Бунтарка

– Их родных сегодня освободили. И эти люди должны вернуться, пока никто из сообщников Масгрейва их не увидел и не решил завершить то, что не удалось их командиру.

– Я не понимаю…

– Тогда поехали со мной, чтобы я мог все объяснить и им.

Ошеломленная Джейн наблюдала, как Николас направляется к всадникам, и последовала за ним.

Масок на бунтовщиках не было, и Николас опешил, когда увидел перед собой Генри Адамса.

– Сэр Николас сказал, – обратилась Джейн к Лайаму и Патрику, – что ваши дети и жены на свободе.

Николас также сообщил, что Масгрейв убит, а новый, временный, магистрат считает, что должен принять предложение «Белых мстителей» заключить перемирие.

Патрик и Лайам недоверчиво переглянулись.

– Но, как я уже сказал Джейн, несколько следующих часов, пока не будет завершена смена власти, вам не стоит появляться в окрестностях Баттеванта.

Патрик и Лайам уставились на Генри.

– Сэр Николас не станет обманывать, – заверил их преподобный.

Патрик, свесившись с лошади, обнял Джейн.

– Что ж, Эган, мисс Джейн! Почему бы нам как-нибудь не отпраздновать это? Кто-то из англичан, похоже, от вас никогда не отвяжется.

– Я думал, вы объявили о роспуске, – нахмурившись, произнес Николас.

– Патрик, если я не ошибаюсь, говорит о том, чтобы опрокинуть стаканчик или два.

– Да. Приезжайте. Моя жена варит лучший эль во всей округе – от Корка до самого Лимерика.

– Я как раз ничем не занят.

– Напротив, занят.

Джейн взяла лошадь Николаса под уздцы. Мужчины не удержались от шуток и улюлюканья.

Бросив несколько прощальных слов, Патрик и Лайам ускакали в том же направлении, откуда приехали. Генри остался один. Николас с удивлением смотрел на него.

– Вы, должно быть…

– Финн, – спокойно ответил Генри.

– Но почему? – спросил Николас. – Что сказал бы сэр Томас? Как могло прийти в голову респектабельному английскому священнику сражаться на стороне недовольных крестьян-папистов?

– Ответ не так прост. Я решил вступить в борьбу в одних рядах с ними по разным причинам. Потому что видел несправедливость, потому что сострадание не зависит от вероисповедания. – Генри издал короткий смешок. – Или потому что у второго сына английского моряка-героя слишком много бунтарской крови течет в жилах.

– Я тоже всего два дня назад узнала, что Генри – это Финн, – призналась Джейн.

– Хотя Лайам и Дженни знали об этом, я продолжал бы хранить свой маленький секрет, если бы позволили обстоятельства.

Сидя рядом на лошадях, Николас и Джейн взялись за руки. Взгляд Генри упал на их сплетенные пальцы.

– Миссис Браун сказала мне, что приготовления к свадьбе идут полным ходом.

– Не окажете ли нам честь обвенчать нас в вашей часовне? – осведомился Николас у Генри.

– Безусловно, – вежливо ответил священник. – Конечно, если мне удастся убедить Клару сочетаться со мной браком в тот же день. – Он задумчиво поскреб подбородок и ответил на удивленный взгляд Николаса: – Видите ли, я всего лишь бедный приходской священник, поэтому думаю, что будет вполне разумно, если вы оплатите свадебный пир для обеих сестер.

– Буду счастлив оплатить и медовый месяц на континенте для вас и вашей молодой жены, преподобный Адамс, при условии, что свадьба состоится не позднее чем через месяц.

Мужчины обменялись рукопожатиями, и Джейн не могла припомнить более счастливого момента в своей жизни.

Генри уехал, оставив Джейн с мокрыми глазами, под впечатлением эмоций от неожиданного поворота событий. Она посмотрела Николасу в лицо.

– Ты знал вчера ночью, что я ухожу. Спасибо, что не попытался меня остановить.

Он поднес ее руку к губам.

– Ты была Эган задолго до того, как я тебя встретил. Твоя верность и честь оказались сегодня на высоте. Я знал, что ты станешь моей, лишь когда почувствуешь, что выполнила свой долг.

– Ты помог мне, помог нам. Ты спас нам жизнь.

– Не моя заслуга в том, что случилось сегодня.

– Я слышала, когда мы были в Лондоне, как Стенмор упоминал какую-то корреспонденцию, касающуюся Масгрейва.

– Это был предварительный шаг, – согласился Николас, лукаво улыбаясь. – Через знакомых мне людей я смог убедить генерал-губернатора Ирландии, что Масгрейв балансирует на грани безумия. Сэр Роберт получил приказ сдать полномочия и вернуться в Англию, но, прибыв в Ирландию, я обнаружил, что негодяй проигнорировал приказ.

Тронув лошадей, они поехали вниз по склону холма, прочь от Баттеванта.

– Кое-кто в эту ночь оказался более влиятельным.

Джейн никак не могла догадаться, о ком идет речь.

– Сэр Томас, – объявил Николас.

Это сообщение вызвало у Джейн бурю эмоций. Сожаление и гордость. Радость облегчения и сомнение. Благодарность и надежда. Некоторое время они скакали в молчании: Джейн безучастно смотрела на дорогу.

– Он спас мне жизнь, – произнесла наконец она. – Спас жизнь этим людям и их близким. И все же я не могу заставить себя смотреть на него и благодарить.

– Думаю, он понимает это. Он только просил передать тебе, что старается.

Она смахнула скатившуюся слезу.

– Было гораздо легче ненавидеть его.

– Вряд ли он надеется, что ты простишь его и обо всем забудешь за одну ночь. В то же время я верю, что он старается измениться. Может, тебе стоит оставить все как есть. – Николас прижал ее пальцы к губам. – Похоже, заря для нас уже занимается.

Джейн посмотрела на небо, светлеющее на востоке. Начинался новый день. Она вздохнула, пытаясь освободить мысли и сердце от груза прошлого. Поймав нежный взгляд Николаса, она подумала о предстоящей свадьбе.

– «Нас»! Мне нравится это слово! – воскликнул он.

– «Нас», – повторила Джейн. – Должна сказать, что ты слишком быстро, не раздумывая, согласился оплатить медовый месяц моей сестре.

Николас рассмеялся:

– Я бы оплатил медовый месяц всем в округе, начиная от Корк-Сити до… как это место назвал Патрик?

– Лимерика.

– И в придачу заплатил бы еще, лишь бы видеть на твоем лице эту улыбку.

Джейн наклонилась к нему:

– Мне следовало попросить о большем.

– Все, что угодно, любимая, – сказал он, запечатлев на ее губах поцелуй.

Джейн на мгновение оторвалась от него.

– Да, – прошептала она со счастливой улыбкой. – Мне ничего не нужно, кроме «нас».

Эпилог

Лондон, канун Рождества

Ее могли убить на Чипсайде. Она могла утонуть в Темзе. Ее могли похитить в Вестминстере.

Николас ввалился в парадную дверь, сбивая с сапог снег. Он побывал у Стенморов, в новом доме его матери. Никто ее не видел.

Он бросил плащ и шляпу появившемуся Чарлзу.

– Мы прочесали окрестности, сэр Николас. Ничего. Миссис Ханнаган близка к удару от расстройства, сэр. Через час начнут съезжаться гости.

– К черту гостей! – Николас повернулся к одному из грумов. – Вы еще раз не проверяли у миссис Кавардайн?

– Да, сэр. Художница заверила, что ее светлость обещала прибыть к обеду с самим сэром Джошуа Рейнольдсом, но так и не явилась.

Николас взглянул на карманные часы. Половина седьмого. Джейн уже должна была вернуться. Она не очень хорошо вы глядела утром. Ему следовало проявить настойчивость, когда он просил ее не уходить.

Если с ней что-нибудь случилось, он…

– Экипаж, сэр Николас! – крикнул лакей у парадной двери. – Движется по площади, сэр!

Николас шагнул к двери и с хмурым видом уставился на озабоченного возницу, правившего упряжкой, подкатившей к дому. Когда экипаж остановился, Николас рванул на себя дверцу и увидел улыбающееся лицо своей красавицы жены. Без плаща, в одном сером шерстяном платье, она дрожала от холода. Ни шляпки, ни перчаток. Бог знает, чего еще недоставало в ее туалете. По крайней мере, на ее плечи было накинуто одеяло.

– Ты снова все отдала какому-то несчастному бродяге на улице, да? Боже мой, Джейн, сколько раз я говорил, что если ты подхватишь смертельную простуду в такой холод…