Страница 55 из 65
- о, боги! Лориэнна! Что ты сделала со своими волосами!? Куда они делись!? - Он был в ужасе.
Не поднимя на него глаз, Лориэнна ответила:
- я их обрезала, милорд.
- Но зачем!? Они были прекрасны, я не мог налюбоваться ими! Как у тебя рука поднялась на такую красоту! - Он был в бешенстве, руки сжались в кулаки, голос срывался на крик. - Ты совсем сошла с ума, женщина! Чего ты добиваешься?!
- Они были слишком тяжёлыми, милорд. У меня стала болеть от них голова. - Тихо ответила она.
Дэниар взял себя в руки. Ясно же, она обрезала волосы сразу, как только он сказал ей вчера, что они ему очень нравятся. Она ещё раз показала ему, насколько он ей неприятен. Похоже, он ничего не сможет с этим поделать. Он посмотрел на неё. Лориэнна стояла, опустив руки и глаза, по щекам струились слёзы. Ему стало стыдно за свою несдержанность, он глухо пробормотал:
- прости, Лориэнна. - Развернулся и вышел из столовой. Следом ушла Лориэнна.
Дэниар.
Дэниар сидел в библиотеке, мечтая или напиться до помрачения разума, или уехать куда-нибудь подальше и не возвращаться несколько лет. Демоны бы побрали эту женитьбу и сумасшедшую девчонку. В дверь постучали. В приоткрывшуюся щель просунулась голова слуги:
- милорд, здесь приехал жрец храма всех богов и просит вас принять его.
- Чего ему надо? - Буркнул, не глядя, Владетель.
- Он не говорит, милорд. Сказал только, что это касается вашей жены.
- Что ещё с ней не так? Пропусти, пусть заходит.
Жрец, в тёмно-бордовой хламиде, краснолицый, вошёл, низко кланяясь, остановился у дверей.
- Ну, что случилось? Грубо спросил Дэниар, не приглашая того сесть. Настроение было паршивее некуда.
- Милорд, в храм приезжала ваша жена. - Осторожно начал жрец.
- Я знаю. И что?
- Милорд, она спрашивала о разводе...
- Вот как. И что же, ты ей рассказал?
Жрец возмутился:
- что вы, милорд! Конечно, нет!
- Почему же? Она имеет право знать. Надо было рассказать. Впрочем, я думаю, она уже узнала об этом из других источников. Ты можешь идти, я тебя не задерживаю.
Обескураженный жрец неуверенно потоптался у двери под холодным взглядом Владетеля, затем неуклюже поклонился и вышел. Дэниар подумал, что надо, наконец, поговорить с Лориэнной откровенно. Так дальше продолжаться не может. Но сначала ему надо успокоиться. Он решил, что вечером зайдёт к жене и выяснит, наконец, что она хочет и что ждёт их впереди. Обедать он уехал у Брандену. Наедине, без Элинэ, рассказал другу об очередной выходке Лориэнны и о посещении жреца. Бранден покачал головой:
- отпустил бы ты её, Дэн. Чувствую, ничего хорошего у вас с ней не выйдет. В Келаврии я был прямо-таки уверен, что она тебя любит. Она смотрела на тебя такими обожающими глазами, так улыбалась тебе, что я даже слегка завидовал. Но ты повёл себя с ней, как распоследний дурак, а она оказалась гордой. Не знаю, но смотри, берегись. Если ты доведёшь её до последней черты, мне кажется, эта дурёха вполне может сигануть в окно.
Дэниар поёжился. Последнее время его посещали такие же мысли.
За обедом говорили о текущих делах, подшучивали над Элине. Та попыталась поговорить с Дэниаром о жене, но была остановлена строгим взглядом мужа.
Дэниар вернулся домой вечером, сразу же прошёл к Лориэнне. Увидев его, она встала с дивана, сидя на котором читала книгу Врегора. Во взгляде равнодушие и обречённость.
Лориэнна.
Она чувствовала себя птицей, пойманной и заключенной в ненавистную клетку. Не большой хищной негресони, а маленьким серышиком, птичкой, живущей около людей, питающейся крошками, обронёнными зёрнышками, семенами растений. Зимой, от холода и голода, серышики гибли десятками. Дома Лориэнна и садовник Тамилл устраивали в замковом саду множество кормушек, подвешивая их на ветвях деревьев. Сотни птиц кормились там всю зиму.
- Нет, - думала Лориэнна, - даже не серышиком, а урьеном.
Урьены, маленькие лесные зверьки, питались травой и корой кустарников. На урьенов охотились ради их вкусного мяса. Бегали они плохо, их зубы травоядных животных были плохой защитой. Им оставалось только шипеть, пытаясь напугать врага. Вот таким урьеном в клетке и чувствовала себя Лориэнна.
Владетель сел в кресло, жестом предложил ей присесть. Холодно и спокойно глядя ей в глаза, он сказал:
- Лориэнна, я люблю тебя. Я надеялся, что мы будем счастливы вместе, у нас будут дети и благополучная дружная семья. Я ошибся. Я допустил несколько крупных ошибок, и все они роковые. Не обольщайся, я не рад этой любви. Пусть бы моя жена не была такой красивой, но надо бы, чтобы она была чуточку постарше, менее строптивой и гордой. Мне ведь нужна была жена не только для того, чтобы делить со мной ложе, но и ради рождения детей, как помощница и подруга. Горячо любя тебя, я решил жениться по любви. Это было моей самой главной ошибкой, за которую расплачиваемся мы оба.
Оцепенев, поражённая, слушала его Лориэнна. Дениар продолжал:
- Лориэнна, ты должна понять и смириться с тем, что назад дороги нет. Я знаю, что был груб с тобой. Я говорил тебе, что глубоко раскаиваюсь и сожалею о содеянном, но изменить ничего не могу. Мы не можем жить всю жизнь так, как живём эти месяцы. Ты ничего не добъёшься, пытаясь разозлить и вывести меня из себя. Ты всё равно останешься моей женой. Лори, я готов сделать для тебя всё, что угодно. Ты полновластная хозяйка в замке и окрестном поместье. Разве я оскорбляю тебя? Плохо к тебе отношусь? Скажи, что ты хочешь, и я постараюсь исполнить твоё желание.
Лориэнна выпрямилась на диване, её глаза стали чистого зелёного цвета, блистали гневом и возмущением. Щёки алели, голос звенел, когда она заговорила:
- милорд, вы были со мной откровенны, я отвечу вам тем же. Я не была к вам равнодушна, когда вы уезжали из Келаврии. Нет, не так. Я была в вас влюблена, мечтала о новой встрече с вами. Когда отец сообщил, что вы купили меня, как скот, как рабыню, не спросив моего согласия, даже не поставив в известность, казалось, небо обрушилось на землю. Ваша подлость, ваше коварство поразили меня почти насмерть, я чуть не умерла, потому что воспалилась мозговая оболочка. Теперь я думаю, как жаль, что не умерла! Вы унизили меня, прислав на помолвку вместо себя вашего холуя. В первую брачную ночь вы зверски изнасиловали меня! Как жаль, что мне опять не дали умереть! Вы контролируете и определяете каждый мой шаг: покупаете мне бельё, приглашаете мне портных, водите за руку гулять, решаете, кто будет моей подругой и какой длины волосы мне носить. Вы приставили ко мне горничных, которые доносят вам о каждом моём шаге. Вы купили себе куклу, милорд, и обращаетесь со мной, как с куклой! А я человек, что бы вы ни думали на мой счёт!