Страница 32 из 55
Я знала каждый квадратный сантиметр торгового центра и потому припарковалась прямо у входа в ресторанный дворик. Я хотела сказать Бабуле, чтобы она подождала в машине, но это напрасная трата энергии.
— Если Эвелин все еще здесь, мне нужно поговорить с ней с глазу на глаз, обратилась я к Бабуле. — Побудь где-нибудь, чтобы она тебя не видела.
— Конечно, — согласилась Бабуля. — Легко.
Мы вместе вошли в торговые ряды и быстро протопали к ресторанному дворику. По дороге я внимательно разглядывала людей, выискивая Эвелин и Дотти. Торговый центр былзаполнен наполовину. Никакой толкучки, как в выходные. Просто достаточно людей, чтобы мне укрыться в толпе. Дыхание перехватило, когда я узнала Дотти и ее детишек. Эвелин и Энни я помнила по фото, и они тоже здесь были.
— Раз уж я здесь, то не отказалась бы от сдобного кренделя, — заявила Бабуля.
— Иди за кренделем, а я поговорю с Эвелин. Просто не уходи с дворика.
Я отошла от Бабули и вдруг свет передо мной померк. И я оказалась в тени Мартина Полсона. С тех пор как он, закованный в наручники, катался по земле на парковке возле полицейского участка, он не сильно изменился. Я так понимаю, что выбор модной одежды ограничен, когда ты скроен, как Полсон.
— О, только взгляните, — сказал он. — Это же маленькая мисс Дырка от Задницы.
— Не сейчас, — предупредила я, обходя его.
Он двинулся со мной, преграждая путь:
— Нам с тобой нужно поквитаться.
Вот каковы были шансы? Я наконец-то нашла Эвелин и, надо же, наткнулась на Мартина Полсона, который лез в драку.
— Да выбрось из головы, — посоветовала я. — Что ты вообще здесь делаешь?
— Я тут работаю. В аптеке, и сейчас у меня перерыв на ланч. Меня, между прочим, ложно обвинили.
Ага, как же.
— Уйди с дороги.
— А ты попробуй, обойди меня.
Я вытащила из сумки электрошокер, ткнула в толстый живот Полсона и нажала кнопку. Ноль эффекта.
Полсон посмотрел вниз.
— Это что, игрушка?
— Электрошокер.
Бесполезный кусок дерьма это, а не оружие.
Полсон забрал устройство и стал рассматривать.
— Круто, — сказал он. Включил, выключил. А потом приставил к моей руке. В голове что-то вспыхнуло, и все померкло.
Выплывая из темноты на свет, я услышала голоса, где-то далеко. И с усилием потянулась на эти голоса, они стали громче, более отчетливые. С трудом я разлепила веки, и в поле зрения вплыли лица. Я попыталась сморгнуть пелену и оценить ситуацию. Валяюсь на спине. Надо мной склонились парамедики. На лице моем кислородная маска. На рукеманжета для измерения давления. За медиками маячит с обеспокоенным видом Бабуля. За Бабулей Полсон выглядывает из-за ее плеча. Полсон. Тут я вспомнила. Этот сукин сын вырубил меня моим же собственным электрошокером!
Я вскочила и рванула к Полсону. Ноги подкосились, и я упала на колени, заорав:
— Полсон, свинья ты этакая!
Тот втянул голову и исчез.
Я пыталась сорвать маску с лица, а парамедики старались удержать ее. Опять повторялась гусиная атака.
— Я было решила, что ты умерла, — заявила Бабуля.
— Не совсем. Случайно вступила в контакт со своим электрошокером, когда он ожил.
— Сейчас я вас узнал, — обратился ко мне один из парамедиков. — Вы охотница за головами, которая сожгла похоронное бюро.
— И я тоже его сожгла, — похвасталась Бабуля. — Вам стоило посмотреть. Настоящий фейерверк.
Я встала и проверила, могу ли идти. Немного шаталась, но зато не упала. Хороший признак, верно?
Бабуля вручила мне мою сумку. Со словами:
— Этот вежливый толстяк отдал мне твой электрошокер. Наверно, уронила в суматохе. Я положила его в сумку.
При первой же возможности выброшу проклятую фиговину в реку. Я осмотрелась, но Эвелин давно ушла.
— Мне не надеяться, что ты видела Эвелин или Энни? — спросила я у Бабули.
— Нет. Я наткнулась на эти большие мягкие крендели и помакала их в какао.
Я подбросила Бабулю к дому родителей и поехала в свою квартиру. Постояла секунду в холле перед дверью, прежде чем вставить ключ в замок. Набрала воздуха, отомкнула дверь и распахнула. Постояла в маленькой прихожей, тихо напевая «нам не страшен серый волк»… Заглянула в кухню и облегченно выдохнула. В кухне все было в порядке. Я пошла в гостиную, все еще напевая. На диване сидел Стивен Содер. Он немного съехал на бок, держа в правой руке пульт от телевизора, только телевизор Содер не смотрел. Он был мертв, сто крат мертв. Невидящие глаза его заволокло пленкой, рот раскрыт, словно от удивления, кожа омерзительно бледная, а в центре лба дырка от пули. На нем были мешковатый свитер и брюки-хаки. И босой.
Черт, разве мало того, что на моем диване сидит труп? Он что, обязательно должен не иметь долбанных башмаков?
Я молча ретировалась из гостиной и вышла из квартиры. Встала в холле и попыталась набрать на сотовом 911, но руки так тряслись, что понадобилось несколько попыток, прежде чем я добилась успеха.
Я торчала в холле, пока не появилась полиция. Когда квартиру заполонили полицейские, то прокралась в кухню, обхватив, прижала к животу клетку с Рексом и забрала с собой в холл.
Я все еще пребывала в холле, обнимая клетку с хомяком, когда явился Морелли. Со мной были соседки миссис Карват с моей площадки и Ирма Браун с верхнего этажа. Из-за двери мистера Уолески можно было услышать голос Региса, «Кто хочет стать миллионером». Даже убийство по соседству не оторвет мистера Уолески от Региса. И неважно, что это повтор передачи.
Сидела я на полу с хомячьей клеткой на коленях. Морелли присел на корточки рядом со мной и взглянул на Рекса:
— Он в порядке?
Я утвердительно кивнула.
— А ты как? — спросил Морелли. — Ты в порядке?
Глаза наполнились слезами. Куда уж там в порядке.
— Он сидел на диване, — просветила Ирма копа Морелли. — Можешь себе представить? Просто сидел там с пультом в руке. — Она помотала головой. — Диван теперь во вшах смерти. Я бы тоже плакала, если бы мой диван был завшивлен смертью.
— Вшей смерти не бывает, — возразила миссис Карват.
Ирма высокомерно посмотрела на нее:
— Ты бы села сейчас на этот диван?
Миссис Карват поджала губы.
— Ну? — настаивала Ирма.
— Может быть, если бы его хорошенько почистили.
— Вшей смерти отчистить нельзя, — заявила Ирма. Конец дискуссии. Глас авторитета.
Морелли сел рядом со мной, прислонившись спиной к стене. Миссис Карват удалилась. Ирма тоже. Остались только Морелли, Рекс и я.
— Так что ты думаешь насчет вшей смерти? — спросил Морелли.
— Не знаю, что это за чертовы вши смерти, только меня аж колотит, как я хочу избавиться от этого дивана. А пульт прокипятить и сунуть в отбеливатель.
— Жаль, — сказал Морелли. — Не будет больше развлечений и спортивных матчей. Миссис Карват что-нибудь слышала или видела необычного?
Я потрясла головой.
— Дом ведь твое убежище, — пожаловалась я Морелли. — Куда идти, когда дом перестал быть убежищем?
— Не знаю, — ответил он. — Никогда с таким не сталкивался.
Спустя долгие часы тело убрали, а квартиру опечатали.
— Что дальше? — поинтересовался Морелли. — Здесь ты не можешь оставаться.
Наши взгляды встретились, и мы оба подумали об одном и том же. Пару месяцев назад он бы не стал даже спрашивать. Я бы просто осталась у него. Сейчас все изменилось.
— Переночую у родителей, — сказала я. — Только ночь перекантуюсь, пока не придумаю, что делать.
Морелли зашел внутрь, собрал кое-какую одежду и предметы первой необходимости и засунул в спортивную сумку. Потом погрузил меня и Рекса в свой пикап и отвез в Бург.
В моей спальне спали Валери и ее дочки, поэтому я устроилась на диване, поставив клетку с Рексом рядом на полу. Кое-кто из моих знакомых пьет «ксанакс», чтобы уснуть.Я же принимаю макароны с сыром. А если их еще приготовит матушка, то лучшего снотворного не бывает.
Я приняла дозу макарон с сыром в одиннадцать и провалилась в тревожный сон. В два часа еще раз приняла макароны внутрь, и в четыре тридцать — в третий раз. Отличное изобретение — микроволновка.