Рыцарь страсти

— Давай я отведу тебя наверх, любимая, — сказал Чарлз. — Уверен, эти молодые люди подождут, пока ты отдохнешь часок.

Она покачала головой:

— Я просто сяду у огня, и все будет хорошо.

Уитон усадил ее в кресло, потом подложил ей под спину подушку и укутал ноги одеялом.

— Ну как ты, любовь моя?

Джейми не мог не смягчиться по отношению к Уитону, наблюдая, как здоровяк суетится около своей больной жены.

— Не волнуйся, Чарлз. Я не собираюсь позволить Господу забрать меня сегодня, — сказала она, улыбаясь ему. Затем повернулась к Джеффри и Джейми. — Прошу вас, садитесь. В последнее время у нас не часто бывают гости, поэтому для меня это большое удовольствие.

— Для меня тоже, — отозвался Джейми совершенно искренне.

Он сел в кресло напротив нее, хотя от жары горячо пылающего огня скоро вспотел.

— Галантный молодой человек, — сказала Анна, поворачиваясь к мужу. — Точно как Ричард.

Уитон потрепал ее по руке.

— Не могли бы вы рассказать мне о нем? — попросил Джейми, поймав себя на том, что ему легче спросить ее, чем своего дядю.

— Меня ничуть не удивляет, что твоя мать доверилась ему, потому что было сразу видно, что у Ричарда золотое сердце, — сказала она с улыбкой в глазах. — Добрее души я никогда не встречала.

— Если он был таким добрым, то как мог оставить мою мать с тем человеком?

— Да, он мучился чувством вины, но что он мог сделать? Тот человек был ее мужем, — отозвалась она. — Встреча с твоей матерью глубоко повлияла на Ричарда. Если бы она была свободна, он бы предложил ей выйти за него. Он очень переживал и часто молился за ее безопасность.

— Гм… Ему следовало бы бороться за то, чего он хотел, — сказал Уитон. — Вместо этого он воспользовался аббатством, чтобы бежать от жизни.

— Но для твоей матери все ведь обернулось хорошо, — заметила леди Анна, и улыбка осветила ее лицо. — Когда мы встретились с ней, было ясно, что они с лордом Фицаланом любят друг друга.

Джейми кивнул.

— Мы не связались с твоей семьей раньше из уважения к желаниям Ричарда, — продолжала она. — Это бы… расстроило его.

Джейми прочистил горло. Она улыбалась ему так нежно, что он почувствовал себя неотесанной деревенщиной, что давит на нее.

— Я очень рад познакомиться с вами, но почему вы пожелали, чтобы я приехал к вам? Я для вас чужой.

— Потому что ты единственный ребенок нашего дорогого Ричарда, разумеется, — отозвалась она, словно это все объясняло, — и ближайший родственник моего мужа.

— Ближайший?

— Она хочет сказать, что ты мой наследник, — пояснил Уитон. — Или будешь им, когда будет официально узаконено, чей ты сын.

Джейми почувствовал, что земля у него под ногами покачнулась.

— Я не знаю, делает ли меня незаконнорожденным то, что я был зачат одним мужчиной, в то время как моя мать была замужем за другим, но уверен, что не имею законных прав на ваши земли. И я не попытаюсь предъявить такие права.

— Но у нас больше никого нет, — слабо возразила леди Анна. — Я говорила Чарлзу, что он должен взять молодую жену после того, как меня не станет, в надежде обзавестись наследником, но он не хочет ничего слушать.

— Анна, не надо, — попросил Уитон, сжав ее руку.

Она опять закашлялась. Джейми было больно это слышать. В этот раз Уитон взял ее на руки и унес. Через короткое время он вернулся с посеревшим лицом, сел в кресло и осушил кружку эля.

— Я больше не женюсь, — удрученно проговорил он. — После Анны для меня не может быть никакой другой женщины. Однако я в любом случае не могу зачать наследника. До женитьбы я жил довольно бурной жизнью. Но насколько я слышал, ни одна из женщин не понесла от меня.

После продолжительного молчания Джейми сказал:

— Отсутствие у вас наследника, сэр, не означает, что я имею какие-то права на вашу собственность.

— Лучше я сам решу, кому передать свои земли, чем они отойдут к короне и это будет решать епископ Бофор, — сказал Уитон. — Я нанял стряпчего, чтобы выяснить, как это можно сделать.

Джейми не знал, что сказать. Иметь свои собственные земли — это то, о чем он мечтал все эти годы. Наконец он заметил:

— Вы еще не старый человек. Вам еще не скоро принимать решение.

— Когда я потеряю мою Анну, то займу место брата в аббатстве. — Уитон налил себе еще эля. — Тогда я и передам тебе земли.

Джейми понимал, что Уитон не оценит фальшивого утешения, поэтому не стал его высказывать.

— Я искренне сожалею, что ваша жена нездорова. Давно она болеет?

— Здоровьем она была слаба уже тогда, когда мы поженились. Я благодарю Бога за каждый день, который он мне дарует с ней. Я прожил хорошую жизнь, лучшую жизнь. Я ни о чем не жалею.

«Я ни о чем не жалею». У мужчины нет детей, и он наблюдал, как его любимая жена медленно умирает с самого начала их брака. И все же Джейми верил, что Чарлз Уитон не променял бы свою жизнь ни на какую другую.

— Это прекрасное владение, — наконец сказал Джейми. — Я сделаю все, что в моих силах, чтобы содержать его в таком же отличном состоянии, как и вы.

— Могу сказать это по тому, как ты смотришь на него, — отозвался Уитон. — Это утешение для меня.

Они втроем еще поговорили об урожае и скоте, но уже темнело, и Джеффри с Джейми пора было уходить. Уитон проводил их до ворот.

— Мы будем рады принять вас в наше братство, когда придет время, — сказал Джеффри Уитону.

— Надеюсь, я смогу еще раз навестить вас и вашу жену. И… спасибо, — проговорил Джейми, не в состоянии придумать должный способ выразить свою признательность.

— Бери от жизни все, что она дает тебе. — Уитон сжал плечо Джейми. — Не живи жизнью сожалений, как жил мой брат.

Глава 35

Линнет вошла в Вестминстер-Холл через величественный церемониальный северный вход с его куполообразным порталом и башнями по обе стороны. Входя в деревянные двери двадцати футов высотой, она приостановилась под огромным арочным окном.

Как всегда, взгляд ее устремился на подбалочники и укрепленные арки в виде замысловатых деревянных переплетений, чем-то напоминающих перевернутые арфы. Эта крыша была заказана Ричардом II и, говорят, весит более шестисот пятидесяти тонн. Ричард никогда не отличался экономией. И все равно Линнет считала, что новая крыша стоила тех расходов, — как и кузен Ричарда, узурпатор Генрих IV, который завершил ее.

Линнет прекрасно осознавала взгляды, устремленные на нее, когда окидывала взором зал в поисках епископа. А, вон он. Хотя епископ стоял к ней спиной, его белоснежное облачение выделялось среди пестрых нарядов знати и богатых купцов.

У мужчин захватывало дух, когда она с высоко поднятой головой проходила мимо них. Епископ обернулся за секунду до того, как она подошла к нему, точно у него были глаза на затылке — что, как поговаривают, так и есть.

Епископ чуть заметно вскинул бровь:

— Теперь я вижу, что привлекло всеобщее внимание.

— Ваша милость.

Она присела в почтительном реверансе. Когда Линнет поднялась, епископ проговорил насмешливым тоном:

— Особенный вечер, да?

Она ответила улыбкой на улыбку.

— Говоря по правде, я надеюсь на тихое, не богатое событиями время.

— Нас будет труднее подслушать, если мы будем прохаживаться, — шепнул ей епископ.

Когда она неспешно пошла с ним рядом, он сказал:

— Подозреваю, что знаю, о чем вы хотите поговорить со мной.

— Клянусь вам, эти слухи обо мне ложные, — приглушенно проговорила она.

— Это было рискованно, но очень умно — прийти сюда сегодня и застигнуть своих обвинителей врасплох. — Слабая улыбка тронула губы Бофора. — Должен сказать, этот большой крест… и божественное платье — милые штрихи.

— Благодарю вас, ваша милость.

— Ваши враги дважды подумают, прежде чем продолжать свои обвинения после такой публичной демонстрации вашей добродетельной натуры. Но скажите, зачем вы искали меня.