Последнее искушение

— Я поеду с вами кататься по парку только при условии, что вы оставите дома эту птицу, — заявила Белла, показав на вызывавшего у нее отвращение попугая.

Она опасалась, что глупая птица снова усядется к ней на плечо и полезет целоваться.

Леди Нили вскинула голову, подняв кверху свой острый носик.

— Вы стали высокомерной девчонкой с тех пор, как обрели независимость, — заявила она и, повернувшись, чтобы уйти, бросила через плечо: — Попугай останется дома.

Белла усмехнулась и пошла переодеваться. Она не обижалась на леди Нили, поскольку знала, что ее насмешки были добродушными. Пожилая дама беззлобно поддразнивала ее. Она волновалась за судьбу Беллы. Леди Нили на днях призналась ей, что если бы была молода, то тоже открыла бы свое дело.

Она оповестила весь мир о талантах Беллы и приписывала ей организацию всех мало-мальски удачных званых вечеров. Однако до сих пор к Белле не обратился ни один клиент. Кристоф утешал ее, говоря, что поток заказов хлынет после успеха вечера в доме лорда Роксбери.

На прошлой неделе леди Нили, Кристоф и Белла нашли подходящее небольшое здание поблизости от Оксфорд-стрит. Его фасад украшали нарядные окна с арочным завершением. На первом этаже могли бы расположиться две конторы, а на верхнем маленькая квартира. Лорд Уэйверли взял на себя обязательство внести плату за это здание в качестве инвестиции в бизнес Беллы. Леди Нили обставила конторы мебелью и заказала вывеску на фронтон с надписью «Балы Беллы».

Белла решила переехать в расположенную над конторами квартиру на следующее утро после своего тридцатого дня рождения. Она уже наняла служанку.

На улице ярко светило солнце и было тепло. Белла радовалась хорошей погоде, установившейся после долгих холодных дней, однако все же надела шерстяной костюм для прогулок верхом. Ее знобило даже от легкого ветерка.

Выйдя из дома, она убедилась, что дует довольно сильный ветер, и потерла руки, садясь в открытый фаэтон рядом с леди Нили.

Старый Барни мастерски правил лошадьми, и коляска плавно тронулась с места.

Белла запрокинула голову, подставляя лицо солнечным лучам.

— Давайте условимся о постоянных встречах, дорогая, — предложила леди Нили.

Белла с недоумением посмотрела на нее.

— О постоянных встречах?

— Да, о встречах, скажем, раз в неделю. Мы могли бы договориться каждый вторник после обеда кататься здесь в парке, если, конечно, позволит погода. А в ненастье можно было бы пить у меня чай. Как вы на это смотрите?

В голосе леди Нили сквозила печаль. Она выглядела удрученной.

Белла порывисто сжала руку леди Нили.

— Разумеется, я согласна. Но я думаю, что мы будем видеться чаще, чем раз в неделю. Надеюсь, я не надоем вам?

— Ни за что на свете, — коротко ответила леди Нили. — Посмотрите-ка! Кто-то устроил здесь состязания в беге. Как это непристойно!

Она прищелкнула языком, выражая этим свое негодование. Белла снова запрокинула голову и закрыла глаза, не разделяя возмущения леди Нили.

Но через секунду она снова открыла их. Ей показалось, что за живой изгородью кто-то прячется. Вытянув шею, она вгляделась в ту сторону и заметила лорда Истерли, притаившегося в кустарнике. Белла решила не говорить леди Нили о своем открытии. Она знала, что если упомянет имя лорда Истерли, то ее спутница разразится длинной обличительной тирадой. Белле же не хотелось снова слышать о браслете, воровстве и людской непорядочности. Такой разговор мог испортить ей настроение.

Белла снова закрыла глаза.

— Насколько я понимаю, вы должны находиться сейчас в моем доме и готовить его к званому вечеру, — вдруг раздался рядом с ней знакомый голос.

Вздрогнув от неожиданности, Белла открыла глаза и увидела перед собой рыцаря в сияющих доспехах. Или, вернее, лорда Роксбери, высокого, темноволосого, уверенно сидящего в седле. Он скакал рядом с коляской.

Белла прикрыла глаза ладонью от солнца.

— Добрый день, лорд Роксбери, — сказала леди Нили. — Я с нетерпением жду вашего вечера, который вы решили устроить в день рождения моей дорогой Беллы.

— Я тоже жду его, — сказал Роксбери. Белла сидела ни жива ни мертва. Казалось, она утратила дар речи. Они не виделись с того самого дня, когда она приняла решение открыть собственное дело, с того дня, когда он по-настоящему поцеловал ее. Поцеловал так, как мужчина целует женщину.

Воспоминание об этом поцелуе Белла хранила в глубине своей памяти. Оно всплывало только по ночам и не давало ей уснуть, будоража воображение.

Однажды ночью ей в голову пришла мысль стать любовницей лорда Роксбери. Белла чувствовала, что он увлечен ею. И теперь, когда она стала независимой самостоятельной женщиной, возможно, Белла имела право выбирать себе любовников?

Роксбери казался Белле изумительно красивым мужчиной. Несмотря на ходившие о нем в обществе слухи, она не считала его негодяем.

На балу Роксбери признался, что она ему нравится. И чувство, которое он к ней испытывал, было взаимным, Белла не могла скрыть от себя это.

Белле хотелось, чтобы он целовал ее, притрагивался к ней… Но она не желала становиться его любовницей. В ней не было задатков свободной жрицы любви.

Белла вспомнила тот день, когда Роксбери впервые прикоснулся к ней. Он спутал ее со своей пассией и поцеловал так, как мог бы поцеловать и другую женщину. Нет, Белла не могла бы стать любовницей Роксбери…

Белла внезапно громко рассмеялась. Она смеялась над собой. Она обдумывала возможность стать любовницей Роксбери так, словно он уже предложил ей это. Однако лорд Роксбери ничего не предлагал ей. Ее фантазии не было предела!

Белла покачала головой.

Леди Нили привыкла к внезапным взрывам смеха своей компаньонки. Однако лорд Роксбери еще плохо знал Беллу и поэтому как-то странно взглянул на нее.

— Вам что-то показалось забавным, мисс Мартин? — спросил он.

— Да, — с улыбкой ответила она. — Не беспокойтесь о своем вечере, лорд Роксбери. У меня все под контролем. Я успею подготовить ваш дом. Вы можете даже не участвовать в этом.

Белла избегала встреч с Роксбери. Она боялась столкнуться с ним в его доме и остаться наедине.

— Думаю, лорд Роксбери, ваш вечер уже произвел желаемый эффект, — заявила леди Нили, махнув кому-то, сидевшему во встречной коляске.

Белла удивленно приподняла бровь.

— Желаемый эффект? Но вечер еще не состоялся, — возразила она.

— Тем не менее, это именно так, дорогая. По замыслу лорда Уэйверли, званый вечер в доме его сына должен был показать обществу, что Роксбери не безответственный человек, не легкомысленный повеса. Увидев его дом, матроны и их дочери на выданье должны были загореться желанием сделать его своим. Короче говоря, лорд Уэйверли хочет, чтобы его сын, наконец, женился.

— О… — вырвалось у Беллы.

Теперь она понимала, почему списки приглашенных, составленные отцом и сыном, так разительно отличались.

— О! — снова воскликнула она. Роксбери не сводил с нее глаз.

— И вот, Роксбери, — продолжала леди Нили, — на днях я случайно подслушала один разговор. Миссис Фицхерберт сказала леди Рис-Форбс, что вы с недавних пор остепенились. У обеих дам дочери на выданье в возрасте от пятнадцати до двадцати лет. За каждой из них дают солидное приданое.

Роксбери недовольно поморщился:

— Вы успели сказать об этом моему отцу?

— Конечно!

— Прекрасно.

— Вы только посмотрите, кто это там едет! — вдруг воскликнула леди Нили и добавила, понизив голос: — Держитесь прямо в седле, Роксбери.

Белла закусила нижнюю губу, едва сдерживая смех. Действительно, существовало опасение, что Роксбери мог выпасть из седла при встрече с дамой, приближавшейся к ним в экипаже.

— Добрый день, леди Нили! — пробасила очень крупная дама в огромной шляпе.

Она энергично махала рукой до тех пор, пока ее открытая коляска не поравнялась с фаэтоном леди Нили.

— Леди Нили, позвольте вас представить моей дочери. Ее зовут леди Мелисент.

И дама широким жестом показала на девушку, забившуюся в угол экипажа. Ее почти не было видно из-за мощной фигуры матери. Судя по всему, бедняжка была насмерть запугана. Несмотря на отчаянные попытки матери, леди Рис-Форбс, заставить ее заговорить с Роксбери, робкая, как маленький ребенок, девушка упорно молчала.