Обольстить грешника

— Она молочница, — тихо предположила Мелисанда.

— В самом деле? — Он свел густые брови. — Но не в этом же кринолине?

— Тсс! — прошипел кто-то позади них.

— Я хочу сказать, — прошептал лорд Вейл, лишь чуть понизив голос, — как это коровы не наступят на ее юбки? Выглядит очень непрактично. Правда, я мало, что знаю о коровах, молочницах и тому подобном, но я люблю сыр.

Мелисанда прикусила нижнюю губу, подавляя неожиданное желание хихикнуть. Как странно! Ей несвойственно глупое хихиканье. Она покосилась на лорда Вейла и увидела, что он наблюдает за ней.

Он широко улыбался и наклонился ниже, так что его дыхание касалось ее щеки.

— Я обожаю, сыр и виноград, темные, красные ягоды винограда, сладкие, сочные, и лопаются во рту. Вы любите виноград?

Его слова звучали абсолютно невинно, но он произнес их с таким горловым звуком, что ей трудно было не покраснеть. И вдруг она вспомнила: она видела, как он это делал и раньше — близко наклонялся к какой-то леди и нашептывал ей на ухо неприличные вещи. Она видела это бесчисленное количество раз, с бесчисленным числом дам, на бесчисленных вечерах. Но сегодня — другое дело.

Сейчас он флиртовал с ней.

Поэтому она выпрямилась и, скромно опустив глаза, сказала:

— Я люблю виноград, но предпочитаю малину. Ее сладость не так приедается. И иногда бывают фрукты с… горчинкой.

Когда она подняла глаза и посмотрела на него, то увидела: в его взгляде было сомнение, как будто он не знал, как ее понять. Она не отвела глаз и смотрела на него до тех пор, пока ее дыхание не участилось, а его щеки не раскраснелись. Исчезла его беспечная улыбка, а в лице появилось что-то серьезное, даже мрачное.

Раздались аплодисменты, и Мелисанда вздрогнула.

— Принести вам пунша? — спросил он.

— Да, благодарю вас.

Она смотрела, как он встал и ушел, и постепенно возвращалась обратно в этот мир. За ее спиной молодая матрона, которая шикала на них, сплетничала со своей приятельницей. Дочь леди Эддингс поздравляли с успешным выступлением. Прыщеватый юноша стоял рядом с девушкой, любезно держа ее ведерко. Мелисанда расправила юбки, довольная тем, что никто не подходит к ней с разговорами. Если бы можно было просто сидеть, наблюдая за окружавшими, она получила бы от этого концерта истинное удовольствие.

Мелисанда обернулась и увидела лорда Вейла в толпе у стола с закусками. Его трудно было не заметить. Он на полголовы возвышался над другими джентльменами и громко смеялся, держа в вытянутой руке стакан с пуншем и угрожая пролить его на парик стоявшего рядом джентльмена. Мелисанда улыбнулась — трудно было сдержать улыбку, глядя на его непринужденное веселье, но тут она увидела, как его лицо изменилось. Изменилось чуть заметно, всего лишь сузились зрачки, и улыбка стала не такой широкой. Вероятно, больше никто не заметил этого. Но она заметила и проследила за его взглядом. В комнату вошел мужчина в белом парике. С вежливей улыбкой он разговаривал с хозяйкой дома. Мужчина показался ей знакомым, но она не узнавала его. Он был среднего роста, с открытым свежим лицом и военной выправкой.

Мелисанда снова взглянула на лорда Вейла. Все еще держа в руке стакан пунша, он шагнул вперед. Молодой человек увидел Вейла и, извинившись перед леди Эддингс, пошел навстречу Вейлу. Здороваясь с ним, он протянул руку, но его лицо оставалось серьезным. Мелисанда смотрела, как ее жених пожал руку этого человека и, придвинувшись к нему ближе, что-то шепнул. Затем обвел взглядом комнату и невольно посмотрел на нее. Когда он пересекал комнату, улыбка исчезла с его лица — оно было совершенно бесстрастным. Лорд Вейл отвел от нее взгляд и взял молодого человека под руку. Только теперь, когда мужчина в белом парике оглянулся, Мелисанда свободно вздохнула, вспомнив, наконец, где она его видела.

Этого молодого мужчину она видела рыдающим шесть лет назад.

Глава 3

Когда была съедена последняя крошка мясного пирога, старик встал, и тут произошла странная вещь. Лохмотья спали с него, и неожиданно перед Джеком оказался молодой красивый человек в сияющих белых одеждах.

— Ты был добр ко мне, — сказал ангел, ибо кто еще мог это быть, если не ангел Господень? — и поэтому я награжу тебя.

Ангел достал маленькую оловянную табакерку и вложил ее в руку Джека.

— Открой ее, когда тебе будет что-то нужно, и ты найдешь это внутри.

Он повернулся и исчез.

Джек ненадолго задумался перед тем, как заглянуть в табакерку. А, заглянув, рассмеялся, потому что внутри ничего не было, кроме нескольких листочков нюхательного табака. Засунув табакерку в мешок, он снова зашагал по дороге…

Спустя три недели Мелисанда стояла, спрятав дрожащие руки в пышных складках подвенечного платья, а Салли Сачлайк, ее новая камеристка, в последнюю минуту поправляла ее юбки.

— Вы прекрасно выглядите, мисс, — заметила Салли, не прерывая работы.

Они стояли в крытой галерее, чуть в стороне от церковного нефа. В церкви уже заиграл орган, и скоро Мелисанде предстояло войти в заполненную людьми церковь. Она дрожала от волнения. Несмотря на позднее оповещение, почти все скамьи были заняты.

— Когда вы выбрали серый цвет, я подумала, что это слишком буднично, — болтала Салли, — но сейчас он сияет прямо как серебро.

— Но не слишком ли? — обеспокоено оглядела платье Мелисанда. Оно получилось более нарядным, чем ей хотелось. Маленькие бантики из бледно-желтых лент обрамляли глубокое декольте. Верхняя юбка была спереди подобрана, из-под нее виднелась богато расшитая серыми, красными и желтыми нитями нижняя юбка.

— О нет! Это очень модно, — ответила горничная, сосредоточенно осматривая ее — так повар осматривает кусок говядины, перед тем как положить его в кастрюлю. Затем она улыбнулась. — Лорд Вейл влюбится в вас, не сомневаюсь. Кроме того, он сто лет вас не видел.

Это, конечно, преувеличение, подумала Мелисанда, но и в самом деле она не видела виконта несколько недель. Лорд Вейл уехал на следующий день после музыкального вечера у леди Эддингс и вернулся в Лондон лишь накануне свадьбы. Она уже начала подозревать, что он уезжал, чтобы избежать встреч с ней. Там, у леди Эддингс, после разговора со своим другом он был довольно рассеян и даже не познакомил ее с этим человеком. Да и его друг, поговорив с лордом Вейлом, исчез. Но какое это имеет значение, убеждала она себя, если лорд Вейл в эту минуту стоит у входа в церковь, ожидая ее появления.

— Готова? — крикнула ей Гертруда чуть ли не от церковной двери и, поспешно подойдя к Мелисанде, одернула ее юбку. — Вот уж никогда не думала, что доживу до этого дня, моя дорогая, никогда! Выходишь замуж, и за виконта. Реншо очень хорошая семья — нет и намека на дурную кровь. О, Мелисанда!

Мелисанда с изумлением увидела в глазах флегматичной Гертруды слезы.

— Я так счастлива за тебя. — Гертруда порывисто обняла ее, на мгновение, прижавшись к щеке Мелисанды. — Ты готова?

Прежде чем ответить, Мелисанда выпрямилась и глубоко вздохнула, чтобы успокоиться. Но даже волнение не могло заглушить тихую радость, звучавшую в ее голосе.

— Да, готова.

Джаспер смотрел на кусок жареной утки, лежавший на его тарелке, и думал, какая странная традиция этот свадебный завтрак. Собираются друзья и родственники, чтобы отпраздновать любовь, а в действительности им следует праздновать плодовитость. Ведь именно это является целью такого союза: плодиться и размножаться.

Ну, вот наконец-то он женился, и, отложив в сторону цинизм, надо воспринимать это как факт. Вчера по дороге в Лондон он начал думать, не слишком ли долго он отсутствовал. А что, если мисс Флеминг оскорбит такое пренебрежительное отношение? Что, если она даже не появится в церкви, чтобы с ним попрощаться? Он задержался в Оксфордшире дольше, чем предполагал. Всегда находилось дело, из-за которого приходилось откладывать отъезд: еще один участок земли, который хотел показать ему управляющий, дорога, требовавшая срочного ремонта, и, будь он честен с, самим собой, чересчур пристальный взгляд его невесты. Казалось, ее карие глаза видели его насквозь, за его поверхностным смехом она разглядела самые глубины его души. Там, в доме леди Эддингс, когда он обернулся и увидел, что мисс Флеминг наблюдает за ним и Мэтью Хорном, его на мгновение охватил ужас — уж не знает ли она, о чем они говорили?