажгли в зале кучу бумаги и щепок и принялись бить в колокол. Мы посчитали, что зрячие выскочат первыми, потому что немного света от луны все-таки было. Так оно и получилось. Коукер и еще один парень брали в работу тех, кто спотыкался на проволоку, и передавали нам, а уж мы относили на грузовик. Просто, как поцелуй ручку.
— М-м, — произнес я горестно. — Действительно, он парень не промах, этот ваш Коукер. И много нас дураков попалось в эту ловушку?
— Да пару дюжин мы, наверно, взяли… правда, потом оказалось, что пять или шесть из них слепые. Когда в грузовике не осталось больше места, мы укатили и оставили остальных разбираться, что к чему.
Как бы ни относился к нам Коукер, было очевидно, что Элф враждебных чувств к нам не испытывал. Кажется, он смотрел на все это дело как на спорт. Я мысленно снял перед Элфом шляпу. Я-то отлично сознавал, что в его положении не был бы способен смотреть на что бы то ни было как на спорт. Я допил чай и получил от него вторую сигарету.
— А что будет дальше? — спросил я.
— Коукер хочет разделить всех нас на команды и придать каждой команде одного из ваших. Вы будете смотреть, где что можно взять, вроде бы глазами будете для нас. Ваше дело будет помочь нам продержаться, пока кто-нибудь не придет и не управится с этой погибелью.
— Понятно, — сказал я.
Он настороженно повернул ко мне лицо. Нет, в чуткости отказать ему было нельзя. Он уловил в моем тоне больше, чем я хотел выразить.
— Ты думаешь, это надолго? — спросил он.
— Не знаю. Что говорит Коукер?
Коукер, по-видимому, не затруднялся частностями. Впрочем, у Элфа было свое мнение.
— Если ты спросишь меня, так, по-моему, никто нас спасать не придет. Если бы было кому, то давно бы уже пришли. Другое дело, будь мы в каком-нибудь маленьком городишке или в деревне. А тут Лондон! Ясно, что сюда пришли бы раньше, чем в какое другое место. Нет, на мой взгляд, они еще не пришли, и значит это, что они никогда не придут. Потому что, провалиться мне, кто же мог подумать, что случится такое?
Я ничего не сказал. Не такой был Элф человек, чтобы утешаться легковесными ободрениями.
— А ты, я смотрю, тоже так думаешь? — спросил он, помолчав.
— Да, дела обстоят неважно, — признался я. — Но есть еще шанс, видишь ли… люди откуда-нибудь из-за границы…
Он покачал головой.
— Они бы уже были здесь. Они бы уже разъезжали по улицам с громкоговорителями и объяснили нам, что нужно делать. Нет, приятель, мы влипли: никто никуда не придет. Это уж точно.
Некоторое время мы молчали, затем он сказал:
— А знаешь, неплохо мы все-таки пожили.
Мы немного поговорили о том, как пожил он. Он работал во многих местах и всюду, по-видимому, обделывал кое-какие тайные делишки. Он подвел итог:
— Так или иначе, мне жилось неплохо. А ты чем промышлял?
Я рассказал. Это не произвело на него впечатления.
— Триффиды, ха! Гнусные твари. Какие-то они, можно сказать, ненастоящие, что ли.
Больше о триффидах не было сказано ни слова.
Элф вышел, оставив меня с моими мыслями и с пачкой своих сигарет. Я продумал ситуацию, и она мне не понравилась. Мне хотелось знать, как ее восприняли другие. Особенно меня интересовало мнение Джозеллы.
Я встал с кровати и подошел к окну. Вид из окна был жалкий. Внутренний двор-колодец с гладкими стенами, выложенными белыми изразцами, подо мной четыре этажа и застекленный люк внизу. Сделать тут можно было немного. Элф повернул за собой ключ, но на всякий случай я попробовал дверь. Комната не вселяла в меня никаких надежд. Она выглядела как номер третьесортной гостиницы, только из нее было вынесено все, кроме кровати.
Я вернулся на кровать и предался размышлениям. Вероятно, я смог бы одолеть Элфа даже со связанными руками — при условии, что у него нет ножа. Но он скорее всего имел нож, и это было бы неприятно. Вряд ли слепой станет угрожать ножом; чтобы справиться со мной, он пустит нож в ход без предупреждения. Затем, как узнать, с кем я еще столкнусь, пока буду искать выход на улицу? Более того, я не желал причинять Элфу никакого вреда. Самым благоразумным представлялось ждать удобного случая: такой случай обязательно должен выпасть на долю зрячего среди слепых.
Часом позже Элф вернулся, неся тарелку с едой, ложку и опять бидон с чаем.
— Вроде бы и грубо с нашей стороны, — извинился он, — но вилки и ножа давать тебе не велено, так что обойдись так.
Энергично работая ложкой, я спросил Элфа о других пленниках. Он знал очень немного и совсем не знал имен, но я выяснил, что среди них есть женщины. Затем я остался один на несколько часов, в течение которых изо всех сил старался заснуть и избавиться от головной боли.
Когда Элф появился снова с едой и неизбежным чаем, его сопровождал человек, которого он назвал Коукером. Коукер выглядел более усталым, чем вчера у ворот университета. Под мышкой у него была кипа бумаг. Он окинул меня изучающим взглядом.
— Вам известно, чего от вас хотят? — спросил он.
— Более или менее. Элф рассказал мне.
— Тогда ладно. — Он бросил бумаги на кровать, взял одну сверху и развернул ее. Это оказался план Большого Лондона. Он указал на район, жирно обведенный синим карандашом, включающий часть Хэмпстеда и Суисс-коттедж.
— Вот ваше место, — сказал он. — Ваша команда работает внутри этого района и нигде больше. Нельзя допустить, чтобы все группы охотились за одной и той же добычей. Ваше дело искать продовольствие в этом районе и снабжать свою команду продовольствием и всем остальным, что понадобится. Дошло?
— А иначе? — спросил я, глядя на него.
— А иначе они останутся голодными. И если они будут голодны, вам придется плохо. Некоторые из парней — настоящее зверье, и никто из нас не занимается этим для развлечения. Поэтому будьте осторожны. Завтра утром мы отвезем туда вас и вашу группу на грузовиках, после чего вашим делом будет помочь им продержаться, пока не придет кто-нибудь, чтобы привести все в порядок.
— А если никто не придет? — спросил я.
— Кто-нибудь должен прийти, — сказал он угрюмо. — Одним словом, действуйте и смотрите, не забирайтесь в чужие районы.
Он повернулся, чтобы идти, но я остановил его.
— Мисс Плэйтон находится у вас? — спросил я.
— Имен я не знаю, — сказал он.
— Блондинка, примерно метр шестьдесят пять — шестьдесят семь, серо-голубые глаза, — настаивал я.
— Девушка примерно такого роста есть, и она блондинка. Но я не заглядывал ей в глаза. У меня есть дела поважнее, — сказал он и вышел.
Я нагнулся над картой. Я не был в восторге от своего района. Конечно, это был пригород с чистым целебным воздухом, но в данных обстоятельствах я бы предпочел расположение каких-нибудь доков или пакгаузов. Сомнительно было, чтобы в назначенном мне районе нашлись более или менее крупные товарные склады. Однако «приз не может достаться всем сразу», как, несомненно, сказал бы Элф, и, кроме того, я не собирался оставаться там дольше, чем необходимо.